— Я была так рада, что вы хорошо приспособились, а теперь всё так разрушено, — отстранённо добавила мама, отпуская меня.

Она тяжело вздохнула и откинула чёлку от лица.

— Надо решать. С них станется тебя обвинить. Можно было бы тебя к Эдельвейс отправить, но я не уверена в её наставнице…

Да и не очень хорошо навязываться фактически незнакомке. Эдель от своей учительницы без ума, и та в ней души не чаяла в ответ, но бездарная старшая сестра к ней в комплекте не шла. Может, магиня б и согласилась меня принять под каким-нибудь выдуманным весомым предлогом, но вряд ли это будет удобно.

У папы родственники жили аж на другом конце страны. Уехали отсюда, устав постоянно бояться. У мамы, если и были ещё живые (я не расспрашивала подробно, чтобы её не расстраивать), то и вовсе в чужих краях. Не очень обнадёживало.

В дверь вдруг постучались. Мама резко развернулась, сжав ладони в кулаки, я испуганно пригнулась, как будто это могло помочь укрыться от опасностей.

— Кто это?

Странно, что папа не предупредил, что кто-то идёт, он же рядом. Может, уснул? Сутки выдались насыщенными.

— Это я, Миндль, — глухо раздалось из-за двери, и мама облегчённо выдохнула, разжав ладони, и осторожно приоткрыла дверь.

Миндль прошмыгнула в проём, но далеко заходить не стала. Если в комнатке длиной шагов в пять шириной существует понятие «далеко».

Она выглядела потерянной. Обычно серьёзная и собранная, старшая в нашей крошечной компании, сейчас она казалась странно притихшей. Тонкие белёсые волосы, обычно перехваченные в пучок или хвост, разметались по плечам, дужка очков (редкой, кстати, вещи, городская штука) была перевязана, и одежда смята и испачкана. Стало немного стыдно — вряд ли ей выдалась возможность переодеться. Можно предложить ей свой запасной комплект, но у нас разное телосложение и рост. Или всё же стоит?

— Как Исси? — осторожно и чуть виновато уточнила я.

Вроде бы рана не сильно серьёзная, но все равно это рана, причём полученная из-за Даина. Хотя, пыталась оправдать я, это наверняка случайность. Он просто перепугался. Не мог же он нарочно… Не мог же?

Возможно, я сужу слишком по-детски.

— В порядке, — отрывисто кивнула Миндль, прислонившись к дверному косяку. Мама едва заметно тактично выскользнула из комнаты — я заметила это лишь тогда, когда дверь уже закрывалась. — Мама… и бабушка. Их убили.

Я выдохнула, не зная, как правильно отреагировать — мне раньше не доводилось сталкиваться с такими потерями или с людьми, их пережившими, потому, помедлив, просто подошла и неловко обняла Миндль, гадая, могу ли сейчас хоть как-то помочь, если даже для себя сделать ничего не в состоянии. Она чуть вздрогнула и замерла, вцепившись в меня.

Это ощущалось слишком страшно.

У Миндль была сложная ситуация с семьёй. Она с мамой жила в Смарагдусе, довольно крупном городе, где даже нелюдей почти нет — а какие есть, те обитают лишь скрытно. Отец у неё, судя по коротким неохотным рассказам, был нехорошим человеком, и в какой-то момент они сбежали к бабушке, в Силвис. Миндль тогда уже исполнилось семнадцать, и для неё жизнь изменилась слишком круто. В деревне не было ни условий для дальнейшего обучения, ни для её плана стать механицей — здесь просто не использовалось почти никакого оборудования из того, что её интересовало, по её словам. Собственно, всё и ограничивалось каким-нибудь мелким ремонтом. В Смарагдус, тем не менее, она не планировала возвращаться никогда, а на другие варианты копила деньги и ухаживала за матерью, невысокой вечно испуганной женщиной, которую я видела от силы пару раз, а Миндль пока что опасалась оставлять её даже вместе с бабушкой. А теперь ещё и это…

Миндль отстранилась через пару минут, бегло вытерев ребром ладони глаза и быстро моргая, пытаясь изобразить какое-никакое спокойствие.

— Ты видела… Ниссу? — немного хрипло поинтересовалась она, меняя тему, хоть и на ту, которой было нечем нас порадовать.

Я покачала головой. Ничего. Даже она не знает. Конечно, это всё ещё можно логически объяснить, но уже начинало нервировать. И так слишком много всего плохого, небо, можно, пожалуйста, хотя бы всё хорошо с Ниссой?

