– Принёс то, что я просила?

– Да, – Балиг лёгким движением достал из кармана Таркалион Рэйны и перебросил его Хемеге. – Зачем тебе он?

Девушка повертела в руках монетку, а затем ту на долю мгновения окутал мрак, после чего Хемега перебросила Таркалион обратно Балигу.

– Я поставила блок на его использование Рэйной.

– Но зачем? Тогда к чему мне сейчас возвращать ей его обратно, если она не сможет воспользоваться своими силами здесь?

– Затем, что до того, как она умерла, она была человеком, – сверкнула глазами Хемега. – А отдать надо потому, что она не сможет покинуть Мелас без него на руках.

– Человеком? – Балиг на секунду вспомнил ярость и гнев, горящий в глазах Рэйны в их первую встречу. Глаза дикого зверя, убийцы, богини, но только не смертной. – Она не похожа на человека. Разве что формой ушей… Она не может быть ведьмой?

– Здесь она – Шейд, – отрезала девушка. – Но её тело человеческое. И она не ведьма.

– Тогда она не могла получить Таркалион с запертой в нём магической силой.

– Ой ли! Тут, скорее всего, конечно, исключение. Однако она его получила по факту от того, что её убило. И, если она вернётся в мир живых, то будет обладать новой силой.

– Человек, использующий магию? – Балиг нахмурился.

– Это будет не магия, – уклончиво ответила Хемега. – Но её дар будет особенным.

– Если она до смерти дара не имела, тогда зачем сейчас накладывать на Таркалион блок?

– Повторюсь: в нём заключено то, что её убило. Если она попытается воспользоваться этим здесь, то это просочится в наше измерение, и последствия будут непредсказуемыми. Нельзя допустить, чтобы она выпустила это здесь. Это может уничтожить, в первую очередь, её саму. Тогда в тело в мире живых уже нечему будет возвращаться.

– Говоришь, как истинная королева, – хмыкнул Балиг.

– Я и есть королева, – улыбнулась одними лишь уголками губ Хемега.

– Так точно, Ваше Величество, – мужчина отвесил поклон.

– Ещё одно такое обращение и будешь драить полы в зоне отдыха.

– О нет! – картинно закатил глаза Балиг, прижав руку к сердцу. – Не переживу такого позора, однако сделаю всё, что пожелаешь, моя повелительница.

– Повелительница?

– Помнишь, что я перед событиями в долине Чёрной реки предлагал тебе руку и сердце?

Хемега сделала вид, что задумалась.

– Помню лишь то, как ты в десять лет предлагал мне свою душу и хромого пони. А потом я испачкала твой новенький камзольчик, за что твоя мама выставила меня из вашего экипажа.

– О, она была суровой женщиной.

– И была бы в шоке если бы услышала, что ты предлагаешь свои органы богине Смерти.

– Отчего же? Я имею полное право дарить свои части тела своей любимой сколько мне влезет.

Снова повисла неловкая пауза. Вспоминать о смерти родителей Балига не хотелось ни ему самому, ни Хемеге. Девушка отпила из стаканчика коктейль.

– В этот раз его готовил Бронт, – заметил Балиг.

– Мм, неплохо. Чуть иной вкус, нежели у тех, что готовит Анвир.

– Этот парень, Бронт, перешёл к дималитам. Думаю предложить ему поработать у меня.

– Хорошая идея.

– Ты правда так думаешь?

Балиг посмотрел на Хемегу, однако лицо той ничего не выражало.

– Да.

– То бишь, раз всезнающая повелительница мира Мёртвых даёт мне одобрение,  это не принесёт мне плохих последствий.

– Ничего не могу обещать.

– Ну хоть раз прояви своё божественное великодушие!

Она пожала плечами.

– Это не в моих полномочиях.

– Что за умные словечки? – засмеялся Балиг.

– Услышала как-то от главнокомандующих твоего отца. Запомнила. Вот и пригодилось.

Они медленно пошли обратно к выходу из Райского сада. Скоро уже в мире Живых наступит ночь, и сотни душ окажутся на этажах Авиля в сновидениях. А встречать блуждающих странников они были не намерены.

У витых ворот Хемега остановилась, чтобы попрощаться. Свет играл на её тёмных волосах, отбрасывал тени на её прелестное лицо.

