— Они полезут на борт, да? Как в тот раз? — спросила Рин, дрожа как осиновый лист и бледнея с каждой секундой.

Акено подошла к ней со спины и обняла. Ей самой было страшно от одной мысли, что скоро придётся драться. Но она должна была быть сильной и держаться. Ни слёз, ни страха, ни слабости. Ради Маширо, ради сержанта Кавады и ради всех остальных.

— Дыши глубже, Рин. Не паникуй. Вспомни, как сержант Кавада учил, — мягко произнесла она на ухо рулевой, вспоминая бой с подлодкой, который случился, казалось, в незапамятные времена. — Досчитай до четырёх. Вдыхай. Досчитай до четырёх. Выдохни. Давай.

Она дышала в унисон с Рин, стараясь успокоить заодно и себя. Страх страхом, но нужно сохранить холодную голову. У экипажа не было права на ошибку.

Мачико спрыгнула на мостик через открытый люк и передёрнула затвор винтовки. Каким-то чудом в последнем бою ей удалось отделаться длинной царапиной через весь лоб.

— Будут ещё указания? — спросила она.

Подумав, Мисаки кивнула.

— Иди к зенитке. Подсоби в случае чего. И передай Таме, чтобы не боялась перегрева: это последний бой.

Нома кивнула и удалилась.

— Мике, до врага десять кабельтовых, — сообщила Моэка. — Все зенитки заряжены и готовы к бою.

— Пусть открывают заградительный огонь по готовности, — ответила Акено. — Это помешает им целиться.

— Они сокращают дистанцию. Примерно на семь-восемь часов, но курс расходится с нашим. Высота около пятисот метров, — доложили из штурманской.

— Наверное, не знают точно, где мы. Может, не заметят? — понадеялась Моэка. — Вспомогательные орудия развернуть на семь… нет, восемь часов.

Учитывая, что видимость в тумане была отвратительная, был шанс остаться незамеченными. Но враги явно думали так же, потому и летели так низко. Поэтому надо было готовиться ко всему.

Но буквально через пару секунд её надежды растаяли:

— Поворачивают к нам! Два кабельтовых!

— Заметили, — произнесла Мафую, разминая кулаки.

— Цели на восемь часов, высота до пятисот метров. Заградительный огонь! — скомандовала Моэка.

Даже сквозь толстые стальные стены она услышала мерное постукивание зениток. А потом гавкнули орудия вспомогательного калибра, выпуская в сторону целей шрапнельные снаряды. Через секунду из тумана с рёвом вынырнули крылатые тени.

— Так и знала, что эта шрапнель — полное де…¹ — Мафую в последнюю секунду прикусила язык, нервно поглаживая «Тип 89». Ей явно некомфортно было здесь, хотелось настоящего действия. Но против самолётов она была бессильна.

Пол мелко задрожал, по кораблю прокатились отголоски взрывов. Как и говорила Акено, заградительный огонь помешал метко сбросить бомбы, но врагу это и не было нужно: сложно промахнуться по такой громадине. В целом двухсотпятидесятикилограммовые бомбы не были серьёзной опасностью для «Мусаши», но прямое попадание в башню вспомогательного калибра и тем более зенитку сократило бы огневую мощь. А если учесть, что враги надеялись взять их живыми, то важнее было помешать бомбометанию, чем сбить врагов. Впрочем, один из самолётов уже потерял крыло и рухнул в море, после чего остальные резко сломали строй и бросились врассыпную, словно злобный осиный рой.

— Неужели будут атаковать с разных сторон? — предположила Мафую.

— Не прекращать огонь! — приказала Моэка, вспоминая наставления Акено. — Выберите цели и стреляйте при попытке зайти на нас.

Самолёты продолжали кружить, стреляя из пушек и время от времени сбрасывая бомбы. Чина вытерла со лба испарину, со страхом глядя на появляющиеся и исчезающие в тумане крылатые силуэты, носящиеся среди множества трассеров. Что-то громыхнуло, пол едва ощутимо завибрировал.

— Что это было? — спросила Моэка. — Отчёт о повреждениях, срочно!

— Самолёт протаранил левую башню ПМК². Кажется, обошлось без пожара.

— Всё, как говорила Мисаки, — произнесла Мафую. — Они так просто не сдадутся.

