— Что значит: попрощайтесь? — я в упор посмотрела на Дилана. — А?

— Это смертельная доза гормона. — процедил Дилан.

Я поняла, что больше не хочу жить. Все прошлые беды показались мне весёлым ребячеством, после такого уже ничего не могло случиться.

«Это тело не должно жить, оно не выдержит груза вины…» — закрывая глаза, я просила прощения у Дилана и нашего не родившегося ребенка.

— Дай ей воды! — послышался голос Ирмы.

Я хотела уйти скорее, чтобы никто не смог меня вернуть, но кошмар повторился. На самом деле прошла какая-то, может быть, минута.

— Почти приехали. — сказала мне Ирма.

До номера я дошла сама. Мне вообще казалось, что я иду одна.

Моя жизнь менялась стремительно, выбора больше не оставалось, кроме как терпеть последствия собственных же глупостей. Я осознавала, что самое страшное ждёт нас впереди, и на него уже никак существенно не повлиять.

Ирма заперлась в ванной комнате, Карл то стоял под дверью, то бегал по всему дому. Мне было велено умыть лицо и залепить пластырем порез на щеке.

Когда я закончила приводить себя в порядок, мы с Диланом вышли на веранду.

— И ты ничего не скажешь? — первой начала я. Ощущение ускользающего времени начало доходить до меня.

— А что ты хочешь услышать? — прозвучал грубый ответ.

Я задумалась на несколько секунд.

— Что это как-то можно исправить…

— Ты получила, чего хотела. — прорычал он уже менее агрессивно.

— Как ты мог сознательно вколоть себе яд?

— Сейчас и ты, и твоя полузнакомая подруга были бы уже мертвы.

Я выдохнула, мне нечего было возразить. Некоторое время мы стояли, как двое подростков, которые стесняются подойти друг к другу.

— Ты стоишь передо мной такой… здоровый! — сказала я, робко поднимая на него взгляд. — Неужели ничего нельзя сделать?

— А ну хватит! — его глаза снова стали безумными от ярости, но он тут же усмирил себя и шумно выдохнул. — С днём рождения, Диана. Я хотел сделать тебе другой подарок, но этот оказался дороже.

Я так привыкла реветь, когда что-то потрясает меня, но сейчас не хотелось. Не перед кем капризничать и выпрашивать, чтобы было по-моему. Голова снова закружилась и я прилагала усилия, чтобы не свалиться в обморок.

— Я готова, надо ехать. — объявила Ирма, появившись в дверях.

— Ирма… — простонала я.

— Диана, думай о ребёнке, успокойся. — сказала она, заметив, в каком я состоянии.

— Ничего ведь не происходит… может, всё наладится? Пожалуйста, скажи, что всё ещё можно исправить!?

— Я сожалею. Это происходит. Можно дать ему стать зверем, но только в этом мире он жить не сможет.

— То есть он не умрёт? — с надеждой переспросила я.

— Не забивай ей голову, Ирма. — в этот раз в голосе Дилана почти не было агрессии.

— А? — она не сразу поняла, что значит «не забивай голову». — А… Я не знаю… Может быть, если успеем… Это очень больно.

— Если это яд, должно же быть противоядие? Ирма, ну хоть ты скажи, что можно сделать?

— Антигормон есть… Он сделан для того, чтобы в крови не осталось следов, но он не вылечивает. Никто не выжил. — она сделала короткую паузу. — Пора!

Пока ехали в аэропорт, Дилан едва заметно начал меняться. Отросшая щетина скрывала звериные черты, только теперь я поняла, почему он перестал бриться. Я взяла его руку и вместе со своей положила ему на колено.

— Дилан?

— М?

— Я знаю, ты зол на меня и глупо это говорить… Прости меня.

— Береги себя и ребёнка. — прозвучало мне в ответ.

Я кивнула.

Он нашёл в себе силы сказать:

— Иди сюда. Я пока в состоянии контролировать себя. Как ты?

— Ничего. Я ничего… — сиплым от эмоциональной боли в груди голосом ответила я.

Один вопрос не давал мне покоя:

— Дилан, почему ты был там один?

— Ты пошла на преступление. Если бы о вашем с Ирмой плане узнали в службе, после рождения ребёнка тебя казнили бы. — меня снова затрясло. Дилан это заметил и продолжил. — Перестань, родная, я же твой верный пёс. К тому же казнь мне теперь не страшна. — он ещё пытался шутить в такой ситуации.

