— Полковник. ПТУР на двести-сорок три по направлению, — почувствовав неясную тревргу, предупредила Инга.

— Расчет ПТУР на двести-сорок три по направлению! — с боевитым видом повторил за Скади Ралле.

— Гамма, я Ламар-1. Двести-сорок три. ПТУР. Прием.

Застрекотали лазеры, разрывая в пыль балясины на галерее под куполом бывшего торгового центра. Несколько секунд и прочная бетонная конструкция с глухим грохотом обвалилась внутрь здания. Живых там точно не осталось, но все же…

— Продолжить движение. Свингу — проверить здание. Если остались живые — доставить сюда.

Именно на этот случай с «Гаммой» отправилось несколько взводов «Опустошения». Это наступление еще не было штурмом — всего лишь разведка боем. Нужно было проверить путь, узнать, как именно противник будет реагировать на атаку, и, при возможности, захватить языка.

Полка «Гамма» продвигалась без особых проблем. Наверняка, противник тоже понимает предназначение этого первого отряда и не задействует все свои резервы. Но Скади хватало и этого. Сила помогала обнаружить большую часть ловушек заблаговременно.

Скажи ей кто-нибудь еще два месяца назад, что она сможет с помощью Силы определять опасности для своих отрядов в нескольких сотнях метрах от себя, она бы просто не поверила. Но сейчас… Сила была с ней. Это чувство было неописуемым и прекрасным.

Через несколько минут произошел первый огневой контакт с войсками сепаратистского правительства. На встречу «Гамме» вышел отряд тяжелых дроидов В-2. На дистанцию ведения эффективного огня дроиды выйти, конечно, не успели — были накрыты артиллерией почти сразу, как только вышли из-под щита резиденции — но подпалить обшивку танков они успели. Однако сама атака была опасной — как и почти любая техника, танки в условиях городского боя становятся слишком уязвимой мишенью для дроидов и пехоты противотанковыми орудиями. Сейчас ситуация усложнялась тем, что из всех видов защиты на бронетехнике была лишь гомогенная дюрасталевая броня да недавно наваренные решетчатые экраны.

Обычная решетка в нескольких десятках сантиметрах от основной брони, как правило, вызывала детонацию плазмоида турболазерного и бластерного орудия, что уменьшало урон бронемашине. Но от менее мощного лазерного луча подобная самопальная защита спасала плохо. Поэтому танки в тесных улицах Каламара выглядели неуместно, однако без них осада резиденции Эстрикс могла затянуться на месяцы.

— Гамма вышла на позицию. Фиксирую огневой контакт!

— Вычисляем сигнатуры вражеских орудий!

— Фиксирую позиции орудий!

— Оружейный газ противника — скевон! Используются противопехотные лазерные орудия DF-3/1, противотанковые тупболазерные орудия V-75!

— Плотность корпускулярного щита не изменилась! Схема развертывания энергетического щита сотовая! Фиксирую зоны падения энергонасыщенности силовых полей!

Штаб повстанческой армии ожил. Сидящие до этого момента в напряженном молчании люди сыпали заученными полууставными фразами, докладывая и анализируя обстановку на поле боя. Скади же в это время больше концентрировалась на своих чувствах и всплывающих на центральном экране строчках текста и автоматически составленных инфографиках. Устные доклады давно не играли большой роли в работе штаба воинских соединений или частей, это просто традиция, которая вселяет уверенность и спокойствие в солдат. Куда важнее та информация, которую люди вводят в вычислительные машины.

Нехитрые программы быстро вычисляли траекторию полета плазмоидов, помещали на карту точки расположения турелей и батарей, помечали зоны пролета турболазерных болтов сквозь щит. Цветные инфографики услужливо информировали командиров о плотности силовых полей дефлектора, о расчетных нагрузках на энергосистему и еще уйме всевозможных параметров.

