— Он не сказал, мы куда-нибудь пойдем или нет? — крикнула она из ванной.

— Не сказал.

Джерри вышла из ванной.

— Ну и как я выгляжу?

— Изумительно. Только посмотрите на нее! Кого ты хочешь покорить?

— Тебя, Винсент. Я решила сделать из тебя мужчину, — Джерри кинулась за Бонни и носилась за ней, пока не поймала. Бонни визжа сопротивлялась и потом начала немилосердно щекотать Джерри. Она обладала мужской силой.

— Не вздумай поцеловать меня, ты извращена! — хихикала Бонни.

— Отпусти меня, грубиянка!

— От грубиянки слышу!

Джерри почувствовала, что игра зашла слишком далеко. Раньше Бонни никогда не прикасалась к женскому телу, ее невинные касания сейчас вдруг обрели другой смысл. Она положила руку на грудь Джерри, а другую попыталась запустить ей под юбку. Ей что, просто хочется посмотреть, что же есть там такого у девушек, чего нет у нее самой? Или в ней все-таки гораздо больше мужского, чем кто-либо из них думает?

Джерри вырвалась и убежала в гостиную.

— Я не игрушка, — сказала она. — Если тебе интересно, что там у девушек, я тебе нарисую.

— Не надо. Мне станет плохо.

— А ты что-нибудь знаешь о девушках?

— Откуда, — сказала Бонни. Она ушла в ванную и занялась гримом. — Я тоже хочу быть красивой к приходу твоего друга, — сказала она. — Мне не хочется напугать его до смерти.

«Интересно, что подумает Дик о Бонни», — раздумывала Джерри, приготавливая мартини — Дик пил эту гадость и зимой и летом. Она достала пластинки, а потом включила кондиционер на большую мощность. Кондиционер зачихал, закашлял, как взбесившаяся машина и замер. Такой жаркий вечер, а кондиционер сломался! Джерри распахнула окна, жаркий воздух стоял плотной стеной. Может, это и к лучшему. Дик не станет медлить — только познакомится с Бонни, выпьет мартини, а потом они вдвоем куда-нибудь пойдут. Она никак не могла понять, почему так нервничает. Наверное, просто переутомилась. И лето в Нью-Йорке — кошмар, даже если весь день перемещаешься только по кондиционированным помещениям.

Она написала для Бонни огромную записку, чтобы та на следующий день вызвала мастера для починки кондиционера, и смешала себе водку с тоником. — Хочешь выпить, Бонни?

— Нет спасибо. Хотя за компанию — да…

Джерри приготовила еще один бокал водки с тоником и отнесла его в ванну. Бонни уже давно не запирала за собой дверь.

— Ты куда-нибудь собираешься? — спросила Джерри, так как Бонни наклеивала себе ресницы.

— Не знаю. Почему так жарко?

— Кондиционер сломался.

— О, Господи. Тогда я куда-нибудь пойду!

— Ты завтра утром будешь дома, чтобы вызвать мастера?

— Да. У меня встреча только в три часа.

— Я оставлю тебе номер телефона на кухне. Вызови пожалуйста.

— О'кей.

Последовало долгое молчание. Бонни была поглощена наклеиванием ресниц, — она их то снимала, то снова накладывала, пока не добилась желаемого результата. Случайно задев стакан, она уронила его в раковину, он разбился и Джерри направилась на кухню за метлой и совком.

— Ты думаешь, я ему понравлюсь? — спросила Бонни.

— Кому?

— Дику Девойду.

— Нет, если будешь называть его Диком Девойдом.

— Ты думаешь, он сочтет меня извращенкой?

— А почему он должен так считать?

— Потому что я — извращенка.

— Нет. Кто тебе это сказал?

— Я сама. И ты это знаешь, — ответила Бонни.

— Ты ему понравишься. Ты всем нравишься.

— Я сама здесь уберу.

— О'кей.

— Если он будет смеяться надо мной, то я не захочу с ним знакомиться. — Ты не получишь водки, пока не выйдешь из ванной. Ты все бьешь.

— Он ведь не будет надо мной смеяться?

— Нет. — Джерри отнесла осколки на кухню и выбросила. — Я бы не стала на твоем месте ходить здесь босиком до среды, пока не придет уборщица.

— Ты думаешь, мне надеть платье?

— А почему нет?

— Но он же знает.

