Эти мысли проносятся по моей черепушке встревоженным гудящим роем. Тряхнув головой, я выдергиваю себя из растерянного оцепенения и отбрасываю щипчики на стол. Опускаюсь на колени рядом с Альдом и…

Чувствую, будто на мое лицо и руки плеснули жидкого огня. Неосознанно дернувшись назад, я понимаю, что ощущение слабеет.

Аура! Ощутимая, определенно существующая, но почему-то невидимая.

Осторожно выставляю руку вперед и убеждаюсь в своих впечатлениях – сначала кончики пальцев, затем кисть и локоть снова охватывает уже знакомое жжение. Не имея ни малейшего желания испытывать его и дальше, поднимаюсь в воздух и отлетаю на безопасное расстояние.

Раз есть аура, тем более, настолько мощная – значит, Альд жив. А раз он жив – справится и без моей помощи.

Вывод снова оказывается верным. Не проходит и пяти минут, как лежащий на полу лич начинает шевелиться. Сначала дергает одной рукой, потом – другой. Чуть поворачивает голову. Магические связки снова мерцают переливчатой холодной зеленью, и только теперь я замечаю, что фаланги его пальцев целы, а трещины на пястных костях медленно истончаются.

На миг мне даже подумалось, будто с чарами зрения что-то случилось. Не может быть такого. Не бывает. Я же его тогда основательно переломала! Но нет, теперь уже все видимые мне кости рук бывшего подселенца – без единой трещинки. Как и череп, во лбу которого пылают ядовито-зеленым огнем драгоценные камни.

– Альд?.. – осторожно зову я. – Ты в порядке?

– Лучше, чем могло бы быть, но хуже, чем хотелось бы, – следует задумчивый ответ.

– А конкретнее?

– Помолчи еще пару минут, пожалуйста, мне нужно сосредоточиться.

Пожав плечами, я переключаю внимание на оставшиеся на столе инструменты. Жидкая кость на плоской ложке уже затвердела, и попытка ее сколупнуть ни к чему не приводит – прилипла намертво. Щипчики оказались почище, и крохи белесого вещества удается соскрести. Видимо, мне даже удалось сделать это почти бесшумно – раз уж продолжавший лежать на полу Альд никак на это не отреагировал.

А вот пузырек я закрыть не догадалась, и его содержимое тоже закаменело… Ну или закостенело. Хотя я почему-то была уверена, что в склянке жидкая кость не затвердеет. Ведь бывший подселенец что-то подобное говорил… Или нет?

От размышлений о том, стоит ли делать вид, будто понятия не имею, что случилось с содержимым склянки, меня отвлекает голос Альда. Обернувшись, я обнаруживаю, что он уже успел подняться в воздух и вернул себе привычную переливчатую ауру. Только теперь, кажется, она стала скорее зеленой, чем голубой, хоть и все еще холодного оттенка.

– Вот и все.

Я поворачиваюсь к бывшему подселенцу.

– Ну… Смотрится неплохо.

Мне требуется усилие, чтобы сохранить невозмутимый тон. То ли от падения на пол, то ли от моей… неопытности два кристалла рядом с центральным – второй слева и ближайший справа – завязли в черепе Альда настолько криво, что это вызывает раздражение даже у меня.

Лич вытягивает руку в сторону, и с одного из стеллажей тут же слетает серебристая пластина. Когда она опускается на ладонь Альда, я вижу, что это – небольшое зеркало.

Бесконечно долгую минуту бывший подселенец рассматривает свое отражение, поворачивая голову то в одну сторону, то в другую. Ледяной узел моих отсутствующих внутренностей снова напоминает о себе. Сейчас начнется…

Но Альд молчит. Вторую минуту. Третью. И лишь на исходе четвертой шипяще вздыхает и небрежным движением отправляет зеркало обратно на стеллаж. Я невольно вжимаю голову в плечи, ожидая звон разбитого стекла. Но нет, каким-то чудом хрупкая и дорогая вещица оказывается на одной из полок совершенно невредимой. Может, конечно, она не настоящая, но мало ли…

– Пойдет, – коротко объявляет лич.

Мне становится чуть легче и спокойнее. Если Альд и недоволен, то явно решил оставить раздражение при себе. А это значит, что я действительно неплохо справилась с заданием. Удивительно. На благодарность, конечно, рассчитывать не приходится. Ну да ладно, в первый раз, что ли?..