– Почему ты всегда ведёшь себя иначе при них? – под словом «них» Балиг подразумевал её сестёр и брата. – Дерзишь, хамишь, показываешь то, что недовольна всем этим. Со мной ты другая.

– Не хочу, чтобы ты видел во мне ребёнка, от которого можно все скрыть и беспрепятственно навесить свою, между прочим, ответственность.

– Как твоя семья?

– Моя семья – ты и Марлен.

– Тогда, от лица твоей семьи, заявляю, что не вижу в тебе ребёнка. Но меня беспокоит то, что вторая роль, которую ты играешь на публике, тебе трудно даётся.

– Буду иметь ввиду.

Она собралась было как всегда исчезнуть, но Балиг её окликнул в самый последний момент. Её тело уже подёрнулось магией, но это его ничуть не смущало. Балиг подошёл к ней практически вплотную и заглянул в глаза.

– Что?

– Ты не одна. Ты знаешь, что можешь мне довериться и открыться. Всегда. Я готов тебя выслушать и поддержать в любой трудный момент.

– Знаю. Я люблю тебя.

– И я тебя, – слова Балига повисли в воздухе, так как она уже исчезла из сада.

Однако он знал, что Хемега всё равно его услышала.

“Ты тоже не один”, – прошелестели листья.

“Знаю”, – подумал Балиг, направляясь к выходу из Райского сада.

А внутри него поднимался гнев: то, с какой жестокостью обходилась Семидея с Хемегой, не имело никаких разумных границ. Да как она посмела?! Эта самодовольная дрянь, что сотнями лет вьёт из его любимой верёвки!

Да, Балиг многого не знал. Точнее он знал ничтожно мало: Хемега была связана с Семидеей клятвой, и ей было запрещено рассказывать про «секреты» Меласа. Но из того, что смогла ему рассказать Хемега, он понял, что это вовсе не секреты Меласа, а секреты самой Семидеи. То, что эта богиня Жизни чем-то угрожала своим сёстрам и брату – было ясно для него как белый день. Только чем? Почему Хемега тогда была вынуждена принести клятву? В том, что она была обманом втянута в это он понял сразу – по её глазам. И то, что за этим было скрыто что-то большее, тоже. Но что? Даже если так, она не имела права её унижать. Абсолютно никакого права.

Зайдя в лифт, он уже было намеревался ехать вниз, чтобы навестить Рэйну и вернуть ей Таркалион, но злость, что бушевала внутри, всё ещё мешала ему здраво мыслить. Нет, он не будет мужчиной, если позволит этому продолжаться.

И зная, что потом об этом крупно пожалеет, Балиг нажал не первый этаж, а девятнадцатый. Выйдя из дверей лифта, он быстрым уверенным шагом направился в покои Семидеи, пытаясь хоть как-то приглушить свою ненависть к ней для обстоятельного разговора. А тем временем Мелас уже окутывала тьма…

***

Балиг не особо любил зону спокойствия: она всегда казалась ему чем-то странным. Она занимала довольно большое крыло первого этажа и, как все остальные места в Авиле, имела безграничное измерение. Всюду были лишь белые тона – это свидетельствовало об изменчивости магии, что подстраивалась под каждого индивидуально. Здесь держали только что переродившихся Шейдов.

Балиг шёл по пустому коридору, который окружали пустые белые стены, сливающиеся с белоснежными полами и потолками. От этого казалось, что идёшь по бесконечному тоннелю. Это немного напрягало.

Мужчина вышел на развилку, откуда в разных направлениях вели одинаковые коридоры, сплошь усеянные дверями. Он выбрал второй справа и стал отсчитывать двери, пока не нашёл нужную тридцать шестую. Затем он начертил в воздухе знак и зашёл внутрь.

Рэйна сидела на голом полу. Всё её тело было покрыто синяками и ссадинами, из треснутой губы сочилась кровь. Кожа на костяшках пальцев и на коленках была содрана. Красный цвет крови резко контрастировал с её светлыми волосами и бледной кожей, что в этой комнате казалась белой как полотно. Лишь её глаза, как лужицы ртути, светились диким блеском, выделяясь на её лице. Она ухмылялась.

Когда девушка резко вскочила на ноги, Балиг вздрогнул. Её рефлексы, сила и грация были сравнимы с лавиной в горах, со смертоносностью змеи или выпущенной из лука стрелы. Она была первым Шейдом, который зародил в его душе чувство опасности. Рэйна была непредсказуема.