Нет, Юйша так не считала, но приходящие ежедневно клиентки были испытанием, пыткой и источником дохода, пока еще не стабильным, но для четырех дней вполне себе приличным.

Особенно меня достала фифа, которая пришла на второй день после подачи объявления. Высокая тощая жердь, она даже не соизволила мне кивнуть. Оглядела комнату и спросила в воздух: «Есть здесь кто-нибудь?» Это при том, что я сидел за столом и смотрел на нее чуть ли не в упор.

Когда появилась Юйша, жердь фыркнула: «Вы сторонница этих странных нововведений? Позволяете зверькам сидеть в присутствии женщин? Мне это кажется такой распущенностью…»

Потом она достала небольшой ларец, в котором хранилось удивительной красоты ожерелье: «Это семейная реликвия моего третьего мужа. Его приданое. Сколько я могу за это получить?»

Юйша подозвала меня и дальше разговор строился так. Я говорил Юйше, а та дословно повторяла все жерди.

Больше всего меня раздражало не то, что меня в упор не замечают, а то, что мне приходиться напрягать Юйшайру участием в переговорах.

После этого заявление жизнерадостной толстушки, высыпавшей на стол кучу старинных монет и спросившей, опять же у Юйши: «А твой зверек и правда сможет найти в этом барахле что-то стоящее?» прозвучало мило и почти безобидно. Тем более, потом она прекрасно общалась со мной напрямую, все выслушала, поблагодарила за стопку бумаг, из которых мы с ней вместе накрутили кулечков и рассортировали по ним ее «барахло».

Но каждая посетительница начинала разговор сначала с Юйшайрой. Каждая!

— Они скоро привыкнут, мой мальчик. Не расстраивайся!

Тикусйо! Ей легко говорить… А что я буду делать, когда она улетит на две недели?

На самом деле все было не так уж и плохо…

Вчера прилетал мужик из антикварного салона с Диспонта и мы втроем, он, я и Юйша, сидя в кафе Космопорта, обсудили условия сотрудничества. Мужик сразу признал, что перепрыгнуть меня по связям у него не получится, да и у любого другого инопланетника тоже. Поэтому безропотно согласился выплачивать мне двенадцать процентов с каждого клиента, при условии, что мы открываем свою фирму как филиал его компании.

— Это ж какая реклама, сам подумай! Филиал на Венге, и даже не в Космопорте, а в Венгсити!

Реклама… Реклама мне бы и самому не помешала. Но пока хватало и объявления на новостном портале, да еще, конечно, именно тех связей, по наличию которых меня не перепрыгнуть.

На Венге было два ювелирных салона, один магазин инопланетного антиквариата и три студии, торгующие произведениями местных и инопланетных художников и скульпторов. Я уже успел все их обойти и перезнакомиться с владелицами. Причем обходил я их не один, а в сопровождение Айрин Вайнгойрт, рекомендовавшей меня всем как двоюродного брата ее мужа. Нас угощали чаем, мило улыбались и обещали вызывать меня оценивать любое подозрительное произведение искусства. Как будто у них тут был выбор. Ведь нормального оценщика чего-то древнее, чем сотня лет, на Венге просто не было! Как это не удивительно…

Магазин антиквариата в Венгсити был небольшим и довольно бедненьким, больше торгующим подделками под старину, чем действительно старинными вещами. Но владелица у него оказалась очень энергичной женщиной, вцепившейся в меня мертвой хваткой. Но выкупать что-то сильно дорогостоящее ей было явно не по карману, а мне был нужен человек, к которому я мог бы отправлять клиенток и получать с этого свой стабильный процент.

У мужика с Диспонта уже было несколько филиалов на разных планетах, и он предлагал мне самый большой процент с продаж. Да и к тому же подрабатывать еще на один антикварный магазин мне никто запретить не сможет, конечно, если дела пойдут хорошо.

Наплыв желающих оценить бабушкино серебро и прадедушкин браслет за четыре дня был внушительный. По 5–6 человек в день. Я даже не ожидал такого…

Если бы они еще обращались со мной как с человеком…

Тикусйо! На меня каждый вечер накатывала удушающая волна страха и сомнений в правильности своего решения остаться на Венге. Да, меня никто не ждал на Земле, но там я был полноценным гражданином, а тут… Разумным придатком к Юйше?!

