— По-моему он замечательный, — сказала Лиззи мужу. — Почему ты никогда не приглашал его в офис?

— Потому что он спит целыми днями, — ответил Либра.

— Вы влюблены в него? — спросил Зак Джерри, указывая на Дика.

— Я люблю всех клиентов, — нежно ответила Джерри. — А они любят меня. Раньше я работала в клубе «4-Н».

— Я бывал там в детстве, — ответил Зак. — И водил всех девочек на сеновал.

— Это было до того, как вы стали спать весь день, — вмешалась Лиззи. — Обед подан, — возвестил дворецкий.

Они направились в столовую, оформленную в виде беседки — потолок был увит растениями, таинственным образом, освещаемыми сверху, вдоль стен росли настоящие цветы и деревья. В центре находился длинный стол, покрытый цветной скатертью и уставленный серебряными жаровнями и блюдами с экзотической пищей. Салат из омаров был увенчан целым омаром, здесь же находились рыбные заливные, салаты, булочки и всевозможные приправы к индийскому карри, разложенному на жаровнях. Посуда была тяжелой, с вензелями семейства Поттер. Под каждым блюдом — салфетки под цвет скатерти.

После того, как гости разложили закуски по тарелкам, дворецкий пригласил их в Турецкую комнату, уставленную маленькими круглыми столиками. Все стены, полы, ковры, стулья и диваны были покрыты совершенно одинаковым узором. От однообразия и пестроты начинала кружиться голова. На каждом столе стояли высокие хрустальные бокалы, и три официанта наполняли их вином.

Джерри и Дик подсели к Шальному Дедди и Элейн, за столиком которых оказались два свободных места. Элейн пила, не переставая, и была уже прилично пьяна. Перед Дедди стояла тарелка с салатом и булочками.

— А это что? — спросил он, заглядывая в тарелку Джерри.

— Карри.

— Ненавижу карри, — мрачно сказал он. — И эта рыбная дрянь мне не нравится. Вот если бы были гамбургеры или что-нибудь такое…

— В тебе нет светскости, — сказала Элейн.

— Может, и есть, — возразил Дедди, — только мой желудок просит той еды, к которой он привык в детстве. Официант!

— Да, сэр?

— Здесь есть кола?

— Конечно, сэр, — поглядев на него с таким видом, будто Шальной Дедди попросил принести цикуту.

— О, Господи! — воскликнула Элейн, беря стакан Дедди и переливая к себе его содержимое. — Знаете, что он однажды устроил? Мы ходили в Павильон, и он там потребовал сандвич. Я не знала, куда деваться от стыда.

— Но мне же его принесли! — возразил Дедди. — В них больше светскости, чем в тебе. Они не ханжи.

— Нечего обзывать меня ханжой при посторонних! — оборвала его Элейн. Шальной Дедди попытался отнять у нее стакан, но она потянула его к себе и пролила вино на скатерть.

— Наконец-то вечер становится интересным, — заметил Дик.

— Я не собираюсь бороться с тобой, Элейн, — мягко сказал Дедди.

— Тогда убери от меня свои руки, — выпалила Элейн и подозвала официанта. — Еще вина, пожалуйста. Мой неуклюжий муж случайно его разлил. Джерри стало неловко за Дедди. Они обменялись улыбками. Он разрезал надвое свою булочку и сделал себе сандвич, положив внутрь салат. — О, Господи! — не унималась Элейн. Подошедший официант наполнил их бокалы, и она вызывающе опорожнила свой. — Ненавижу всех этих людей. И тех ненавижу. Все они — вонючие снобы.

— А по-моему, очень милые, — возразил Дедди только для того, чтобы досадить ей.

— Ну естественно, ты же звезда, на которую все обращают внимание!

— Что-то тебя это не очень останавливало, когда мы познакомились.

— Ты опять начинаешь?

— Это ты начинаешь.

— Если ты не заткнешься, я сама устрою званый обед.

— Какой обед? — изумился Дедди.

Элейн скрипнула зубами и воззрилась на мужа, очевидно решая про себя, запустить ли в него бокалом. Но потом она решила, что не стоит зря тратить вино, и погрузилась в зловещее молчание. Джерри и Дик ели настолько быстро, насколько могли.