В целом, отряд «Гамма» отработал неплохо. В скоротечном бою оказались потеряны лишь три машины, экипажи которых не успели своевременно укрыться от выстрелов вражеских орудий за рельефом местности. Еще две машины были серьезно повреждены внезапно вышедшим в тыл отрядом дроидов, с которыми пришлось справляться пехоте. В-1 хоть и были достаточно тупыми машинами, но сковырнуть засевших в бетонных зданиях дроидов без использования тяжелой артиллерии было практически невозможно. А качество артиллерии повстанцев было таким, что при обстреле можно было задеть своих же дружественным огнем.

По итогам разведки боем, Инга выяснила несколько интересных фактов. Во-первых, противник использует достаточно распространенный оружейный газ, не отличающийся большой энергетической эффективность. Учитывая, что дефлекторных щитов на технике все равно нет, этот факт мало полезен, но все же обнадеживает. Во-вторых, оказывается, проекторы щитов над резиденцией установлены далеко не самые новые. Для ведения ответного огня проправительственные войска вынуждены открывать достаточно широкие просветы в своем силовом поле. Из-за этого расположение турболазерных турелей было не целесообразным: их просто сгруппировали в несколько батарей, чтобы при необходимости они могли использовать одно общее окно в щите. Похоже, система обороны Эстрикса проектировалась в расчете на отражение мелких восстаний, когда у противника нет собственной серьезной артиллерии. Ну, и в-третьих, перед началом самого штурма все же нужно зачистить небольшой пятачок перед резиденцией от остатков зданий. Это, конечно, уменьшит количество укрытий для собственных техники и солдат, но и проблем от дроидов будет меньше.

— Полковник Ралле, — негромко обратилась к командиру местного сопротивления Инга. — Предлагаю действовать по плану «Пустошь».

— Гм… — нервно похлопав ладонью по бедру, выдавил мужчина. — Стоит ли? Количество жертв может возрасти.

— Если мы будем медлить, жертв будет еще больше. На стороне противника дроиды, у нас — живые люди. Если сражение будет проходить на близких дистанциях, то мы окажемся в проигрыше.

— Понял… Действуем по плану «Пустошь»!

Понятно, почему сомневался Камбира. План «Пустошь» предполагал полное уничтожение резиденции Эстрикс, Зала Правительства и всей прилегающей территории. На которой, между прочим, до сих пор могло оставаться гражданское население. Это не учитывая несколько тысяч служащих, которые просто по воле судьбы оказались по ту сторону баррикад. Артиллерия не избирательна, но перед Ингой стоит задача урегулировать кризис в кратчайшие сроки, так что все решает эффективность.

Пока повстанцы тяжелым вооружением равняли подступы к резиденции от лишних укрытий, попутно нагружая дефлекторные щиты перед боем, Инга отправилась подготавливать свое секретное супероружие. Древние дроиды слабо тянули на это гордое имя, но в местных реалиях они и в самом деле были супероружием. Десять боевых машин в массой пятьдесят тонн, на каждой по одной протонной и лазерной пушке. И если лазер был достаточно примитивным, в нынешних реалиях мог считаться только противопехотным оружием, то протонное орудие вполне могло играть роль осадного иди противотанкового. Его мощности с лихвой хватало хватало на пробитие щита и брони «сабель» и АТ-ТЕ. Это Инга не вольно узнала на себе, когда штурмовала музейный комплекс Дарпы. Доисторические железки внезапно активировались и разнесли в хлап несколько бронетанковых батальонов. И хорошо, еще что дроиды не выходили за пределы Форта Кравуса, иначе бед от них было бы гораздо больше. Однако, чтобы взять под контроль сам форт, Скади пришлось лично исправлять ситуацию.

Вплотную подойдя к боевому дроиду, девушка стянула с руки бронированную перчатку и прикоснулась ладонью к теплой броне машины. Она не дремала. Реактор в ней был запущен и вовсю вырабатывал энергию, попутно разогревая весь корпус. Пообщаться с ИИ дроида не представлялось возможным — штатным «ледорубам» «Опустошения» программный код двадцати тысячелетней давности в сжатые сроки не подался. Бинарный язык боевых машин Кравуса расшифровать тоже не удалось, но Инга все же нашла путь к их электронным мозгам.

Этой технике ее обучила Талика. Пока Эск не могла пользоваться ей уверенно, и вообще сомневалась, что когда-то сможет овладеть ей целиком.