– Шутишь? Это из моих личных сбережений, – немного смутившись, сказала я. – Да, и не нужно мне никаких сокровищ. Вот оно мое рыжее сокровище, улыбается и помахивает хвостом.

Подошла официантка. Я протянула ей карту. Та приложила её к терминалу, и после того, как прошла оплата, выдала мне чек.

– А, чего не выпили коктейли, да и к сливкам не притронулись. Вы же сами просили их ничем не поливать. И кому оставили порцию мороженного? – удивилась она, указывая на стол. – Что, что-то не так или не понравилось? У нас в заведении, между прочим, все свежее. Никаких консервантов и никакой химии.

– Всё в порядке, – заверила я её. – Не обращайте внимания. Нам всё понравилось. Всё было очень вкусно. Напились, наелись до отвала. Просто немного не рассчитали свои силы и больше не смогли.

– Спасибо, всё было очень вкусно, – сказала Геля, поднимаясь из-за стола.

– Спасибо, – вторила ей Нина, закидывая на плечо рюкзак, в котором мирно посапывала черепаха. – Нам у вас понравилось. Как-нибудь непременно зайдем к вам ещё.

– Пожалуйста, конечно, – обескураженно ответила официантка.

По ее выражению лица было заметно, что она не могла понять, шутим мы или нет. А потом, глядя нам вслед сказала:

– Всё-таки, какие-то они странные.

Она стала сбирать со стола посуду, и тут ее взгляд остановился на нетронутой порции взбитых сливок. В кремовом завитке была небольшая вмятина в форме отчетливого отпечатка кошачьей лапы. Не поверив своим глазам, девушка крепко зажмурилась и снова посмотрела на порцию. Более пристально и внимательно. Но на этот раз на поверхности пышной горки сливок уже ничего такого не было. Было ясно, что к ним никто не притрагивался. Неужели померещилось.

– Чертовщина какая-то. Да что сегодня за день такой, что со мной происходит? – она озабоченно всмотрелась в своё искаженное отражение на зеркальном подносе. – Ерунда какая-то… Ничего не пойму. Нам в кафе ещё только барабашки не хватало. А вдруг он шась, и ко мне в сумку. Еще ненароком принесу его домой. Надо будет перед уходом всё вытряхнуть, от греха подальше, и проверить. Кстати, а не взять ли мне после этой смены пару выходных. Так, на всякий случай. Для перестраховки…

– Почувствуй, как из твоих стоп глубоко в землю прорастают могучие корни, – сказал мастер Ли, наставляя Егора. – Укоренись, так прочно чтобы никакая сила не смогла тебя сдвинуть с места.

Слегка расставив ноги, примерно на ширину плеч, Егор старался максимально точно следовать указаниям учителя, и представил себе, как он противостоит, надвигающейся на него стихии.

Обычно их занятия проходили в боксёрском зале, в спортивном клубе, который открылся в прошлом году, неподалёку от его дома. Но, иногда мастер Ли, для него и для своей дочери Ай Ли, проводил дополнительные тренировки в пустующем в это время городском парке. Он считал, что такие занятия наиболее полезны и плодотворны. И что именно они пробуждают истинный воинский дух и способствуют развитию внутренней силы.

В ранние утренние часы, когда большинство людей только-только начинали просыпаться и досматривая последние сны еще нежились в своих кроватях, Егор с Ай Ли уже во всю постигали секреты воинского искусства, и не жалели сил в упорных, изнурительных тренировках.

Вот и сейчас, в это ясное ноябрьское утро, когда от первых заморозков палая листва покрылась пудрой серебристого, белесого инея, в золотистых лучах пробуждающегося солнца, разгоряченные и румяные, они стояли в позе Безмятежного Векового Дерева, и под бойкий стрёкот любопытных сорок вдыхали прохладный, девственно чистый воздух и проникались чувством гармонии и единения с природой.

Сохраняя полную неподвижность, они постигали Дао в состоянии покоя. И если бы не едва уловимые облачка пара, выдающие их размеренное дыхание, Ай Ли и Егора можно было принять за разодетые в спортивные костюмы статуи, застывшие в причудливых позах и, обнимающие пустоту.

