Несколько раз я даже вскакивала с кровати и делала шаг к двери, ведущей в спальню Эллиаса, но так и не решалась войти. Даже если бы я его разбудила, ночью никто не стал бы осматривать город. Да и как я бы объяснила свою осведомленность? Если скажу, что разговариваю с летучими мышами, меня точно к лекарю отправят.

Однако будить его не пришлось. Как оказалось, он и сам проснулся.

Сперва за дверью послышались тихие шаги, а затем и тихий стук, и я, укутавшись в одеяло, ответила:

Входи.

Эллиас определенно спал без рубашки, но, прежде чем зайти ко мне, надел ее и даже застегнул почти на все пуговицы — видимо чтобы больше не смущать меня. Впрочем, сейчас, даже если бы он явился без штанов, мне было не до того.

— Не спишь?

Бросив взгляд на открытое окно, он тяжело вздохнул и закрыл его, после чего опустился в кресло и внимательно посмотрел на меня.

— Скажи, с кем ты только что разговаривала?

Вопрос Эллиаса застал меня врасплох. Я ведь совсем не ожидала, что наш разговор с мышками подслушают, и теперь понятия не имела как выкручиваться. Ни одно из оправданий, которые лезли в мою голову, не было правдоподобным, а сказать правду страшно.

Мурзик конечно убеждал меня в том, что это лишь особенности моего дара, но ни в одной из книг я не нашла упоминаний ничего похожего на разговоры с животными, призраками и лешим... Ну или что это было за создание в лесу?

Прикусив губу, я молчала, пытаясь подобрать, и вскоре Эллиас устал ждать. Поднявшись с кресла, он подошел к кровати, после чего сел на ее край, фактически нависнув надо мной... А я неожиданно вспомнила сон, который видела до ужина, и вспыхнула.

Последнее, правда, Эллиас понял по -своему.

Опустив прохладную ладонь мне на лоб, он придвинулся ближе. Несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, а затем. Ничего не произошло. Он все еще ждал ответа.

Признаться или промолчать?

До сих пор Эллиас был на моей стороне, и, если не считать того, что он все еще не рассказал мне о том, что мой обман раскрылся, не давал мне поводов ему не доверять. Да и скрывать то, что я понимаю Мурзика, привидений и летучих мышей, с каждым днем становилось все сложнее.

Глядя в его глаза, я понимала что не совру. Не после того, как он столько раз спасал меня и заботился обо мне, и не после нашего поцелуя.

Тяжело вздохнув, я сжала пальцами край одеяла и спросила:

— Ты поверишь мне, если я скажу, что все это время понимала Мурзика?

Я была готова к тому, что он фыркнет или рассмеется, приняв мои слова за шутку, но Эллиас был серьезен.

— Ты говоришь о своем коте? — спокойно уточнил он.

— Не только о нем. — покачав головой, я бросила еще один взгляд на окно, собираясь с духом, и призналась, — С тех пор, как проснулся мой дар, я понимаю не только Мурзика. Я говорю с летучими мышами, привидениями и, когда только приехала в Галушь, говорила с лешим в лесу. Понимаю, это звучит странно.

Эллиас не дал мне договорить. Накрыв мою ладонь своей, он спросил:

— Почему ты держала это в тайне?

А я понятия не имела что ответить на этот вопрос, поэтому лишь пожала плечами. Неужели я все это время зря переживала?

— Это не важно... Важно то, что все жители пропали. В Галуши не осталось никого, кроме тех, кто всю ночь находился в поместье, и я не могу перестать думать об этом. Да, мы поймали одного из преступников, но вдруг мы опоздали?

Я пыталась держать себя в руках, но в конце концов мой голос дрогнул.

— Если бы только вместо меня это задание взял опытный маг.

Мне казалось, что это я всех подвела. Они так надеялись на мою помощь, поверили мне, а я.

Всхлипнув, я попыталась отвернуться, как вдруг Эллиас неожиданно придвинулся ближе и обнял меня, прижав к крепкой груди. Даже через рубашку я чувствовала его тепло. Оно согревало и успокаивало меня.

— Это не твоя вина, — тихо ответил он, — И, если честно, думаю никакого проклятия здесь нет.

