Член стоял, как кол, вбитый в сердце вампира. Я чуть выгнулся вперед, намекая, что и этой части тела очень необходимо соприкосновение с ее пальчиками, а еще лучше с губами.

— Нет, солнце, ты вчера вел себя очень плохо. Поэтому будешь наказан, — ехидно усмехнулась эта злопамятная женщина. — Хочу увидеть хорошего воспитанного венговского мальчика!

— Ю-ю-ю-юйш… Пожалуйста! — томно протянул я, попытавшись состроить самое раскаивающееся выражение лица, на которое был способен.

Кожу между яичками ощутимо сжали ногтями: «Хорошо воспитанного венговского мальчика!» — выделила она голосом название этой долбанной планеты.

Вздохнув, я попытался разогнать туман в голове и сосредоточиться.

— Госпожа… Пожалуйста! Кончить так хочется… Ю-ю-юйш!

Сосок куснули острые зубки. Возбуждение все перешло в член и вилось по нему змейкой, от корня до головки и обратно. Меня уже даже потряхивать начинало. В голове было пусто, только сердце бешено стучало, сбивая с мысли… Какой-то важной мысли.

Как я справлялся с этим на корабле, не понимаю? Памятник мне при жизни поставить надо. Ведь как-то получалось же. Волновался и боялся за Марисоль, за себя и постоянно следил, чтобы обращаться правильно, даже когда сперма в висках пульсировала. А сейчас… Тикусйо! Вспомнил!

— Воспитанные венговские мальчики лежат молча и позволяют своей хозяйке делать с ними все, что она пожелает, — я посмотрел на свою женщину и по ее чуть надувшимся губам понял, что она совсем не горит желанием играть в послушное бревнышко. Тогда чего же она от меня хочет-то?! Тикусйо! Как же тяжело думать в таком состоянии…

— Ю-ю-юйш…

Юйша:

Мое солнце извивался подо мной, стонал, просил, но я была неумолима. Мне хотелось снова увидеть перед собой того мальчишку, с которым я развлекалась на корабле. Мне очень нравился обновленный Стийв, но сейчас я хотела того, другого.

— Ю-ю-юйш…

Взгляд уже слегка туманный. На лбу капельки пота, которые так и хочется слизнуть языком. Волосы разметались по подушке. Красивый мой, желанный такой…

— Милая… Ну пожалуйста! — как сложно устоять перед этой мольбой в глазах, но так легко я не сдамся. И, улыбнувшись, сжимаю пальчиками мошонку, сильнее… еще сильнее… еще сильнее…

Стийв закусывает губу и выгибается вверх… стонет… Матерь Сущего, как он сладко стонет! Не выдерживаю и пальчиком провожу вдоль члена, от головки — вниз… Мое солнышко издает полустон-полурык, снова выгибаясь мне навстречу. Маленький самец, попавший в плен к извращенной и жестокой самке, вот кто он сейчас.

Усмехнувшись, снова с силой сжимаю мошонку.

Широко распахнув глаза и облизав губы, Стийв начинает шептать, быстро-быстро:

— Госпожа, пожалуйста… Простите меня! Я вчера вел себя очень плохо… Я был неправ… Пожалуйста… Простите… Позвольте мне кончить для вас? Госпожа? Моя госпожа…

Против такой просьбы я устоять не могу, и, сжав член в колечко из пальчиков, делаю несколько скользящих движений вверх и вниз… и слизываю языком с головки блестящую капельку…

Взрыв! Падаю рядом и только тут понимаю, как меня завела эта игра. Я бешено возбуждена, так, что голова кружится. Закрыв глаза, пытаюсь хоть чуть-чуть успокоиться… Чувствую нежное легкое касание губ…

Стив:

Ни с какой другой я не испытывал таких оргазмов, как с ней. Это непередаваемое ощущение, когда кончаешь не только телом, когда тебя разрывает от бури чувств и эмоций, когда… Она моя женщина, и этим все сказано.

Склонившись над ней, целую в губы, потом в полуприкрытые веки, потом спускаюсь ниже… дразню языком соски… Да! Тикусйо! Я тоже злопамятный! И сейчас я хочу отомстить!

Выцеловываю дорожку вниз, до пупка, чтобы и его поцеловать, потом еще ниже… Да! Стони… Вот так… Мне нравится слушать, как ты стонешь подо мной…

Теперь развести ноги в стороны и поцеловать нежную кожицу бедра… Нет, разводить губки я не буду, только слизну сладкий сок сверху… потом проведу языком по полоске волос вверх… снова поцелую нежную кожицу… но розовую пылающую плоть, приоткрывшуюся между губками, снова проигнорирую, хотя она так и манит… манит… только слизну… сверху… мммм….

