«О, — коротко отреагировал Фрэнк, но тут же спохватился. — Привет, рад познакомиться».

Из сада донеслись визги. Джеми навострила уши, но, видя спокойствие Фрэнка, просто вышла в сад. Там, путаясь в мокром и брызжущем садовом шланге, кувыркались младший и Джаред, мокрые насквозь и босиком.

«Ты снова пользуешься дешёвым детским трудом, Фрэнк?» — тихо спросил Робин.

«Не очень выходит, Бобби. Твоим гортензиям после такого полива пиздец», — пожал плечами Фрэнк.

«Мои гортензии? Поломали мои гортензии?!» — прошипел Робин.

Фрэнк сделал пальцами «чуть-чуть».

Робин медленно закрыл и открыл глаза.

«Я всё исправлю», — прошептал Эшли.

«Безусловно. Озаботься гостьей».

Робин поднялся переодеться.

Фрэнк пошёл за Джеми, которая осторожно пересекала лужайку на цыпочках, чтобы не вязнуть шпильками в дёрне. Он быстро догнал её, и они вместе подошли к мокрым сыновьям и кустам голубых гортензий.

«Мама», — Джаред обрадовался матери, как может радоваться шестилетний ребёнок, который всё ещё видит в матери только красоту и ласку.

«Привет, милый», — проворковала та, опускаясь на мокрую траву и обнимая ребёнка.

«Ты останешься с нами?» — взял быка за рога Джаред.

«Нет, милый. Я просто соскучилась по вам. Но мне надо позаботиться о нашем доме. Там всё ещё грязно».

«И воняет?» — сморщил нос мальчишка.

«Ещё как», — согласилась Джеми.

«Оставайтесь на обед», — пригласил Фрэнк.

«Не могу. Рик подвёз меня и теперь ждёт у ворот. К тому же мне надо на работу», — отказалась та, поднимаясь с коленей.

«Рик — это ваш луизианский ублюдок?» — спросил молчавший до сих пор Фрэнк-младший.

Эшли и Джеми, онемев, уставились на него.

«Что? Драгоценная миссис Шток сказала, что Рик хотел спалить весь Комптон, но ограничился домом Лив и Джареда. И назвала его лу…»

«Фрэнсис, достаточно», — строго прервал Эшли.

Младший понял и замолчал.

Джеми неловко улыбнулась.

«Простите», — извинился Фрэнк.

«Не стоит. Мама за словом в карман не лезет. И она очень громкая».

Прощаясь с Фрэнком и Робином, Джеми пригласила:

«Приходите в «The smells». У нас вам понравится. Политика бара лояльна ко всем посетителям».

Робин выдохнул в смешке, не размыкая губ.

Фрэнк сказал: «Лояльность к каждому — наше всё».

Поэтому они всё же добрались до «The smells».

— Слушай, тебе кажется странным, что у Робина Донни с миллиардами на счету, детская няня из Комптона? — Фрэнк мельком оглядел громилу на входе. Хорошего такого добродушного вышибалу Дэмиана, если верить именному бэджу. Дэмиан превышал в росте даже его и Донни.

— Не кажется, Фрэнк. Если речь идёт о драгоценной миссис Шток, — отозвался Робин, вытягивая сигареты из кармана джинсов.

— А не о её дочери, — подтвердил Фрэнк, кивая в сторону расцвеченного голубым и розовым танцпола с двумя пилонами. И двумя танцовщицами.

— Джеми Сайнтс зовут Мисс Стрекоза, — сообщил Робин, выдыхая дым.

Фрэнк, сдвинув брови, вопросительно обернулся.

— Лив поделилась подробностями, — пожал плечами Донни. — Я не настаивал, но девчонка любит мать и считает подобное занятие вполне себе допустимыми. Не видит причин скрывать что-либо. Поэтому я знаю о Мисс Стрекозе и много о чём ещё.

Фрэнк тихо засмеялся, отставив сигарету.

Они дошли до стульев для посетителей по периметру танцпола.

Человек восемь тянули коктейли и просто виски. Кое-кто пялился всухую.

— Будешь пить? — спросил Донни. — Или достаточно спидов?

— Вот ещё. Принеси абсент, — толкнулся в него Фрэнк.

Робин оценил попытку помыкнуть им, дрогнул бровью, но пошёл к бару. Когда вернулся, то понял, что Мисс Стрекоза их узнала.

Вторая танцовщица дошла до ближайшего к ним пилона. На ней были почти ничего не скрывающий гипюровый корсет с чёрными цветами, подвязка и высокие шнурованные туфли на платформе.

— А мы тут зачем? С целью сказать «привет» матери друзей наших детей? — решил внести ясность Фрэнк.

