— А, значит всё нормально! — с солнечной улыбкой вернулась жрица всех богов к ребрам Великого Мудреца. Филийский вжух, под шумок удравший на руки к бардессе, начал работать полотенцем.

— То есть, как это нормально?! — не выдержала Лилит, оглядывая всех присутствующих, — Он же пытает кого-то! Мимика, с её слухом, не могла ошибиться!

— Да всё нормально, — подняла голову от блокнота рыжая гномка, до этого старательно вписывающая в него цифры, — Мимика же проверила.

«Проверила? Что проверила? Что такое она, мать вашу, проверила? Что он незнакомца пытает?!» — пошла кругом голова у бывшей Генерала, пытающейся понять, почему окружающие пребывают в такой безмятежности (причем, естественной!!), пока Герой в туалете кого-то пытает! За что?! Почему?! Зачем?!!!

Шок был настолько велик, что демонесса озвучила мучающие её вопросы. Иначе бы пришлось, сгорая от любопытства и тревоги, бежать в тот самый туалет.

— Лилит, ну не дёргайся ты так, — лениво ответила валяющаяся на полу и оставленная неугомонной жрицей в покое Саяка, — Мач думает о нас. Всегда. Ему больше не о ком. Поэтому, если он никого не позвал, то всё в порядке. Может, шпиона поймал или старого знакомого. Помню я одну гоблиншу… она еще обожала золотой пирсинг. Везде себя напротыкала! Шлюшка зеленая… Расслабься, это его дело.

— Вы ему… очень доверяете, — наконец, выдавила из себя суккуба, мысленно умывая руки.

— Конечно доверяем, — гномка вновь сунула курносый носик в свои записи, — Он только на вид дурак дураком, а так, вообще-то, умный.

— И смелый, — добавила жрица, забавляющаяся тем, что благословляла Виталика. Фжух, периодически подсвечиваемый золотистым сиянием ложащихся на него усилений, недоумевал, крутясь вокруг своей оси и пытаясь укусить эти спецэффекты.

— И сильный! — пискнула кошкодевочка, выглядывающая в окно.

— Вы его просто любите, — насупилась суккуба, присоединяясь к бардессе. Она не собиралась идти против коллектива, несмотря на всё свое внутреннее возмущение, просто по-женски захотелось оставить за собой последнее слово.

Правда, Митрагард совсем не ожидала, что после этой её фразы воцарится такая глубокая тишина.

— Любовь, — каким-то потусторонним голосом заявила юная гномка, — Понятие растяжимое…

И вновь тишина. Такая, нелегкая, тянущая, загадочная. Лилит почувствовала, как у нее зудит хвост от любопытства услышать продолжение, так как всё в тоне гномки буквально орало о продолжении, но вот задать наводящий вопрос? Какой наводящий вопрос???

— Мы долго обсуждали с девчонками, — продолжила закрывшая блокнот гномка, тряхнув рыжей гривой волос, — Еще до того, как познакомились с тобой, конечно… Так вот, о чем это я? В общем, мы говорили и… пришли к выводу, что мы Мача не любим. Никто из нас. Ну в том, нормальном, смысле. Ну то есть любим, но не так как обычно. Опять не то! Саяка, объясни!

— В общем, — скрипучим голосом отозвалась плоская волшебница, играющая со своей шляпой, — Мы не похожи на тех коров, что обычно прутся за Героем с влюбленными глазками, Лилит. Мач для нас всех как…

— Старший брат! — выпалила Матильда, мучительно краснея. На что бывшая ведьма лишь невозмутимо кивнула, добавив, что да, очень похоже, только с сексом.

— Так ты же за него замуж выйти хочешь!! — взвыла совсем потерявшая берега логики суккуба, хватаясь за свои прекрасные волосы.

— Конечно, хочу, — Такамацури была непоколебима как скала, — Он меня терпит. И любит. Но тоже… не по нормальному. А замуж? Никто бы тут не отказался. Замуж, в смысле. Разве что Мимика…

— Эй! — прижала уши к голове кошкодевочка.

— Так он же тебя прибьет, если петь дома будешь! — обломала бардессу святой истиной безжалостная гномка.

— В общем, такие вот у нас нездоровые отношения, от которых всем здорово, — неожиданно серьезным тоном закончила переворачивать внутренний мир суккубы Саяка, — Но любовь? Так, чтобы романтика и на жопе бантики? Нее… Да и Матильда…

— Что Матильда?! — выдохнула побледневшая суккуба, прислонившаяся плечом и головой к стене возле окна. Её взгляд блуждал по потолку комнаты.