Бой продолжился. Самолёты стали стрелять ещё активнее, явно нацелившись на зенитки. И кое-каких успехов они достигли: замолкли уже три орудия. Снова взрыв, снова дрожащая палуба, снова доклад — на этот раз о потере кормовой вспомогательной башни. Один из самолётов смог подойти к кораблю на опасно малой высоте и сбросить бомбы на носовую башню главного калибра, но бомбы отскочили от брони и сдетонировали в воздухе, а сам самолёт тут же превратился в огненный шар, подбитый из пятидюймового орудия.

Ещё один самолёт резко спикировал откуда-то из туманных высот и, стремительно выровнявшись, помчался прямо в сторону мостика. Под корпусом была подвешена увесистая бомба.

Поняв, куда сейчас рухнет бомба, Моэка рефлекторно сделала шаг назад, споткнулась, упала и закрылась руками. Она понимала, что это никак не спасёт, но паника оказалась куда сильнее. Но самолёт перечеркнула цепочка трассеров, прилетевшая откуда-то справа, отрывая большую часть крыла. Летательный аппарат резко завалился на бок и пронёсся мимо ходовой рубки, так и не сбросив свой смертоносный груз.

— Эй, ты как? — спросила Мафую, помогая подняться.

— Простите, я… испугалась, — командир «Мусаши» судорожно сглотнула. — Он же чуть не попал в нас…

— «Мусаши», приём! Это «Хареказэ». Мока, у вас там всё в порядке? — спросила рация голосом Акено.

— Да, спасибо большое, — выдохнула Моэка. — Как у тебя дела?

— Мы потеряли центральную башню, но пока держимся. Они больше сосредоточены на «Мусаши», чем на нас.

Тут Чину осторожно потянула за рукав старпом.

— Командир, — тихо произнесла она. — Они отходят.

Выстрелы смолкли. Самолёты один за другим скрывались в тумане и, судя по радару, удалялись прочь. Однако через минуту на всё том же радаре появились другие контакты. Они были надводными, судя по всему, катерами.

— Всё как говорила Мике, — проговорила Моэка. — «Хареказэ», катера на подходе.

— Слышу тебя. Готовь экипаж к бою.

Судя по голосу, Акено ждала этого. В словах её слышался страх, хорошо прикрытый маской спокойствия. Это должно было случиться. К ним приближались катера, полные жаждущих крови маньяков, которые по эту сторону тумана называли японскими морпехами.

— Экипаж, в ружьё! К нам идут абордажные команды! — произнесла она по внутренней связи. — Мунетани-сан, вы готовы?

— Просто дай мне «Лягушку» и лучшего водителя, что у тебя найдётся, — Мафую нехорошо усмехнулась, снимая винтовку с предохранителя и досылая патрон в патронник.

Приближалась самая сложная, опасная и страшная часть боя. Моэка вытащила из кобуры потёртый пистолет, погладила его и спрятала обратно. Несмотря на понимание, что всё серьёзнее некуда, командир «Мусаши» лелеяла надежду, что не придётся использовать его по назначению.

«Лягушку» быстро, но аккуратно спускали за борт. За рулём сидела девчонка из экипажа «Мусаши», а у неё за спиной пристроилась Мафую Мунетани. Ей хотелось подогнать экипаж, ускорить спуск, но она понимала: быстрее только свободное падение, только вот ни разу не безопаснее.

Мафую чувствовала азарт. Она не говорила этого вслух, но втайне завидовала Моэке. Девчонка не просто решилась отправиться на помощь подруге, не просто не испугалась опасностей и возможных проблем, но и могла на что-то повлиять. Средняя дочь семьи Мунетани же была до сих пор лишь пассажиром и кем-то вроде советника. Но не она командовала кораблём, не она влияла на события, не она занималась тем, чем должна была.

Но теперь наступил и её звёздный час. Мафую нетерпеливо облизнула губы. Да, её подчинённым и курсантам придётся повоевать, но зато в её силах было подсократить число нападающих. Это, конечно, была безумная авантюра, да ещё и чертовски опасная, из числа тех, за которые мама точно по голове не погладит. Вот только мама сейчас была по ту сторону тумана, а по эту — несколько торпедных катеров, нагруженных злобными вояками.

Мунетани щёлкнула селектором, переводя винтовку в режим стрельбы одиночными, и надела на ствол ружейную гранату. Пора было переходить в наступление.