— Хочу посмотреть на то, как выглядит лояльность, — объяснил Робин, опрокидывая в рот шот с абсентом и усаживаясь рядом, разведя колени на высоком стуле, чтобы иметь возможность подтянуть Фрэнка между.

— Вон так, полагаю, — двинул подбородком в сторону сменившихся на танцовщика танцовщиц Фрэнк.

Трек тоже поменялся на «Sex» от Nickelback.

Робин оценивающе прошёлся по тонкому, но не худому юноше, появившемуся вместо Мисс Стрекозы. На том были низкие боксеры с серебряной пылью. Пыль была частично на плечах, бёдрах и под коленями. И на лице вместе с накладными ресницами.

— Думаешь — это просто маркетинг? Так выглядеть? — спросил Эшли, докуривая сигарету.

— Частично.

Фрэнк благосклонно посмотрел на мужа.

— Ты… встречался с такими?

— Да.

— И что? Нравилось?

— Это было полезно.

— Полезно?

— Очень. Потому что после таких я понял, что хочу кого-то в роде тебя.

— Здорово. Я вот не понимал, что мне нужен кто-то вроде тебя.

— Это, наоборот, хорошо.

— С чего?

— Потому что ты только мой.

Донни произнёс это так обыденно и без эмоций, что Фрэнк ещё раз ощутил окончательность всего в своей жизни.

— Привет, Робин и Фрэнк.

— Привет, Мисс Стрекоза, — обернулся Робин.

Джеми улыбнулась, присев рядом.

— Угостите сигаретой?

Донни протянул той упаковку, потом зажигалку.

Джеми кинула взгляд на танцовщика в серебряной пыли.

— Это Мистер Леденец.

Фрэнк весело двинул ресницами, уводя ироничный взгляд вбок.

Донни переспросил:

— Мистер Леденец?

— Ну да, — яркие губы Джеми разошлись в улыбке под «Big bad wolf» от Duck sauce. — Сегодня ещё работают Мистер Вайолет, Мисс Строберри и Мисс Мерри.

— Рекомендуете? — пошёл навстречу Фрэнк.

— Да. Мне бы хотелось вас отблагодарить. Я во многом лажала и лажаю, но я знаю, как вы относитесь к моей семье. Поэтому Мистер Вайолет. Рекомендую. Приватные танцы от него — это улёт.

Джеми чуть запахнула имитацию шёлкового пеньюара, выжидающе смотря на Донни и Эшли. Те переглянулись. Оба точно знали, что пидорастический стриптиз не входил даже на задворки сексуальных фантазий ни у Эшли, ни у Донни. Но наркотики весело жили в крови, и ночь только начиналась. К тому же Джеми Сайнтс, похоже, хотела отблагодарить чем могла.

— Валяйте, Мисс Стрекоза, подавайте Мистера Вайолета, — согласился Фрэнк.

— Я предупрежу Дэмиана, он покажет вам vip-комнаты.

Джеми докурила. Сошла со стула и двинулась к стоящему у входа Дэмиану, который, как выходило, был не только вышибалой, но и администратором.

Бар продолжал купаться в голубом и розовом цветах, сигаретном дыме, который временами перебивали фруктовые ноты табаков для кальянов, в тяжёлых парфюмах и вибрирующей чувственной музыке. Мистера Леденца сменила то ли Мисс Строберри, то ли Мисс Мерри.

— Серьёзно? Хочешь подрочить на очередного танцовщика в серебряных трусах? — Робин снова закурил.

— Его зовут Мистер Вайолет, — медленно поправил Фрэнк, прижимаясь и отлавливая мужа за воротник белой футболки указательным пальцем. — И дрочить на него я не буду. Буду исключительно на тебя.

Робин автоматически облизнулся, высвободился и снова отошёл к бару.

К Фрэнку подошёл Дэмиан, чуть склонился по привычке, как делал это всегда с прочими людьми. С Фрэнком было необязательно склоняться, но привычка брала своё.

— Мистер Эшли, второй зашторенный альков дальше по залу. Располагайтесь, как вам будет удобнее.

— Спасибо, Дэмиан, — поблагодарил Фрэнк. — Вот только выпью.

Вышибала понимающе улыбнулся, но тут же изменился в лице, среагировал на короткий взвизг и вибрации занимающегося скандала в противоположном конце танцпола. Фрэнк искренне надеялся, что Мисс Стрекоза в том не замешана. И что взвизгивал не Мистер Вайолет, иначе он просто не знал, как будет заставлять себя отвлекаться во время приватного танца от воспоминаний о высоком голосе невидимого рассерженного пострадавшего.