Вы не подумайте, я не был под гипнозом, как стадо тех безумных разбойников. Я полностью осознавал, что я делаю, как я делаю и зачем.

Я мог бы без проблем сейчас взять меч и убить эту чёртову ведьму, лежащую рядом, из-за которой в том числе в ближайшее время наверняка случится война.

Но я не хотел. По многим причинам. В том числе из-за той, что я назову сейчас.

Легонько взмахнув рукой и прошептав несколько слов, явственно отложившихся в моей голове, я призвал огонь. Это было так просто… Словно бы я делал это каждый день всю свою жизнь.

В моей руке вихрился клубень синего огня. Я мог сделать его большим или меньшим, направить куда угодно и на кого угодно.

Я познал своё истинное имя этой ночью. Вот в чём ирония. А значит, то что случилось было мне уготовано судьбою.

Убить Генриетту, столь чудесное и прекрасное создание, было бы чистым злом. А остальные ведьмы… Они умрут и без моей помощи рано или поздно. Следовательно, зачем мне марать руки?

Существует два способа у ведьмы подчинить ей человека: магией разума или переспав с этим человеком.

Моя новая знакомая, видимо, решила воспользоваться вторым способом. И, я хмыкнул, эта её затея с треском провалилась. Я буду выполнять её приказы, я буду её любить и лелеять, только потому, что МНЕ так угодно, а не потому, что ОНА так хочет.

И когда придёт время, я брошу её. Оставлю одну, однако во главе цельной империи. И будет править она долго и счастливо… Пока не передаст власть своему старшему сыну и не исчезнет.

В то же время я был и буду. Мне уготовано судьбою жизнь намного более долгая, чем кто-либо может себе представить. И я вправе определять и требовать, но пока мне было угодно тупо следовать судьбе.

Интересно же ведь чёрт побери!

Я встал, стараясь не разбудить спящую Генриетту, оделся и вышел на улицу.

В солнечном свете ведьмин лагерь представлял собою намного более уютное и приятное место. Мило чирикали птицы самыми разными голосами, многие из которых мне были даже неизвестны. Лучи тёплого солнца освещали усеянную цветами поляну, на которой я сейчас и находился.

Со счастливой улыбкой на лице я прошествовал к колодцу, наполнил ведро воды, напился, а затем и умылся. Вода была вкусной и кристально чистой. От неё веяло магией, однако приятной и доброй.

Тут, громко звеня латами, откуда не возьмись прибежал рыцарь. Доспехи его были помяты, а меч и вовсе он где-то потерял. То, что он благородного происхождения, я определил по знатному гербу, набитому на его нагруднике: мантикора, сражающаяся с драконом. Весьма любопытный рисунок, хотя я не имею ни малейшего понятия, что он означает.

Рыцарь, замер как вкопанный, удивлённо заметив меня, стоящего близ колодца с оголённым торсом и с лёгкой улыбкой смотрящего на него.

Мужчина не был безумен, однако он был верен одной из ведьм. Тот самый, что подобно и мне, прошёл инициацию через постель. Другой вопрос, что на него она подействовала, а не меня — нет. Но сообщать об этом ведь вовсе не обязательно, правда?

— Ты кто? — возмущённо пророкотал незваный гость.

— Человек, увы, весьма недалёкого склада ума, — с плохо скрываемым смешком ответил я. — Однако, если серьёзно, моя личность должна интересовать тебя в последнюю очередь.

— Я пожаловал с докладом к госпожам! — напыщенно проговорил мужчина.

— Ты можешь сообщить мне — я передам, — сказал я вполне серьёзно, хотя в моих глазах всё ещё бегали весёлые искорки. — Дамы спят и когда проснуться, увы, неизвестно.

— А с чего я должен тебе верить? — задал рыцарь в принципе-то логичный вопрос.

Я задумчиво на него уставился. А затем сотворил два маленьких огненных шарика и метнул их в удивлённого рыцаря. Они, опалив густые брови мужчины, сами собой и исчезли. Это было весьма простенькое заклинание, однако же его хватило.

— Господин! — воскликнул рыцарь. — Простите что не признал. Мои новости весьма коротки и весьма неблагоприятны. Война началась, мой господин. И король просит ведьм явиться к нему на аудиенцию как можно скорее.