— А ничего. Потом узнаешь, — невнятно пообещала бывшая ведьма, а затем, натянув шляпу на лицо, захрапела.

Лилит определенно в тот момент стоило обратить внимание как на эти слова, так и на покрасневшую блондинку, которая украдкой облизала взглядом формы демонессы, но увы, чаша госпожи Митрагард оказалась наполовину переполнена. Мысли в голове теснились, сшибались, меняли вектора и приоритеты, мозги пытались взять перекур, а сердце не ведало покоя.

Это вообще как?! Они с ним спят! Да так спят, что она в своей каюте на корабле порой с ума сходит! И ладно бы по одной, так все вместе там, в капитанской каюте ночуют!! И как ночуют! Что это… что это за извращенки такие?!

И… и да, они действительно ведут себя как товарищи! Ни поцелуев, ни нежных слов, ничего! Ну вне той самой каюты, где все вместе на одной кровати… Темные боги, помогите мне!!

Боги не откликнулись, зато с треском открылась дверь. На пороге стоял Мач Крайм. Выглядел Герой просто ужасно — помятый, бледный, с полуоткрытым ртом, стеклянным взглядом и трясущимися руками. Даже доспех на нем сидел как-то перекошено, а мокрые волосы обвисли печальными сосульками. Гнетущее впечатление побывавшего в очень серьезной передряге человека добавлял бурдюк с вином, из которого Мач жадно отхлебывал каждые несколько секунд. Постояв немного на входе, Герой нетвердой походкой двинулся внутрь.

— Маааач?! — насторожилась рыжая непоседа, присоединившаяся ранее к оконным наблюдательницам, — Что с тобой?!

— Аыывоууввааа…, - вяло выдал капитан, протянув вперед свободную от вина руку, — Ыфффоф. Фвыыыы…

Помахав конечностью, он добрёл до дивана, рухнув на него подобно подрубленному дереву, попутно убирая доспехи в инвентарь. А через пару минут настороженной тишины вовсю засопел.

Лилит, продолжающая нести свой дозор у окна, стала невольной свидетельницей того, как Тами, независимо фыркнув, нырнула в спальню, притащив оттуда подушку, чтобы запихать ту Крайму под голову. Второй была Матильда, совершившая те же телодвижения, но уже с одеялом. Потом настала очередь Саяки, вялым жестом отправившей свою шляпу прилететь Герою на голову и закрыть ту от света в помещении. Последней была Мимика, правда, не одна, а вместе с филийским вжухом. Эта парочка просто-напросто подлезла парню под руку, на что была автоматически обнята.

В комнате воцарилась тишина.

«И ведь… и ведь ни одна из них не пошла в тот туалет, чтобы выяснить, кого он там пытал», — подумала про себя демонесса, глубоко вздыхая.

Ей еще многое предстоит понять. Особенно через несколько часов, когда Герой проснется и отправится в тот же туалет.

Кратур Эгнос Диццендорн, император Шварцтадда, был очень… император. Нет, на самом деле, кого только я раньше не встречал, вот так внушать не могли. Сатарис? Да, Князь на всякой официальщине могла дать жару, распространяя вокруг себя ауру мощи, что создавало убойный коктейль вместе с её внешностью. Тем не менее, впечатление от сестры бывшей верховной богини было однозначное — ум, мощь, красота и величие одного индивидуума. Император же излучал за всю страну скопом и с запасом на пару регионов до кучи.

Здоровенный, широкоплечий, золотоволосый, с мордой, от которой бы кончили одиннадцать библиотекарш из десяти, он восседал на своем троне с видом, категорически запрещающим думать о том, что вот это — хочет обсудить условия капитуляции. Огромный тронный зал, бликующий золотом и мрамором? Есть. Сотни три придворных, разряженных в пух и прах, смотрящих на нашу шайку-лейку как инспектор ДПС на официальную зарплату? Есть. Разные красиво одетые мужики с дудками, которые что-то там бравурное прогудели, когда мы пёрлись всей толпой по дорожке к трону? Имеются.

Атмосферу портило лишь одно. Система. Кратур, который там всё остальное и «дорн» в конце, был класса «император», но всего лишь 72-го уровня. По сравнению с Тамой Тсучиноко, маман одного нашего знакомого Легендарного Блуждающего Императора — сопляк и есть. Только пафосный.