– Похоже, – с сожалением добавляет лич через пару секунд, – при падении кристаллы сместились.

Да-да, именно падение во всем и виновато, полностью с этим согласна. Вслух же произношу другое:

– А это… смещение никак не повлияет на их работу?

– Нет, – лич издает ехидный смешок. – Окажись иначе, меня бы уже не было.

Интересно, он действительно настолько рисковал, доверяя мне работу с камнями? С другой стороны – хорошо, что все хорошо. Ну или хотя бы нормально.

В затянувшемся молчании явственно слышно, как Альд с хрустом поводит плечами. Мне тут же представляется, как последние – возможно, тоже сместившиеся при падении – крупные осколки костей становятся на место и срастаются без малейших следов от переломов.

– Кстати, а как ты умудрился срастить кости?

– Я? Никак. Эту возможность дает кровь химеры, которая… теперь есть в моем теле, так как была использована Суртазом в ходе ритуала. Видимо, потому он и выбрал именно этот вид тварей – за их способность к регенерации.

– Но почему ты раньше не восстановился? Прошло же много времени…

– Видимо, раньше у меня не было достаточно сил для этого, – Альд поднимает руку и рассматривает свою ладонь сначала с одной стороны, а затем – с другой. – Насколько я могу это оценить, регенерация энергозатратна.

– Полезное… свойство.

– Полезное, – эхом отзывается лич. – И это немного примиряет меня…

Он резко поводит плечом и отворачивает лицо. Этот жест прямо-таки насквозь пропитан отвращением.

– …со случившимся.

Я осторожно приближаюсь, готовясь в любой момент ощутить обжигающую ауру могущества Альда. Но ее нет – даже в шаге от лича. Глядя на него снизу вверх, я наконец-то могу повнимательнее рассмотреть результат своих трудов. Мда, все-таки это действительно падение повлияло, другие камни – с видимой мне стороны – тоже пострадали, а они точно стояли ровно.

Обидно. Я так старалась.

– Что? – Альд снова поворачивается ко мне, в свою очередь, глядя сверху вниз.

– Скажи… – выдержав вкрадчивую паузу, добавляю: – Чем убирать эту… растекшуюся кость?

– Тебя действительно сейчас это заботит? – в голосе лича слышится удивление пополам с насмешкой.

– Да. Я хочу придать своей работе хоть сколько-то аккуратный вид, раз уж тебя угораздило упасть со стула и сместить камни.

– О да, надо было все-таки оставаться на кровати, – насмешка сменяется ехидством.

– Похоже, что так, – я пожимаю плечами.

– Это усложнило бы процесс и сделало его еще более рискованным.

– И все-таки?..

Вместо ответа Альд прикладывает костяной палец ко лбу прямо под центральным камнем, тот вспыхивает, а следом за ним – и остальные кристаллы. Ослепляюще яркое свечение длится всего пару секунд, и когда оно тускнеет, я вижу, как застывшие то тут, то там бугорки жидкой кости осыпаются мелкой пылью с черепа лича.

– Вот и все, – ровно произносит он.

Ну вот, а я то-думала, что мне предстоит увлекательное обпиливание камней по периметру – с обязательным риском для нас обоих. А все так просто, быстро и даже как-то… Скучно.

Теперь, когда череп бывшего подселенца выглядит идеально гладким, неровно стоящие камни раздражают еще сильнее. Мелкие-то – еще ладно, еще поди разбери, а вот покосившиеся соседи идеально ровного центрального… Вообще даже удивительно, как ближайший к центру с правой стороны вообще не выпал – я же вставила его последним.

– Мда, выглядит все равно… так себе, по правде говоря, – честно признаюсь я. И хотя Альд сам признал, что причина тому – падение, почему-то мой голос все равно прозвучал виновато.

– Переживу. Тем более, ты все равно будешь это видеть чаще, чем я, – саркастически отзывается бывший подселенец. – В конце-концов, с учетом неопытности и некоторой медлительности, ты все сделала достаточно хорошо, чтобы не пострадать в процессе.

– А я могла пострадать? В смысле, даже не роняя камни и не беря их голыми руками?