— Понятно, — голос мужчины был ровным и спокойным. — Тебе здесь больше нечего делать Дэймон. Уходи.

— Где мама и сестра? — очевидно, что Дорен не мог никуда уйти.

Вместо ответа Маркус посмотрел на горящие обломки разрушенного дома.

— Эти порталы открыты божеством. Это немыслимо, невозможно, но тем не менее это факт. Я не смогу их закрыть.

Юноша задумался. Порталы, очевидно, были частью испытания, поэтому-то их и нельзя было закрыть. Удивительно было другое, Маркус, будучи частью этого самого испытания, прекрасно понимал всю нелогичность ситуации.

«Хотя, наверное, стоит ожидать чего-то подобного, когда ты используешь настолько достоверный образ мага такого уровня.»

Архимаг не поворачивался и все так же смотрел на разрушенный дом. Незнакомый человек мог подумать, что мужчина держал себя в руках, но Дорен знал, насколько это было далеко от истины. Его отец был на грани. В мире не было ничего, что он ценил бы больше своей семьи. Но всего несколько минут назад он лишился жены и пятилетней дочери.

Юноша сжал зубы. Ему захотелось сказать, что все это ненастоящее. Почему-то Дорен решил, что Маркус гораздо проще принял бы факт, что он всего лишь часть воспоминания, чем смирился со смертью своих родных. Дэймон набрал в грудь воздуха, открыл рот… и не смог произнести ни одного слова.

«Понятно. Значит я должен оставаться в образе?»

Гладкая, зеркальная поверхность порталов снова зарябила.

— Уходи. Башня потеряна. Переместись в мою мастерскую, сейчас только у тебя есть доступ. Ты знаешь, что нужно делать, бери все необходимое и воспользуйся порталом. Он перебросит тебя как можно дальше от этого места. За тобой никто не сможет последовать, — естественно он не собирался уходить с ним. Долг любого главы был в том, чтобы защищать башню до самого конца.

— Я не смогу уйти. Все пути из башни перекрыты, — Дорен вздохнул. Он не знал этого наверняка, но парень был уверен, что испытание не допускало побега.

— Невозможно, — Маркус коснулся своего медальона и закрыл глаза на секунду. — Невозможно… — когда слова юноши подтвердились, маска спокойствия на лице архимага треснула. — Это не может быть. Не может быть. Не может, — его голос дрогнул, а сам мужчина пошатнулся. Пространственные туннели увеличились в размерах, и оттуда ровными рядами стали выходить странные двухметровые создания из камня и металла.

«Имперские големы… Их ультимативное оружие.»

Гуманоидные фигуры без лица выглядели не слишком опасно, но по прошлому штурму, Дорен прекрасно понимал, насколько ошибочно это заблуждение. Маркус, несмотря на пошатнувшееся самообладание, тоже не растерялся. Еще до того, как големы успели перейти в наступление, он бросил в них свою магию.

Империю никогда не останавливали нормы морали, её мистики свободно практиковались в магии, запрещенной в других странах. Големы были наглядным примером падения имперских магов. Ведь эти конструкты были наполовину живыми. К нагромождению каменной плоти и металлическому скелету была привязана самая настоящая человеческая душа, и даже не одна. Для создания одного голема убивали десятки людей, чтобы магический ритуал прошел как надо. Но по мнению империи, цель оправдывала средства, ведь эти безвольные и послушные конструкты обладали невероятным магическим сопротивлением.

Дорен видел, как неохотно двухметровые марионетки реагируют на смертельную магию. Маркус все равно уничтожал их, но ему для этого приходилось тратить непомерное количество сил. Вот только новые големы продолжали прибывать, с каждой секундой наседая на мужчину все сильнее. В какой-то момент, архимаг перестал экономить силы. Его заклинания били с максимальной эффективностью, разрывая големов на куски, за две минуты, вокруг мага образовалась настоящая свалка сломанных конечностей и разбитых магических кристаллов.

Вторая волна тоже закончилась внезапно. Вот только Дорен не успел обрадоваться победе. Он увидел, как сотни кристаллов валявшихся на земля ярко засияли.

— Ну, конечно, кто бы сомневался, — юноша невесело улыбнулся, а в следующую секунду взрыв невероятной силы обрушился на него.