— Исси первым делом про неё спросил, — хмыкнула Миндль, ещё раз вытирая глаза. — Может, их кто-то приютил. У её родителей много друзей.

Это точно. Вся семья Маха была такой общительной и жизнерадостной, что число друзей, знакомых, приятелей превышало все пределы моего понимания.

Впрочем, в голосе Миндль особой надежды уже не слышалось, и я лишь взяла её за руку, надеясь, что станет не так страшно.

========== Глава 8. Даин ==========

— Ты очень странный, — оповестил Айомхэйр через какое-то время.

Я, погрузившийся в Лес всеми мыслями, услышал его не сразу — только когда он ещё и по-фейрински меня как-то отвлёк, перебив мысли, разрывая. Как будто прозвучал очень резкий оклик.

Вскинув голову, я внезапно наконец-то понял, что не так было в крое накидки Айомхэйра. Это не ткань — это листья, неведомым образом сросшиеся между собой и держащие нужную форму. Ещё и выглядящие так, будто их вот-вот сорвали с дерева. Прожилки на беглый взгляд вводили в заблуждение, напоминая странные нити, но это совершенно точно были самые настоящие листья.

Я с трудом оторвался от разглядывания свежеопознанных листьев и вопросительно повёл плечом — мол, что?

— Неужто сам не пытался в Лес попасть? — нетерпеливо повторил Айомхэйр.

Сомневаюсь, что он имел в виду охоту или собирательство, хотя именно они и были основными причинами моего пребывания в лесу.

Но всё-таки я ведь сейчас за ним пошёл, за незнакомым почти-сородичем. И, днями раньше, нечаянно напугал Этайн, рванув без всякой причины в чащу, потому что мне что-то показалось. Что там есть что-то… для меня.

Я неуверенно пожал плечами. Врать не хотелось, но разобраться в себе не получалось.

Ведь да, действительно, лес манил. Но — не настолько, чтобы это было действительно важно или притягательно по сравнению с обычной жизнью. Не настолько, чтобы не вызывать хотя бы сейчас дискомфорт, от которого отгородиться получалось лишь сосредоточившись на какой-нибудь одной мелочи, будь то дерево, лист в одежде, звуки птиц или хотя бы спадающая на глаза чёлка.

Мне кажется, я здесь слишком чужой. Сомневаюсь, что визит прямо в логово фейри что-то даст, но выбор у меня небогатый. Стоило быть благодарным хотя бы за это.

(Но мне необязательно ему нравиться. Он никто для меня и не человек. Но понять, где же мои настоящие чувства, было отчего-то сложно.)

— Просто ты привык притворяться, — ответил внезапно Айомхэйр на мои мысли, заставляя смутиться до прилившей к щекам крови — да как мысленную речь контролировать-то.

Кажется, даже уши покраснели.

— Но я все равно не понимаю, как человеков можно так долго выносить, — хмыкнул он. — У нас многие раньше сбегают, как только окрепнут. А если нет, то делают их жизнь невыносимой в ответ, — фейри захихикал.

Я запоздало понял, что не только я здесь ухожу от темы.

«Вы обещали рассказать про…» — я замялся, пытаясь понять, как назвать уничтоженное племя, и обвёл рукой местность вокруг нас, пытаясь показать недостающее понятие жестом.

«Ещё немного», — прошелестел Айомхэйр в ответ, резко отвлёкшись от меня на что-то и ускорившись.

Фейри были выносливее и быстрее людей — это я уже заметил, пусть и не мог особо похвастаться тем же. Хотя, с другой стороны, несмотря на внешне хрупкое телосложение, на недостаток силы я никогда не жаловался. Тоже… связано?

Слишком многие мелочи в моей жизни внезапно находили новое объяснение.

Вскоре нечто почувствовал и я. Опять шум, фоновый, оттого раздражающий сознание, спутывая мысли, тот шум, от которого не помогало просто закрыть уши.

А густые заросли расступались лишь перед нами, хоть и неохотно, со скрипом старых ветвей, беззлобно цепляя нас по коже и волосам, но не оставляя ран или царапин.

Айомхэйр встал как вскопанный, отчего и я послушно остановился, но он внезапно нырнул мне за спину, к чему-то прислушиваясь — уши чуть подрагивали, — а затем толкнул вперёд, впившись когтями в мой локоть.