— Тогда как объяснить все то, что здесь творится? Природа гибнет, погода сходит с ума, жители пропадают. Что это, если не проклятие?

Эллиас отстранился, мягко утер мои слезы большими пальцами, и сказал то, что перевернуло все мое виденье происходящего:

— Мошенники.

— Мошенники? — тихо переспросила я и замерла.

А ведь у меня и раньше были сомнения по поводу происходящего! Слишком много несостыковок, из-за которых я никак не могла увидеть полную картину. Неужели Эллиас прав?

— Мы уверены, что за всем, что происходит в Галуши, стоят трое магов. Не исключено, что есть и четвертый — тот, кто отдает приказы на расстоянии, но, пока наш пленник молчит, это лишь догадки.

— Но как им удалось устроить нечто подобное? Разве это не слишком для трех магов?

Я мало что знала о здешней магии. Да что там говорить, мне вообще катастрофически не хватало знаний об этом мире. Но этот кошмар, в который превратился город. Мне было сложно поверить в то, что виновных всего трое, и ни один из них не является проклятийником.

— Тот, кого мы поймали, владеет магией иллюзий, — терпеливо пояснил Эллиас, — У него довольно большой резерв, но благодаря ограничителям этой ночью он не смог им пользоваться.

Приоткрыв рот от удивления, я бросила быстрый взгляд в сторону окна.

Так вот почему сегодня нет ни корней, ни бури, ни жуткого воя!

— Но как же отравленная земля? И, если проклятия на самом деле нет, куда пропали люди?

— Земля на самом деле отравлена, — кивнул Эллиас, — но дело не в проклятии. Я практически уверен, что за этим стоит магия разрушения. Как только мы поймаем мага, который ответственен за это, мы сможем обратить его заклинание вспять. Вполне вероятно, что на полное восстановление земель уйдет не больше месяца. А вот с пропажей жителей все куда сложнее. Они определенно не покидали Галушь, но прятать такую толпу народа здесь попросту негде. В подземелье, где я нашел тебя, не так много тайных коридоров, и мы с Эллианом тщательно обследовали каждый из них. Если бы там кто-то был, даже под скрывающими чарами, мы бы это почувствовали.

Здравый смысл подсказывал, что люди не растворяются в воздухе. Даже в магическом мире они куда-нибудь да деваются. Если они не покидали Галушь, значит они все еще здесь. Но, если это так, почему их до сих пор не нашли?

— Значит теперь нам остается только ждать когда преступник заговорит?

Такая перспектива совсем не радовала, но ничего другого нам не оставалось, и я лишь надеялась, что маги сумеют его разговорить.

— Все не так просто, — хмуро ответил Эллиас, — Он дал клятву, которая не даст ему раскрыть нужную нам информацию даже под сывороткой правды. Эллиану нужно время, чтобы уничтожить это плетение, не лишив пленника рассудка.

— Но он ведь справится? — с надеждой спросила я, — Если преступник не заговорит...

— Справится. — твердо заявил Эллиас, — Он лучший в своем деле. Поэтому он и здесь. Король не поручил бы ему разобраться с ситуацией в Галуши, если бы не был уверен в нем.

Остаток ночи я благополучно проспала.

К утру я уже не помнила ни как уснула, ни как Эллиас вышел из спальни, заботливо укрыв меня одеялом. Зато могла сказать наверняка — лекарство подействовало.

Отголоски головной боли, которые остались после удара, окончательно исчезли, и я впервые за последнее время почувствовала себя бодрой и полной сил. А еще возвращение Мурзика с новостью, что Офелия — та самая проклятийница, что вломилась в мою спальню, семь минут назад отбыла в столицу, вызвало у меня облегчение.

— Значит ты всю ночь следил за ней? — уточнила я, переодеваясь к завтраку. Не так давно Эллиас сообщил, что сегодня мы завтракаем с его братом в малой столовой, и я решила выглядеть соответствующе. Кажется пришло время важного разговора.

— Не только, — важно ответил Мурзик, а затем добавил, нервно дернув левым ухом: — Хотел взглянуть на того неудачника, которого поймали.