– Что… Что я буду за ним ухаживать и кормить сухой травкой, – собравшись с мыслями, сглотнула вязкую слюну Руфа, пока Мирабель отрастила теневые когти и ждала сигнал от дочери. Умбра сидела сбоку, прижимая руки к груди. Было видно, как она слегка дрожит, но терпит. Желание найти мячик перевесило испуг.

– А потом мне жаловалась, помнишь? – улыбнулся Паоло, – Мол, дедушка не верит, что ты классная хозяйка.

– Да, – Руфа несмело улыбнулась ему в ответ, а Умбра тем временем молча показала матери на нужный участок, и та осторожно погрузила когти в тень. Пальцы. Запястья. По локоть, бестолково шаря внутри, словно в мутной воде. А затем нащупала. Небольшое, с крупный апельсин, плотное, словно из стекла. Обхватила и потянула обратно, бережно держа. От неведомой штуки веяло теплом.

– Руфита.

Девочка обернулась, и Мирабель протянула ей сферу на самых кончиках когтей:

– Бери.

Рыженькая приняла от неё странный предмет. Несмело повертела его то так, то эдак. Штука молчала.

Да, Руфу, конечно, просили успокоиться, но…

– Отзовись! – практически прорычала девочка, поднеся сферу к губам, – Я прошу!

Взрослые не успели её успокоить: в глубине шара, щёлкнув, появилась вспышка, и сфера наполнилась ослепительно белым светом. То, что было внутри, казалось, шарило по границе своей тюрьмы десятком лапок. В воздухе отчётливо запахло озоном.

– Бог ты мой, это молния? – ахнула Пппа.

– Нет, это гораздо мощнее, – на ум Мирабель пришли книги по физике, – Это плазма.

– Плазма? – шепнула Луиза.

– Очень горячий газ.

– Стена! Стена!! – замахал руками Виджай, – Стена снова сияет!

На этот раз Руфа не стала торопиться, и робко перевела взгляд на Алму:

– Прабабушка, я не хотела, правда…

– Я знаю, – ласково улыбнулась ей абуэла, – Просто поторопилась. Мы со свечой благословляем тебя. Иди.

При приближении девочки в стене возникла ниша под шар, и Руфа, чуть помешкав, сунула его туда. Гостей объяла волна жара, словно от печи. На свет высунулся крепёж для ручки.

Как только всё оказалось на своих местах, стена озарилась силуэтом дерзко улыбающейся девчушки, окружённой веером сфер. Руфа оглянулась. Лицо её сияло.

– Вперёд, Светлячок, – смахнув скупую слезу, кивнул ей Лучиано.

Теперь она знала, как надо. Осторожно и бережно, без спешки.

Дверь открылась.

========== Глава 43 ==========

Глазам всего Энканто предстала уютная комната в жёлто-оранжевых тонах, усеянная многочисленными сферами, которые свисали то поодиночке, то пачками, словно грозди винограда. Стены казались текучими: по ним струилась энергия, напоминавшая ленивые потоки солнечного ветра.

– В семье Мадригаль появился новый дар! – собравшись с силами, провозгласила Алма, – Начнём же праздник!

Толпа согласно заревела, и Руфа, позабывшая там, что пережила, радостно вбежала внутрь.

Троица неправильных Мадригалей осталась в тени снаружи, никем не замеченная. Умбра, в порядке исключения получившая пончо отца, напоминала очень серьёзную декоративную подушечку, пока родители внимательно осматривали её ладошки. Покраснение постепенно сходило на нет, что не могло не радовать, но сам факт ожога изрядно напугал Мирабель и Бруно. Пусть их девочка и твердила, что всё хорошо, оставлять этот факт без внимания было нельзя.

– Вот теперь мы точно как в старые добрые времена, – подождав, пока муж наденет пончо обратно, Мирабель боднула его в плечо, – Никто и не заметил нашего отсутствия, а?

– Мира.

Молодая женщина посмотрела ему в глаза. Бруно выглядело очень серьёзным:

– Назови меня эгоистом, но я всё же считаю, что не надо было кидаться искать дар Руфы, пока у Умбры был ожог. Да ты и сама могла пострадать.

