Какая-то ветвь хлестнула прямо по лицу, и я инстинктивно вскинул руку, зажмурившись…

И ничего не произошло. Открыв глаза, я увидел увитый плющом туннель из лоз, открывшийся перед нами.

Айомхэйр рассмеялся.

«Потребовалось несколько наших, а ты сделал это один. Хоть ты и стал чужой, но земля тебя помнит, Дорхэ Иарлэйт».

Не разжимая цепких когтистых пальцев, он увлёк меня внутрь.

Туннель пропустил нас. Я смотрел то туда, то сюда, слишком перегруженный новыми впечатлениями — ещё даже не увидев само логово.

После густого леса и тёмного туннеля солнечный свет резанул по глазам, заставляя вновь зажмуриться.

Но про землю казалось полнейшей чушью. Я на протяжении девятнадцати лет, каждый день, видел мать, использующую магию как полноценное шестое чувство, так же естественно, как дышала, но сам не мог ничего. Мы когда-то вместе с Этайн тихонько экспериментировали, но нет. Люди Лучидума почти полностью отказались от магии — и она пропала за ненадобностью, эта установка шла отовсюду. Как объяснила мама, магия людей формируется в связи с характером и потребностями, а у лучидумцев их просто не было.

Хотя, если сейчас подумать, на Этайн она при этом смотрела с некоторым недоумением. Но не на меня. Да и местные маги в основном шли или в жрецы, или в охотники за нечистью. Эдель в свои девять мечтала, естественно, о втором, как и большинство активных детей. Им это обычно кажется интересным. Исси, когда угомонился, тоже об этом часто вещал. Как близко он, оказывается, был к настоящей нечисти.

Я поморгал, наконец отстранившись от потока бессмысленных мыслей и выхватив в многообразии образов конкретику.

Нам открылась лесная поляна, идеально круглая, огороженная ровной плотной стеной деревьев. На меня уставилось несколько пар глаз — жёлтых, оранжевых и изумрудно-зелёных.

«Кто это?»

«Позже объясню», — Айомхэйра я узнал и услышал сразу, а вот чужая фраза с трудом выделялась из общего шума.

Мой новый знакомый вновь ухватил меня за руку, и я подумал, что эти… пять фейри точно не могли издавать столько шума — во-первых, захватить целую деревню — во-вторых. Но где остальные?

«Он странн…»

«Это моё», — зашипел Айомхэйр на поднявшегося со своего места фейри, и тот глянул в ответ на нас недоверчиво.

Кажется, в этот момент кто-то спросил, почему я молчу, но я не был уверен, что разобрал это, а не додумал сам.

В любом случае, быть вновь объектом чужого внимания ужасно неуютно, и я по привычке выпустил из-за ушей ещё одну прядь, неловко прикрывая лицо.

Про мои глаза, если они действительно остались синими, Айомхэйр, видимо, не солгал. Да и в целом все пятеро были окрашены в цвета леса — от бледно-зелёного до тёмно-коричневого. Глаза выделялись своей яркостью.

Мои оставшиеся тёмно-русыми волосы гармонично вплетались в общую палитру.

«Моё», — шикнул ещё раз Айомхэйр, увлекая на пару шагов в сторону… И, внезапно, вниз. Земля просто разошлась под нами, и, если Айомхэйр был к этому готов и приземлился на ноги, то я от души стукнулся о пол, разве что руки успел выставить и немного смягчить падение.

«А… Звиняюсь, — философски заметил Айомхэйр. — Я не знал, что ты не в курсе».

Вставая и отряхиваясь от земли (пол, собственно, был земляной), я скользнул по Айомхэйру взглядом и ему не поверил. Очень уж насмешливо-изучающие глаза.

— Лиусэйдх!

Яма оказалась не ямой, а, скорее, подземным залом, хотя и образованным исключительно природно-магическими силами — ничего рукотворного не видать, разве что веток в углу кто-то явно вручную сорванных набросал. Глаза к темноте привыкли быстрее обычного — потолок над нами сомкнулся, не оставив дыры, лишь слабые отблески света попадали внутрь.

— Тут всё это уже было, — с готовностью пояснил Айомхэйр. — Мы ничего не делали. Только убрали разруху всякую. Лиусэйдх!

Ребёнок выскочил буквально из неоткуда, ущипнув меня за локоть и, хихикая, метнулся к Айомхэйру.

