Под звучание не знакомых слов жижа медленно стекает со стен, собираясь на полу в отвратительного вида лужу. Ее края колеблются, а по поверхности идут крупные волны, будто кто-то барахтается в глубине этой вязкой жидкости. Несмотря на то, что это зрелище вызывает какое-то необъяснимое отвращение, я не могу оторвать от него взгляд. Лишь глухой стук и шелест отвлекают мое внимание: прислонившись к стене рядом с окном, Альд медленно сползает на пол. Глядя на его едва мерцающие кости, я чувствую, неясная до этого тревога обретает вполне очевидную причину. Да он сейчас рассыпется!

Рывком устремляясь к бывшему подселенцу, я слишком поздно замечаю, что лужа перед Суртазом тоже приходит в движение. Обогнув Первого Некроманта с обеих сторон, Многоликий Отец преграждает мне путь. Вид вспучившейся передо мной темной массы вызывает у меня секундное замешательство, которое тут же вспыхивает холодной яростью.

Только попробуй мне помешать…

Я выплескиваю свою ярость вместе со сгустком энергии – и отправляю в буро-черную жижу.

Будто камнем в лужу запустила. По крайней мере, расплескался Многоликий Отец по комнате очень похоже.

Раздраженно отряхнув испачканные рукава мантии, я наконец-то добираюсь до Альда. Опускаюсь рядом на колени и даже успеваю коснуться его плеча, чтобы создать энергетический канал – лич легко и охотно откликается – когда за моей спиной раздается голос. Звучит длинная фраза на священном языке – полная шипения и свиста, она обдает меня ощущением осязаемого могущества Первого Некроманта. Начавшая было сползаться обратно жижа вдруг замирает на месте, становясь беспросветно черной.

– Уверен, даже этого надолго не хватит, – голос Суртаза не выражает ни досады, ни сожаления по этому поводу. Простая констатация факта. – Альдауар, есть предложения?

– Нужно пересмотреть защитные чары…

Голос бывшего подселенца звучит тихо, но я вижу, что моя энергия идет ему впрок. Магические связки, удерживающие осколки костей на месте, теперь светятся гораздо ярче. Из-за этого Альд снова напоминает мне скелета, чье тело соткано из переменчивой холодной зелени.

– У нас не будет возможности наблюдать за контуром.

– Увы, но ничего более подходящего я предложить не могу, – сухо отвечает Альд, но в его словах мне слышится отголосок язвительности.

Подвижное темное облако вокруг тела Первого Некроманта уменьшается, уплотняется и обретает форму длинного плаща. Сделав пару неторопливых шагов, Суртаз останавливается рядом с застывшей на полу кляксой, одной из самых крупных.

– А что, если все-таки отправить его в Срединный мир?

По тону Первого Некроманта не ясно, задал он этот вопрос Альду или же это была всего лишь мысль вслух. Но бывший подселенец хмыкает и качает головой. Похоже, не только я не верю своим чарам слуха.

– Не думаю, что это хорошая идея, учитель, – наконец, говорит он.

– Удержать это существо, не подвергая опасности себя и окружающих, мы не можем, – продолжает Суртаз. – Но то, как отчаянно оно пытается избежать встречи со своей… повелительницей… Наводит на кое-какие мысли.

В моей памяти всплывает бледное лицо Ваана, его закатившиеся глаза и странные слова предсказания, спустя столько времени обретающие очень даже конкретный зловещий смысл.

– Этого нельзя допустить, – подстегнутая воспоминаниями, я решаюсь возразить. – Это приведет к катастрофе, так говорил Ваан. Ну… или кто-то – через него.

– Я помню, – голос Первого Некроманта становится задумчивым. – Но при нынешнем положении дел Бледная Мать рано или поздно все равно найдет своего… раба и господина.

Я невольно ловлю себя на мысли: было бы интересно узнать, что все-таки на самом деле означает эта формулировка. Если она действительно хоть что-то означает, а не является каким-нибудь образным выражением.

– И если их встреча действительно приведет к катастрофе… Вам не кажется, что пожертвовать пустым и безжизненным Срединным миром будет куда разумнее, чем каким-либо из населенных?

– Нам кажется, что из-за этого может рухнуть все Кольцо миров, – саркастически отвечает Альд.