— А почему он послал тебя? И что случилось с твоими латами? С твоим мечом?

— Он знает, что я служу Госпожам, больше, чем служу ему. А мои латы и мой меч, увы, существенно пострадали в битве, что случилась буквально несколько часов назад в здешних местах.

— Хорошо, — я величественно кивнул. — Теперь можешь идти. Мы рассмотрим предложение твоего юридического господина и, возможно, явимся сегодня к нему на аудиенцию.

Рыцарь поклонился, а затем с надеждой спросил:

— Господин, а могу я увидеть госпожу Генриетту?

Я, подумав с пару секунд, согласно кивнул. Я показал ему девушку, всё ещё спящую, зато обнажённую. И рыцарь засиял от счастья.

***

— Я ещё жива, — с лёгкой иронией в голосе проговорила Генриетта, проснувшись и увидев меня, сидящего в кресле и уткнувшегося в книгу. — Неужели сработало…

Я пожал плечами.

— Мне внезапно стало жалко убивать такую красоту.

— Вот как? — вскинула брови моя собеседница, а затем добавила приказным тоном, — разденься!

— С какой это стати?

— Ясно, — разочарованно сказала Генриетта. — Не сработало.

Я хмыкнул.

— К тебе тут слуга твой приходил и любовался твоим прекрасным обнажённым телом.

— Что?! — возмущённо воскликнула ведьма. — Совсем у тебя совести нету!

— А я тут при чём? Он всего лишь твой бедный слуга, который не может без твоего тепла. Умрёт он, дамочка, от такого воздержания.

— А мне то что, — нахмурилась девушка. — У меня теперь есть ты.

— Ну я-то не слуга. Я могу и отказать, — насмешливо улыбнулся я.

Генриетта только покачала головой.

— Давай условимся так. Мои сёстры пускай пребывают в уверенности, что ты мой раб, хорошо? Так будет лучше для нас обоих. И, кстати, зачем, ты говоришь, он приходил? Тот мужчина, изнемогающий по моему прекрасному телу…

— Война, — ответил я просто. — Король хочет, чтобы вся ваша шестёрка оказала ему честь и навестила старика.

— Наша семёрка, — поправила меня девушка. — Увы, но ведьмака мы не взять с собою не можем. Но опять же, от сестёр держать это в секрете!

Для тех, кто в танке, поясню. Ведьмак — это, по сути, другое название магоубийцы. Тобиж сильного и ловкого бойца, с неприродно высоким уровнем сопротивляемости к магии. Однако что касается самого колдовства, способности их в этой сфере довольно ограниченны.

— А как ты им всем объяснишь моё присутствие?

Генриетта пожала плечами.

— Вряд ли они вообще будут спрашивать. Не их это собачье дело.

Вскоре мы собрали всех ведьм воедино: шесть прекрасных соблазнительных девушек, однако ни одна из них не могла сравниться в красоте и величии Генриетты.

Подозрительно на меня поглядывая, дамы завтракали. Мне же, увы, потчевать с хозяйками не полагалось. Даже присутствие при данном действе считалось излишним, ведь нередко ведьмы обсуждали свои планы во время подобных мероприятий.

В общем, я стоял с каменным лицом словно истукан и внимательно слушал, что говорят сии милые леди. Обсуждали они в первую очередь меня.

— Ты уверена, что ему можно доверять, — буркнула Анна. — Не вызывает он у меня доверия. Ты точно его околдовала?

Генриетта, надо отдать ей должное, врала, как дышала, да ещё и мило при этом улыбалась.

— Конечно, моя дорогая сестрица. Пускай тебя не смущает его смазливое личико. Он человек множества полезных и необходимых нам качеств.

— Убийц у нас и так хватает, — влезла в разговор доселе молчавшая Лили. — А смазливое личико… Ты же ведь с ним не дашь переспать всё равно, так зачем об этом вспоминать?

Лили кинула на меня кокетливый взгляд, однако поняв, что я не желаю проявлять никаких эмоций, вновь уткнулась в тарелку.

— Убийцей он не будет. Его обязанности намного важнее и сложнее. А что касается смазливого личика, моя милая Лили, не мне его ограничивать. Если захочет, уделит тебе время.