— Моя сестра, — с гордостью представил он, потрепав девочку по волосам.

Та была точно такой же расцветки, что и её брат, в похожей накидке-листьях, и, признаться честно, я бы и не понял, мальчик это или девочка, если бы предварительно об этом не сообщили. Судя по соотношению роста, она могла быть ровесницей Эдельвейс или, может, чуть младше — мне ведь неизвестно, как они растут. Только у Айомхэйра в волосы вплетены птичьи перья, а у девочки — тонкие ветви, напоминавшие изощрённую заколку. Да и слова про «на шее написано» до меня полноценно дошли лишь сейчас, когда я увидел это на другом существе. Всего три неизвестных символа, почти сливающихся с кожей.

Похоже на татуировку, но вряд ли это она, скорее всего, какая-то особенная магия. Интересно, почему тогда их оставляют и после «человеческой» жизни.

«Странный какой-то», — прозвучал вывод девочки, и я невольно отметил, что все эти внутренние голоса, несмотря на отсутствие звучание, чем-то всё же отличаются между собой. Чем-то, чему я не мог найти определения. Чему не находилось человеческого слова.

«Затерявшийся подменыш, — Айомхэйр передёрнул плечами, снисходительно поясняя. — Иди пока, развлекись».

Не уверен, что хотел знать, что именно подразумевается под развлечением, но девочка, сверкнув глазищами, пропала — лишь мелькнул быстро просвет, в который она пронырнула.

«Вы живёте всегда…»

Я опомнился и сцепил ладони, перестраиваясь.

«Вы всегда живёте под землёй?»

— Южные жили под землёй и среди деревьев. Мы — в зарослях у воды. Грубо говоря, — хмыкнул Айомхэйр. — Так… Ты ничего тут не узнаёшь?

Я помотал головой. Ничего знакомого, даже интуитивно.

— А земля помнит, — задумчиво повторил он. — А для нас это произойдёт только через одно-два поколения. Так, — он потёр ладони. — Ладно, я тебя просвещу, но ты тогда даёшь мне слово, что не будешь свою силу использовать против нас.

Против… них?

В памяти всплыло проткнутое ветвями тело с мёртвыми глазами, словно упрекая.

Айомхэйр же следил за моей реакцией, не мигая, и протянул мне руку.

Моё будущее было слишком неопределенно, чтобы разбрасываться такими обещаниями. Стоит ли, возможно, ничего не несущая информация подобных клятв?

С другой стороны, я ничего не терял, ведь этой неведомой силой я едва владел.

«Хорошо?..» — неуверенно протянул руку в ответ.

Ухмылка Айомхэйра в этот момент выглядела весьма угрожающей, да и когти впились в ладонь весьма ощутимо. Руку захотелось отдёрнуть, но пришлось потерпеть.

«Тогда Дорхэ Иарлэйт даёт слово не использовать данную ему по рождению силу своей земли против нас», — объявил фейри.

«Даю», — уже увереннее объявил я.

(Ведь Даин Эрка ничего не обещал.)

— Отлично, — вновь перешёл он на устное общение, в этот раз делая голос чуть ниже, и небрежным жестом убрал прядь волос за ухо. — Про подмену понял?

Я кивнул. Хоть сам факт и был слишком шокирующим, но про подменышей знали все, и, хотелось мне того или нет, новые знания слишком хорошо встраивались в моё детство, а облик не давал места сомнениям. Я действительно не человек.

— А про Дербхэйл Идаоин ничего?

Видимо, это имя что-то должно было означать, но я его до этого дня, если и слышал, то точно не в этой жизни, так что лишь мотнул головой. Айомхэйр задумался.

— Последняя жертва, — наконец продолжил он, видимо, решив зайти с другого конца. — Они её загнали последней. Говорят, даже пытались утащить её тело, но это невозможно. В итоге все всегда возвращаются в Лес.

Мне стало неловко за незнание. Хотя я десять лет назад был ребёнком, и родители старались нас оградить от подробностей.

«Откуда ты знаешь?» — уточнил я.

— Слишком громкая история. Ни разу людям не удавалось так много убить наших. А тут целый народ и из-за какого-то жалкого человечка… А Дербхэйл Идаоин была потенциальной следующей королевой.. У южников власть получал самый сильный, — пояснил он раньше, чем я смог сформулировать вопрос. — И гонялись за ней дольше всего. Поэтому… — он смолк, глянув куда-то наверх.