Юйша:

Эта маленькая бестия решил отыграться. И у него довольно успешно получалось — я сходила с ума от возбуждения. Но у меня не было его выдержки, да и с чего бы мне было терпеть подобное?

Подтянув мальчишку к себе и перевернув на спину, усаживаюсь на него сверху… Его член уже снова стоит, и я ввожу его в себя, потом несколько раз приподнимаюсь и опускаюсь, ища наиболее удобное положение… Смотрю в восхищенно-изумленные глаза моего солнышка и, не удержавшись, целую его в губы… И потом, откинувшись назад, начинаю скользить по его члену… Конечно, Стийв тут же потянул руки к моей груди. Инопланетник… Вот Рэйм никогда себе такого не позволял. Но мне уже все равно… И к тому же мою грудь не мнут, как обычно делают континентальные мужчины, а нежно ласкают… Дополнительное удовольствие, а не раздражающе-отвлекающее от наслаждения действие…

Стив:

Меня просто вело, как будто в голове был какой-то дурман… Несколько раз сморгнув, я смог, наконец, сделать расплывающиеся передо мной очертания Юйши более четкими… Замер, боясь спугнуть, испортить момент, позволить наваждению исчезнуть… Потом осмелел и потянулся руками к ее груди, провел большими пальцами по ареолам, обрисовывая круги… Закусив губу, виновато-умоляюще посмотрел на свою женщину… Да, я знаю, что нельзя, категорически нельзя распускать руки… Но я же нежно… Я умею быть очень нежным, милая моя… Поверь мне…

Только как я теперь от тебя уеду-то?! Как я выживу на этой сумасшедшей планете с тобой, и на любой другой — без тебя?!

Как мне жить дальше, любимая?

Юйша:

Когда Стийв, на бегу запрыгивая в штаны, скрылся за дверью, я упала на кровать и почти мгновенно уснула. Снова оторвать голову от подушки я смогла только ближе к обеду, и, выйдя во двор, наткнулась на Гайнза. При виде меня он скорчил обиженную мордочку: «Вы совсем про меня забыли, госпожа… Как мне снова заинтересовать вас?» — губки бантиком сделал, глазки в землю потупил, просто невинность воплоти.

— Ты уже завтракал, позаброшенный мой? — настроение сегодня было превосходное, хотелось, чтобы у всех было такое же.

— Нет, госпожа, я вас тут жду… с десяти утра, — ого! Для Гайнза очень ранний подъем, практически подвиг. Ну что ж, герой заслужил награду.

И, кивнув, чтобы шел за мной следом, я направилась к Ийке, за двумя порциями завтрака и чем-нибудь сладеньким для моего ручного зверька, взволнованного отсутствием привычного внимания.

Стив:

В мастерскую я естественно опоздал, но посмотрев на мою сытую морду, Чэйтр тактично промолчал, при этом совершенно нетактично ухмыльнувшись.

День сегодня обещал быть томным — к нам пришли только с просьбой закрепить ручку на граблях и сменить две сломанные лопаты. Поэтому в пять часов меня отпустили, и я побежал к Юйше, радостно влетел к ней в комнату и застыл, споткнувшись взглядом о мелкую дрянь у ног моей женщины. Медленно развернувшись, я вышел, даже не хлопнув дверью, и направился куда глаза глядят…

Юйша нагнала меня довольно быстро, обняла, как мальчишку, за плечи, прижала к себе…

— У тебя не было никакого повода для ревности, мое солнце! — ласково прошептала мне на ухо. — Лучше пойдем, я тебе озеро покажу! А то тут уже четвертый день, а на озере, наверное, так и не был?

Я отрицательно помотал головой. Вывернулся и приобнял ее за талию. Мы с ней были примерно одного роста, только я чуть шире в плечах, а она пышнее — в груди и бедрах. От ее волос пахло чем-то цветочным, сладким, кружащим голову и возбуждающим. Я не удержался и поцеловал ее… Она мне ответила… Потом улыбнулась:

— Давай все-таки дойдем сначала до озера, мой хороший?

ДЕНЬ ДЕВЯТЫЙ:

Стив:

Какой раз убеждаюсь, что хотеть надо нехотя. Как только я чего-то желаю сильно-сильно, мироздание начинает меня динамить до тех пор, пока я не успокоюсь. Я очень сильно рассчитывал на поездку с Зэйхом в Венгсити, к его матери, а точнее, к месту, где я смогу выйти в галлонет. Но в итоге сначала на соседнем хуторе собралась телиться корова, как раз тогда, когда их ветеринар сама слегла с ангиной. Потом на нашем хуторе случилась какая-то беда у кур местных, наверное, я их сглазил. Причем, если на корову потребовалось от силы три часа, то проблема с курами решалась несколько дней. Понятно, что моей любви к ним это не прибавило. Индюшки замаскированные…