И этот уверенный шепот слишком контрастно прозвучал на фоне бешено стучащего сердца:

— Я всё знаю. Но не вздумай никому об этом трепаться.

Дэл передёрнуло от этого холодного тона. Кажется, даже после возвращения её не собирались оставлять в покое.

Удар. Ещё один. И ещё. Она вонзила в живот мягкого манекена деревянный меч, и улыбнулась. Если приложить немного фантазии, то можно представить, что это была тёмная тварь из тех, что живёт в далёком лесу за воротами. Но для этого, как сказал старший рядовой, им нужно было тренироваться долго, чтобы в итоге их посвятили в курсанты.

Наверно, лучшей мотивации и не придумать было.

Дэл сжала зубы. Быстрые взмахи мечом — то по одному, то по другому месту. Лучше всего бить в живот, или в глаза. Говорят, что колдунам можно бить и по рукам, чтобы лишить их возможности колдовать. Но она была слишком взрослой, чтобы верить в колдунов и вот эти сказки про волшебство. А тёмные твари — они настоящие, из мяса и костей, магией никакой не обладают. Но это не помешает им тебя съесть, если будешь тренироваться не слишком усердно. Она не хотела быть съеденной. Она и тренировалась упорно.

— Тихоня Дэл, — она услышала голос и скривилась.

Её всегда так называл тупой Брайс — этот пухлощёкий мальчишка, который голову свою никогда не включает, прежде чем говорить. Впрочем, в своей тупости он может состязаться с шутником Лексом, который называл её по полному имени, но с его этим насмешливым голосом выходило ещё хуже. Как он протягивал, словно слабоумный «Дэ-э-элия…». Побила бы его с большой радостью, да только за нарушение дисциплины могут выгнать из Академии. А она не хотела убить свою мечту выйти за ворота из-за какого-то тупого шутника, который просто рот на замке держать не умеет.

Дэл обернулась, чтобы ответить, но увидела рыжую девчонку с улыбкой на лице. Выглядела как дурочка с такой широкой улыбкой, если честно.

— Не называй меня так, — проговорила Дэл.

Улыбка с лица рыжей исчезла. Выглядела она чуть ли не меньше всех ребят из её курса. Неужели она и в самом деле смогла пройти вступительные испытания? Или её взяли "по блату"? Впрочем, Дэл было плевать. Вскоре всех отсеет естественный отбор. Тем более, в лесу можно выжить и в одиночку, если тренироваться усердней.

— Я не хотела обидеть тебя… — проговорила смущённо девочка, почесывая голову, — Можно называть тебя Дэл…ия. Тебя же так зовут?

Дэл закатила глаза. Она и вела себя как глупая девочка.

— Типа того, — откликнулась Дэл и перехватила меч поудобней.

И снова рванула в бой. И снова посыпались удары. Быстрее. Быстрее. Тварь не будет ждать. Тварь попытается её съесть. Колющий. Режущий. И по шее — в качестве финала. Наконец Дэл положила меч на траву, да за колени схватилась, чтобы отдышаться.

— Вау! Это тебя родители научили? — проговорила рыжая.

Она ещё была здесь. Она всё это время восхищённо смотрела. Она была такой странной и глупой, что никакого общения иметь с ней не хотелось. Дэл схватилась за меч, за его "лезвие", чтобы изучить его внимательнее. Конечно, затупилось от такого количества тренировок.

— Сама научилась, — отрезала Дэл.

И снова рыжая девочка нахмурилась как-то, сжалась вся, чтобы повторить снова:

— Я не хотела обидеть тебя, Дэлия.

Наверно, всё это время она недооценивала рыжую девочку, легко вспыхивающую по пустякам и постоянно извиняющуюся. Уж слишком быстро она попала сначала в гвардейский отряд под руководство капрала (почти-капитана) Матфея, а потом оказалась в Тактическом штабе, за эти годы став одним из ценнейших тактиков.

— Я не хотела обидеть тебя… — прохныкала она громко.

Впрочем, это всё было игрой, непонятно только для кого. Лайза ясно дала знать своим тихим тоном, что всё это было тщательно срепетированным фарсом. Возможно, и тот образ милой и тёплой девочки тоже был таким же фарсом, как и её нытье.

Она слышала, как закрывались за ними ворота, и тяжело вздохнула. Она вернулась домой. Остальное не имело такого значения.