Когда подали десерт — шоколадный мусс, из Китайской комнаты донеслись звуки музыки. За дело взялись «Кинг Джеймс Вершн» со своими электронными усилителями. Настроив инструменты, они принялись играть. И это было совсем неплохо, особенно, пока находишься в соседней комнате. Громкость была такая, словно они находились тут же. Джерри уповала только на то, что здание было снабжено звукоизоляцией. Она оглянулась и увидела, что Лиззи все еще с Заком, а Франко в компании с Либрой, хозяевами дома, Фред и человеком, в котором Джерри узнала Сенатора. Похоже Фред произвела впечатление на Либру, раз он усадил ее за свой столик. Мать Пенни восседала за столиком с послом, его женой и женой Сенатора. Арни Гарни развлекал своими шуточками компанию неизвестных Джерри людей, а его жена явно испытывала неловкость в окружении Нельсона, пары педерастов и отвратительной девицы с обручальным кольцом, бриллиант на котором был размером с голубиное яйцо. После мусса подали кофе и большой выбор прекрасных коньяков, а затем всех пригласили в комнату, где гремела музыка. И все последовали туда. Дик и Джерри тут же вскочили, распрощались с Элейн и Дедди, и как можно скорее ринулись в Китайскую комнату.

«Кинг Джеймс Вершн» разместились на квадратном пластиковом возвышении, все они были облачены в белые библейские рубахи, волосы у всех были густые, длинные и чистые. Они походили на молодых жеребцов, но несмотря на то, что некоторые женщины, жертвуя своими барабанными перепонками ради секса, подбирались к эстраде как можно ближе, они играли с закрытыми глазами, кайфуя в такт собственным ритмам. Солист кричал в микрофон, закрыв глаза и зажав уши. В его самопоглощенности было даже что-то оскорбительное: словно он не столько пытался сосредоточиться, сколько выражал свое отвращение к восхищающейся им публике. Женщины, стоявшие перед ним, казалось, были очарованы его надменностью, а некоторые даже притрагивались к нему, как бы невзначай, наверное, с целью вывести его из сомнамбулического состояния.

Хозяева предались безумным танцам, обо всех новшествах которых им было известно. Джерри заметила двух журналистов из колонки сплетен. Джерри бы с удовольствием присоединилась к танцующим, но Дик, казалось, не изъявлял ни малейшего желания, даже ритм не отбивал ногой.

— Ты не танцуешь? — спросила Джерри.

— Только когда меня к этому вынуждают. А ты хочешь?

— Может быть позже. Мне нужно в женскую комнату. — Она вышла из зала и огляделась. Подскочила горничная и проводила ее вниз.

Первый этаж был изумителен. Весь залит мерцающим золотистым светом. Коридор и одна из комнат, служившая вероятно библиотекой, были декорированы в старинно-испанском стиле. Похоже квартира представляла из себя филиал объединенных наций. Справа и слева по коридору располагались двери, ведущие в другие комнаты. Одна из них была приоткрыта, и Джерри увидела что-то вроде детской, разве что в центре возвышалась огромная кровать. Стены были разрисованы цветами и повсюду виднелось множество плетеных изделий. Сверху на комоде сидел целый ряд различных кукол и игрушек, а на туалетном столике стояли флакончики духов и косметика. Поскольку у Сливок Общества не было детей, значит ими были они сами. Лишь их спальня и манера танцевать говорили об их юности, все остальное — их вечеринка, друзья, квартира вполне подошли бы людям раза в два их старше. Она направилась в ванную, но там уже обосновались Фред и причесывающий ее заново Нельсон.

Джерри вернулась в коридор и увидела Лиззи, которая вела за руку Зака Мейнарда.

— О, Зак, — шептала она, — ты величайшее творение после изобретения хлеба. Они приоткрыли одну дверь, убедились, что комната пуста, и исчезли в ней. В замке повернулся старомодный ключ. «Ну и ну, — подумала Джерри, жаль, что там нет сеновала». Значит Лиззи забавляется с клиентами. А почему бы и нет? Либра занимается тем же самым. И все же Джерри казалось, что Лиззи была выше всех этих пустышек, созданных ее мужем. Уж кто кто, а Лиззи Либра должна была понимать, каким мусором и мишурой было большинство из них. Она ведь видела их с самого начала, еще до преображения. Но Зак был красив и притягателен, и, наверное было бы уместнее спросить, что такой молодой человек мог найти в Лиззи.