– Когда я сказал, чтобы ты укоренился то я хотел бы, чтобы ты почувствовал, как твои ноги врастают в землю, – требовательно произнес мастер Ли. – Ты должен стать деревом, крепким, наполненным силой, живым, но неподвижным. А ты вместо этого, напрягся всем телом и из-за этого твои мышцы стали твердыми, как камень.

– Разве это не хорошо? – удивился Егор.

– Что в этом хорошего? – ответил вопросом на вопрос мастер Ли.

– Ну, вы же сами сказали, чтобы никакая сила не смогла сдвинуть меня с места.

– Сказал…

– Вот, я и напрягся, чтобы противостоять другой силе и не уступить, – сказал Егор, концентрируясь на внутреннем состоянии.

– Хорошо, давай проверим, что даст тебе такое напряжение, – мастер Ли хитро улыбнулся. – Тогда приготовься, я тебя атакую.

Он встал в исходную боевую стойку и тем самым продемонстрировал юноше свои намерения. Затем проскользнул к нему с ловкостью змеи и нанёс несколько серий сокрушительных ударов.

Естественно, «сокрушительными» их можно было назвать весьма условно. Мастер Ли никогда не позволил бы себе опустился до того, чтобы в полную силу избивать учеников. Для любого из них, он определял именно ту скорость, и ту силу ударов, которую данный ученик мог стерпеть, без угрозы получить случайную травму и без ущерба своему здоровью. Но, тем не менее, для Егора такие удары оказались весьма ощутимы. Особенно больно было получить удар костяшкой сложенного указательного пальца. Разновидность такого удара в кунг-фу называется удом «клюва Феникса».

Но, как бы там ни было, юноша стойко выдержал испытание, и не смотря на стремительные атаки, продолжал оставаться на прежнем месте.

– Ну, как, хорошо? – не показывая боли, спросил у мастера Егор.

Как прилежный ученик, он считал, что успешно справился с заданием и застыв в ожидании, рассчитывал на похвалу учителя.

Но мастер Ли по своему обыкновению был слишком требователен и скуп на похвалу. Он раздавал поощрения настолько редко, что, когда это происходило, то лучшей награды нельзя было и пожелать.

– Да, хорошо, – удовлетворённо ответил ему учитель.

Щеки Егора зарделись румянцем. Он с трудом сдерживал улыбку. Ведь именно такой ответ он и хотел услышать. Это было заметно по его восторженному взгляду.

– Хорошо, … – с важным видом заключил мастер Ли и скрестил руки на груди, – …что ты научился держать удар. Теперь другие ученики смогут отрабатывать на тебе удары. Ты можешь быть у них вместо деревянного манекена. А мы в нашей школе сможем здорово сэкономить на боксёрских мешках и тренажерах. Ты же именно этому решил посвятить все своё время на моих занятиях?

Егор смутился. До него стало доходить что он сделал что-то не так. Но вот, что именно – ему предстояло выяснить самому. Методика мастера Ли отличалась от принципов преподавания в других школах единоборств тем, что он считал, что если кто-то хочет чего-то добиться или чему-то научиться, то он должен не просто повторять то, что ему показывают, а ещё и обдумывать, для чего это нужно, и как это можно применить на практике. Ученик должен понимать, что в кунг-фу не бывает бессмысленных и бесполезных движений. Каждое действие должно приближать его к совершенству. Дао – это путь бесконечного познания мира и самого себя. Лишь только так он сможет добиться желаемого результата.

– Что Егор призадумался, не можешь понять в чём твоя ошибка? – спросил его мастер, лукаво улыбаясь.

У мастера Ли была такая уникальная особенность, в отличие от многих людей, с которыми доводилось общаться Егору – мастер умел улыбаться одними глазами в то время, как остальные части его лица сохраняли умиротворенное спокойствие. Он был безмятежен, как гладь высокогорного озера, отражающее небесный свод.

– Посмотри на Ай Ли, – мастер взглядом указал Егору на свою дочь.

Всё это время девочка стояла рядом и, казалось, не обращала на них внимания.

– Смотри внимательно. Не пытайся угадывать, а почувствуй разницу. Чем её состояние отличается от твоего?