Как только во мне начинала нарастать паника, я обнимал свою женщину, вдыхал запах ее волос и заваливал ее на кровать. Четыре дня мы, едва успев вернуться домой после ужина, начинали трахаться как кролики, и меня, если честно, мало интересовало ее желание. Мне надо было выгнать из головы трусливые мысли о побеге.

«Рано еще… Сбежать я всегда успею. Если что, Айрин мне поможет», — уговаривал я себя. Но все равно было страшно.

Переезд из города в город волнителен, перелет с планеты на планету еще больше. Мало того, что новые люди кругом, так еще менялись законы, правила, мировосприятие, тикусйо! Но всегда оставалось что-то общее, пока я жил на территории Общегалактического Союза. И вот сегодня я должен был добровольно отказаться от общегалактического гражданства. Меня потряхивало так, как будто я собирался подписать приговор на казнь. Можно подумать, Союз не пойдет мне навстречу, если я запрошу у них помощи?! Тем более, тут же рядом была Айрин и сын Дайниса, и Космопорт… Но, очевидно, конфликт между эмоциями и разумом достиг апогея и разум временно заткнулся.

Я уже проснулся заведенным до предела, как механический будильник. На каждую фразу Юйши неожиданно появившийся внутри меня истероид реагировал неадекватно, громко вопя: «Смотри, она опять ведет себя так, будто ты пустое место! Очнись! Так и будет всю вашу совместную жизнь. А потом она вообще выбросит тебя и заведет нового наложника, потому что никто до сих пор не предложил тебе стать мужем!».

В итоге мы чудом не разругались за завтраком, потом нам повезло, пока ждали аэрошку, затем мне удалось вовремя заткнуться, пока мы летели в Космопорт… Но у самых ворот Космопорта это все-таки произошло и я сорвался. Причем причина была абсолютно пустяковая, я даже не запомнил саму фразу, которую сказала Юйша, мне просто не понравился тон. Мне. Тикусйо! Не понравился тон, которым эта фраза была сказана. Он был слишком командный. И я сорвался….

Я сказал, что не готов оставаться с ней на этой планете, служить то мальчиком для битья, то игрушкой для развлечений. Не готов изображать мыслящую зверушку, умеющую ловко из кучки дерьма на бис доставать сувенирчик, за который отвалят немалую сумму. Не готов молча сносить сцены ревности к Айрин и не готов улыбаться на намеки о том, что Гайнз идеально разбирается в бухгалтерии. Надоело мне все!

Юйша спокойно выслушала меня, перевела через терминал в Космопорт, погладила по волосам, обняла, прошептала на ухо:

«Я буду всегда помнить тебя, мое солнышко. Дорогу в ДИС, я думаю, ты найдешь сам», потом развернулась, снова прошла мимо терминалов и направилась в сторону стоянки аэрошек. А я остался стоять на территории Космопорта. Один. Провожая взглядом свою женщину и с ужасом понимая, что я только что совершил что-то очень неправильное и, похоже, непоправимое.

ДЕНЬ ТРИДЦАТЬ ПЯТЫЙ (19 йакшиэн 330 года)

Юйша:

Стийв с самого утра был какой-то взъерошенный, его хотелось приласкать, обнять, успокоить, сказать, что все будет хорошо. Сейчас он, как никогда раньше, напоминал обычного венговского мальчишку перед принятием какого-то важного решения, очередного изменения в его жизни. Я прекрасно понимала, как моему солнцу сейчас сложно.

Вроде бы он уже начал обживаться.

Вчера подписал контракт по открытию филиала от довольно крупной антикварной компании с Диспонта.

А позавчера полдня мило щебетал с хозяйкой местного магазинчика континентальных старинных мелочей. Аристократки предпочитали закупаться на виртуальных аукционах, женщины с хутора предпочитали покупать новые надежные вещи, а среднему классу вполне хватало небольшого заведения гэйвэйрэйтэ Майдэйлиус, бойкой женщины лет так сорока-сорока пяти. Разговор со Стийвом послужил ей откровением свыше, и она осознала, что антиквариат на Венге можно не только продавать, но еще и скупать. К счастью, ее финансовые возможности не позволяли сразу развернуться и в этом направлении, иначе она бы придавила моего мальчика своей неуемной энергией и желанием все контролировать.