Тело Дорена словно пушинку снесло ударной волной, Маркус не успел его спасти. Слепящий свет сменился милосердной темной, но забвение длилось совсем недолго.

— Дэймон, хватит дрыхнуть! Ты ведь сам просил разбудить тебя пораньше, — Толстячок даже не подозревал, что его жизнь была захвачена в капкане короткой, но до предела насыщенной насилием временной петли.

Дорен повторил их короткий диалог на автомате, а когда Брайт вышел, задумался, что же ему делать. Гиацинт на столе, как юноша и предполагал, постепенно засыхал. Пока было трудно сказать, сколько еще попыток будет у него для того, чтобы пройти испытание. Но учитывая, насколько ограничено его время, парень ощущал, что развязка не заставит себя долго ждать.

Юноша торопился. Он выскочил в коридор и со всех ног побежал к портальной комнате, проигнорировав девушек.

— Дэймон, что случилось!? — испуганный крик Лори не остановил его, лишь добавил мотивации.

Дорен снова переместился на личный этаж их семьи. Он и сам жил здесь довольно долго, и если бы не решил переехать поближе к другим ученикам, так и остался бы здесь наверху.

«Если я успею предупредить отца…»

Вот только взрыв испортил все его планы.

«Какого черта, я ведь был быстрее чем в прошлый раз! Значит, это не такая уж и петля? Скорее определенный сценарий? Выходит, как бы я не спешил, Маркус мне в любом случае не помощник?»

Стиснув зубы, юноша решил покинуть это место и переместился в арсенал.

«Наберу артефактов и расходников, и раскидаю болванчиков в аудитории, а там дальше видно будет.»

Его размышления прервала огненная стена, оборвавшая третью жизнь.

— Дэймон, хватит дрыхнуть! Ты ведь сам просил разбудить тебя пораньше, — Дорен лежал с открытыми глазами и смотрел в потолок.

«Я даже не успел ничего понять. Почему против меня сработала защита? У меня же максимальный доступ…»

— Дэймон, ты меня слышишь? — Брайт снова потряс его за плечо.

— Да, слышу, прости, не проснулся еще. Мне одеться нужно, может ты… — Дорен произнес чуть резко.

— Да, конечно, уже ухожу, ведь простой благодарности мне от тебя бессмысленно ждать, — толстячок пробурчал под нос и вышел.

«Если вспоминать настоящий штурм, то отец Алдо точно так же саботировал арсенал, перехватив над ним контроль. Выходит, этот момент взят из моих воспоминаний? Что же делать…»

Дорен еще не паниковал, но чувствовал легкое напряжение. Ему не хотелось бегать по Башне словно безголовая курица, но выбора у юноши, по сути и не было. Он снова пошел искать помощь. И снова потерпел неудачу. Каждый раз, когда он пытался найти достаточно сильного мага, который бы мог ему поверить, что-то происходило. Чаще всего, открывались порталы. Иногда, появлялся отец Алдо, а иногда, срабатывали защитные заклинания Башни. Юноша не мог убежать, не мог привести помощь, не мог рассказать окружающим о том, что происходит. Каждый раз, когда он открывал рот, его голос отказывал, а конечности деревенели.

В попытках найти выход, Дорен перепробовал все доступные варианты. Он пытался выживать самостоятельно, пытался защитить девушек, пытался убедить других учеников пропустить лекцию. Ничего кроме косых взглядов и насмешек он не добился. После двух десятков смертей, непрошенные мысли полезли ему в голову.

«Неужели я вот так вот умру? Я был так уверен в том, что смогу справиться с испытанием, но что черт возьми происходит? Что мне делать?»

Мана не помогала. Он пытался несколько раз напасть на магов в лектории, но быстро понял, насколько это бесполезное дело. Силы были слишком неравны. Цветок в его комнате стремительно высыхал.

«Не верю, что я столько страдал и выживал, чтобы так нелепо погибнуть. Я не хочу.»

Однако, каждая хитрая идея оборачивалась полным провалом. Петля на самом деле не была на сто процентов одинаковой, иногда она самую малость изменяла и подгоняла события так, чтобы Дорен проигрывал в самый последний момент, оттого поражения становились еще обиднее.