— Ты… ты, наверно, сильно устала… — бормотала обеспокоенно Лайза, — … если бы не я, не моё тупое решение, этих бы несчастий не было. Боже! Я никогда не смогу искупить вину!

Переигрывала. Сильно. Но никто не обращал на это внимания, все искренне жалели раскаивающуюся девушку. И они шли по тропе, Лайза о чём-то трещала с ней, временами беспокоясь о её здоровье, ранах и всём таком. Приходилось подыгрывать в этой игре в лучших подружек, встретившихся наконец. Приходилось. Но когда они ушли достаточно далеко от ворот, она услышала спокойное:

— Можешь не отнекиваться, я всё знаю. И про магию, и про бесову длань.

Спокойный и холодный тон Лайзы. И в глазах её светло-карих — ничего. Пустота. Наверно, как и в тот злополучный день, когда они разругались. Возможно, там ничего никогда и не было.

— Я не собираюсь ничего говорить, — процедила Дэл.

Лайза улыбнулась, но в этой улыбке не радость была, а… злорадство какое-то.

— Я и так всё знаю. Видела. И слышала.

Она улыбнулась ещё ярче, заметив удивленно округленные глаза девушки, да пожала беззаботно плечами. Лайза явно чувствовала себя в своей тарелке, что нельзя сказать об ошарашенной Дэл.

— Ты когда-нибудь думала, что колдуны могут быть среди нас?

Красивая фраза, которая сразу лишает опоры в общении. Что могла сделать Дэл? Лишь честно мотнуть головой. Она никогда об этом не думала, да она и не всегда верила в колдунов, хотя рассказывали про их вторжение, хотя ловили в её годы колдунов, но это не мешало ей не верить. Потом она увидела столько всего за семь лет этой войны, что готова поверить хоть в оборотней.

— Они и были. Один из них всё и рассказал. Знаешь, как его звали?

Тяжелый вдох. Подозрение закралось в её голову, но озвучить его — подобно признанию в собственной глупости. Она промолчала, никак не отреагировав.

— Матфей.

Дэл молчала.

— Кстати, та зелёная куртка, которую ты потом себе забрала, была с того самого острова, откуда они все — эти колдуны.

Дэл молчала.

— Он просто устал. Он не хотел крови. Он не хотел исполнять волю своих хозяев. Он просто долго не решался на это. Я не знаю, что его в итоге подтолкнуло, но…

Дэл прикрыла глаза, да потёрла переносицу. Молча.

Нет.

Не могло такое быть.

Только не улыбчивый капрал с желанием защитить абсолютно всех.

Только не самый светлый человек в её жизни.

Он не мог.

Но если он решился, то с того момента, как она сказала, что защитит Лайзу. Он же был влюблен в неё, в эту "беспечную очаровательность". Или… она подняла глаза на холодно-карие глаза Лайзы. Нет, он бы не обманулся так сильно.

— Сыграем в игру? Называется вопрос-ответ. Каждый имеет право на три вопроса, и должен ответить на все три. Сыграем?

Вдох. Стоило прикрыть глаза, как она видела улыбку Матфея — искреннюю, с этими милыми ямочками. Возможно, он на самом деле обманулся в Лайзе, иначе бы не открыл ей свою душу, не рассказал о таком важном.

Хотя какая искренняя улыбка, если на деле он оказался врагом человечества, волком в овечьей шкуре?

— Нет, — ответила Дэл и прищурилась, замечая, как улыбка с лица Лайзы начала пропадать.

Выдох. Она прислонилась тогда к холодному плечу капрала, и очень долго плакала. Сейчас же она медленно выдыхала воздух, и смотрела на озадаченно-злую Лайзу.

— Я не играю в твои игры, — процедила Дэл.

— Ошибаешься. Ты уже давно в неё играешь.

И она была права. Кто знает, всё могло начаться ещё с того задания. Возможно, это не ведьма обманула командующих, а сама Лайза сказала всё ровно так, чтобы она рванула сражаться в одиночку.

— Он уважал тебя… признался даже, что хотел сначала наложить эту отметину на тебя… Матфей…

— Не произноси его имени! — прошипела Дэл.

Сердце защемило.

— Думаешь, ты единственная, кто разочаровался в нём?