До аэропорта доехали без происшествий, прошли регистрацию. Ирма попрощалась с Карлом, он тоже полетел, но уже к себе на родину.

— Нужно выпить тебе снотворного. — предложила Ирма Дилану.

— Не нужно. — отмахнулся тот.

— Это не совет. Мы не успеем долететь до Москвы. У тебя начнут ломаться кости. Надо замедлить обмен веществ, снизить температуру… и снять боль. — она поняла, что он готов согласиться, и для пущей убедительности добавила. — Я уже видела, как это.

Дилан кивнул и взял таблетку. Мы попросили у стюардессы мешочек льда и положили его Дилану на ключицу, он уснул.

— Ирма… — обречённо простонала я.

— У вас есть время побыть вместе. У меня такого не было… — грустно улыбнулась она.

Я опустила взгляд и сглотнула слюну.

Где-то на последнем часе полета у Дилана начались боли, в первом классе с нами летело всего несколько человек, но и они стали оглядываться на нас, пару раз подходила стюардесса, спрашивала, всё ли в порядке с этим мужчиной. Я сказала, что ему просто снится плохой сон. Ирма запретила будить его до приземления, потому что во сне боль переносится легче.

Наконец, приземлились в Москве. Проснувшись, он скорчился и застонал.

— Вставай, ещё есть время. Идём. Старайся потерпеть, пока мы в аэропорту. — внушала ему Ирма.

Из зоны посадки вышли благополучно, но в зале ожидания он сел и отказался идти дальше, его глаза стали стеклянными, как у пьяного человека, вены на лбу вздулись.

Ирма побежала узнавать, когда ближайший рейс в Краснодар, а вернувшись, сказала, что через 4 часа.

— Ждать нельзя. — подытожила Ирма. — Он не перенесёт. Дилан, звони в лабораторию.

— Но сейчас же ночь? — зачем-то возразила я.

Он достал мобильный, но выронил, пальцы перестали слушаться.

— Ничего страшного. Я позвоню. — попыталась помочь я. — Как зовут человека?

— Ярослав Яшин. — невнятно ответили мне.

Я набрала номер. Гудки шли за гудками, никто не взял трубку. Я заткнула одно ухо, потому что в зале было слишком шумно, набрала ещё раз, а потом ещё и ещё — нет ответа.

— Такси не поедет так далеко… — еле слышно заключила я, но тут телефон зазвонил у меня в руке.

— Слушаю, звонил? — послышался голос из трубки.

— Здравствуйте, меня зовут Диана, у Дилана проблемы, надо срочно отвезти его домой, мы в Шереметьево, нужна машина.

— Большая, где холодно. — добавила Ирма, и я догадалась, что она имела в виду

— Желательно фургон с холодильником. — скомандовала я.

— Сожалею, но поздно уже, да и где я вам достану ночью машину?

— Значит так: либо ты спасаешь моего мужа, либо я найду тебя и раздеру твою глотку!

— А, понял.

— Через полчаса чтобы был фургон и ты за рулём.

Я отключила разговор.

— Диана… он не умеет водить. — с кривой улыбкой выдавил из себя Дилан. Он был весь напряжен, одежда и волосы намокли от пота.

— У нас нет другого выхода, он приедет. Чем помочь тебе?

— Положи ладонь мне на лоб… — я сделала, что он просил. — Вот так…

Мы вывели его на улицу, прохладный порывистый ветер немного освежил нас.

Спустя 20 минут я снова набрала номер Ярослава:

— И где фургон? — закричала я в трубку.

— А… я…

— Я знаю, что ты не умеешь водить, где фургон, я тебя спрашиваю?

— Мой брат развозит мороженое мясо, сейчас он заедет за мной, и мы будем, как сможем.

Я сочла эту новость несказанным везением.

В итоге мы выехали ещё через час. Это была какая-то ржавая газелька, нам пришлось залезть в кузов, который одновременно был и холодильной установкой. Водитель подал нам один ватник на троих, коврики с сидений и сказал, что больше ничего тёплого нет.

Из удобств у нас был тусклый подмигивающий светильник да стопка пластиковых продуктовых ящиков. Внутри холодильника стоял крепкий запах сырого мороженого мяса, на полу багровели кровяные разводы. Но неласковые условия были мелочью, лишь бы успеть добраться до Верхнего Волчка живыми. Мы надели на себя всю одежду, какую только нашли в сумках-рюкзаках.