Я же понимаю, что самое время предложить другой путь. Ну или хотя бы попытку найти его.

– А давайте все-таки попробуем поговорить.

– С этой тварью? – уточняет у меня бывший подселенец.

– Ага.

– Сомневаюсь, что тебе это понравится, – в голосе Альда слышится издевка.

Он отстраняется, довольно-таки мягко разрывая энергетическую связь, но все равно возникает ощущение, что ему противна даже мысль о переговорах с Многоликим Отцом.

Суртаз же молчит, и это обнадеживает меня настолько, что дальше я обращаюсь именно к нему.

– Когда я медитировала внизу, Многоликий Отец пытался со мной связаться. Он говорил, что идет Бледная Мать, бормотал что-то о новом теле и старой злобе, какой-то зеленой луне… Твердил, что ему нельзя возвращаться… И что он этого не хочет, – я запинаюсь, понимая, что сейчас хожу по очень тонкой грани, судя по недовольству бывшего подселенца. – Мне кажется, его нужно выслушать. Вдруг узнаем что-то полезное.

– Я уже пытался его выслушать, – тон Альда обретает знакомые ледяные нотки. – Ничего вразумительного он не сказал. Это всего лишь уловка.

– Для чего?

– Для захвата нового тела. Он не может подступиться ко мне или к Суртазу, поэтому пытается уговорить тебя.

– Он сказал, что вы его не понимаете и не хотите слушать.

– Это тоже было во время медитации?

– Нет, пару минут назад, когда… Когда вы пытались его скрутить. И тогда же он попросил помочь.

– Ох, Шиз, похоже, опыта общения с Бледной Матерью тебе оказалось недостаточно… – бывший подселенец со вздохом поднимается с пола.

– Заметь, в этот раз я тебя на клочки не порвала, – взлетая следом, язвлю в ответ.

– О да, – Альд издает ехидный смешок, – это – красноречивое свидетельство твоего здравомыслия и самоконтроля…

– Достаточно.

Похоже, Суртазу наша перепалка уже успела надоесть. Мне, по правде говоря, тоже. Учитывая то, что Альд уперся чуть ли не на пустом месте. Он, конечно, опытный и все такое… Это всего лишь разговор, через который я уже проходила без видимых последствий.

– Он говорил тебе что-то еще?

– Нет, – я качаю головой. – Тогда не рискнула расспрашивать, а потом и Альд отвлек.

Сдержанный смешок в полной мере доносит до меня мнение бывшего подселенца о моей фразе.

– Интересно, почему ты так хорошо его слышишь… – то ли вопрос, то ли очередная мысль вслух.

Молча пожав плечами, я смотрю на пол и замечаю, что мелкие черные брызги вновь обрели бурый оттенок и принялись сползаться в пятна покрупнее

– Я не знаю, – мне наконец-то удается подобрать подходящие слова под мельтешащие в памяти лоскуты воспоминаний. – Но помню, что при самой первой встрече Многоликий Отец сразу заявил – у него есть к нам предложение. Что он расскажет, как остановить бледных…

– Думаю, нам это и без него известно. Нужно закрыть портал, соединяющий наши миры.

Не знай я Альда, то подумала бы, что он наконец-то успокоился. Но его голос звучит настолько бесстрастно, прямо как в старые добрые времена, что не остается никаких сомнений – бывший подселенец категорически не одобряет обсуждаемую перспективу.

– А хорошей слышимости и… взаимопониманию, – добавляет он, – скорее всего, способствует однажды созданная энергетическая связь.

– Или новая грань таланта Шиз… – эхом отзывается Суртаз. — Потому что с моей стороны такого эффекта нет, хотя я неоднократно обеспечивал перегрузку этому существу. Когда пытался убить.

– Может, дело в количестве энергии?.. – не будь тон Альда настолько безупречно нейтральным, я бы подумала, что он издевается.

– Еще больший выброс уничтожил бы столицу вместе со всем населением, – Первый Некромант, похоже, трактует вопрос по-своему.

Я не влажу в их разговор со своими драгоценными комментариями. Вместо этого мне вспоминается пугающее в своей красоте небо в ту ночь, когда Суртаз пытался убить Многоликого Отца. Если это не вышло у него, то вряд ли получится у кого-то другого. По крайней мере, без серьезных последствий. А раз не получается убить…