— Надень то, в чем тебе удобнее. Можешь надеть свои брюки клеш.

— Так и сделаю. Тогда он точно не сможет надо мной смеяться.

Какой смешной была Бонни — она считала нормальным наклеить ресницы и густо накраситься и стеснялась надеть платье. Ее правила озадачивали нормальный мир настолько же, насколько он, нормальный мир, видимо, озадачивал саму Бонни. Не удивительно, что временами она допускала серьезные ошибки. Джерри надеялась, что Бонни Дику понравится, и что самой Бонни будет легко с Диком. Может из-за жары и сломанного кондиционера Дик даже пригласит Бонни составить им компанию. А ревновать глупо. Дика Девере окружал миллион девушек, и он не был настолько пресыщенным или наивным, чтобы захотеть мальчика.

Когда пришел Дик, Бонни все еще была в ванной. Он поцеловал Джерри и огляделся.

— А что случилось с кондиционером?

— Он только что сломался.

— Здесь просто ужасно. — На нем не было пиджака, только тонкая шелковая рубаха и джинсы. — А где твоя подружка?

— Готовится к встрече с тобой. Будь ласковым с ней.

— Никогда не доводилось «быть ласковым» с джентльменом.

Джентльмен! Так можно было говорить о ком угодно, но только не о Бонни. Джерри расхохоталась:

— Никогда еще не слышала, чтобы ее называли джентльменом.

— А как ты ее называешь?

— Я назвала ее однажды леди. А Бонни ответила: «Я не леди. Я женщина. Если, конечно, еще не понизили требования».

Дик расхохотался.

— Она мне точно понравится.

Джерри протянула ему мартини, и смешала себе новый коктейль. Становилось нестерпимо жарко.

— Бонни! Поторопись! — крикнула она.

Бонни выскользнула из ванной, тихо и осторожно как кошка.

Лицо ее застыло, как будто она только что встала с кресла дантиста, вкатившего ей дозу новокаина. Она всегда так поступала после наложения грима. Боялась, что от смеха на свежей краске могут остаться следы.

— Бонни Паркер. Дик Девере, — представила их Джерри.

Дик встал и поздоровался с Бонни за руку, будто она была мужчиной.

— Привет, — прошептала она.

— А что с вашим лицом? — поинтересовался Дик.

— Что вы хотите этим сказать?

— Вы почему-то разговариваете сквозь зубы.

— О… — Бонни выглядела такой испуганной, что Джерри подумала, не собирается ли она сбежать.

— Хочешь выпить, Бонни? — спросила она и взглянула на Дика.

— Хорошо.

Джерри сунула в руку Бонни водку с тоником и не сводила с нее глаз, пока та не сделала несколько глотков. — Вы, конечно, очаровательны, — сказал Дик.

— Спасибо.

— Я был готов к тому, что вы вызовете у меня неприязнь, но теперь с удовольствием протяну вам руку.

Бонни рассмеялась, забыв о своих косметических предосторожностях. Джерри облегченно вздохнула. Обаяние Дика Девере сработало — значит все будет в порядке.

— Мистер Либра собирается дать Бонни роль Мерелин Монро, — сказала Джерри. — И она будет заниматься в актерском классе.

— Вам стоит сниматься. Работая моделью вы много теряете. Вас лучше видеть в жизни.

— Не думаю, что у меня есть шанс получить эту роль, — сказала Бонни. — Я не говорю именно об этом фильме. Я говорю вообще. Вы не особенно рассчитывайте на роль Монро. Это очень сложная работа для новичка. Скорее выберут девушку, участвовавшую в сотне телевизионных шоу, но лицо которой незнакомо зрителю. Крупные студии редко рискуют, делая ставку на неизвестную звезду, да еще в такой дорогой картине. Но даже если вы не получите роль, не принимайте близко к сердцу. Это никак не будет связано ни с вашим талантом, ни с вашей красотой. Работайте и вы станете звездой. Я могу вам это сказать, вы станете большой, большой звездой.

— О… — выдохнула Бонни и засмеялась.

— А сейчас вам очень полезно брать уроки актерского мастерства. Не ждите, когда придется играть в фильме и вы наделаете ошибок. Сэм Лео Либра очень проницательный человек. У кого вы будете заниматься?

— У Саймона Будапешта.

— Не воспринимайте его слишком серьезно. Он старый самовлюбленный болван.

— Дик! — воскликнула Джерри.