– Это не ожог, папа…

– Умбрита.

Девочка замолкла. Она уже и не помнила, чтобы у папы было такое выражение лица. Он даже на Ирен так не смотрел, когда та неплотно закрыла холодильник, и пришлось вызывать мастера, чтобы сколоть возникшие в морозилке айсберги. Похоже, он очень расстроился.

– А сразу, – Мирабель прищурилась, – Сразу ты мог сказать?

– Ты знаешь, я подтормаживаю с возрастом.

– Хорошо, дорогой, в следующий раз мы подождём. Пусть дети проревутся, главное, чтобы все были услышаны, – не без иронии произнесла обладательница тёмного дара.

– Спасибо, я знал, что ты поймёшь.

– Конечно, я же психолог.

– Ну ещё бы.

Прошло несколько мучительных секунд противостояния, потом Мирабель чмокнула мужа в нос:

– Прости. Мы не хотели тебя пугать… Ну же, улыбнись. Всё обошлось. Умбра, покажи папе ручки. Давай, сокровище.

– Ручки в порядке, – согласно протянула отцу ладошки девочка, – А теперь можно бежать поздравлять Руфиту?

– Можно, но при одном условии, – Мирабель подняла вверх указательный палец, привлекая внимание дочери, – Расскажи мне, при каких условиях ты получила… теневой ожог.

– А… – Умбра помялась, – Она просто испугалась, по тени прокатилась волна. А потом было больно.

– То есть, ты не дотронулась до сферы? – уточнил Бруно.

– До мячика? Нет, ничего такого.

– Я не понимаю, – Мирабель потёрла подбородок, – Раньше ты ныряла в её тень, и всё было в порядке.

– Мне кажется, и потом буду, Руфа просто испугалась.

– Умбрита, можешь пообещать мне кое-что? – Бруно тронул ребёнка за щёку кончиками пальцев.

– Да, папа? – девочка несколько удивилась подобному жесту.

– Пообещай мне не нырять в тени других людей, пока мы не разберёмся, что к чему.

– Но как же… И ручкой нельзя?

– Нельзя.

– И ноготком тоже?

– Mi preciosa, не юли. Нельзя никак, ни одной частью Умбры Мадригаль. Ты можешь обещать мне это?

Девочка неохотно кивнула, нахмурившись:

– Хорошо. Обещаю.

– Вот и умница, – Бруно поцеловал её в лоб.

– А вы чего тут застряли? – из-за новой двери высунулся Лучиано Мартинез. Должно быть, он успел выпить, поскольку скулы кузнеца слегка покраснели, – Главные герои дня, а сидят где-то в углу, как крысы.

– Грешники смиренно ждут объедки, – неожиданно пошутил Бруно. Лучиано растерялся, а затем кашлянул:

– Вас ждут, олухи. Нечего тут сидеть. Эй, мелкая, моя внучка тебя ищет.

– Ой, да? – просияла девочка.

– Умбра, мы договорились, – напомнила ей мать.

– Да, помню! – отозвалась маленькая повелительница теней, протискиваясь возле Лучиано.

– Мы скоро, – кивнула Мирабель, оставшись на прежнем месте, и, когда старый недруг мужа ушёл, переглянулась с Бруно. Тот недоумённо изогнул бровь.

– Возможно, это покажется странным, – выдержав паузу, обладательница тёмного дара скрестила руки на груди, опираясь на парапет, – Но мне хорошо тут. С тобой. Ну не дура ли? Сама рвалась сюда, мол, семья, шумиха, а теперь…

– Я испытал то же самое, выйдя из застенков, – негромко произнёс Бруно, вставая рядом с ней, – Просто предел мечтаний – снова быть частью семьи Мадригаль, а на деле…

– Иногда хорошо быть изгоями, – усмехнулась Мирабель, – Надеяться на себя, верить только в себя, бороться во имя себя.

– Держась за руки.

– Да, – она протянула мужу ладонь, переплетая их пальцы, – Это обязательно.

– Mi locura, – повернувшись, предсказатель взял её и за другую руку, – Я люблю тебя, как мальчишка, хоть я уже и старый дурак. И знаешь, те кольца…

– Бру…

– Погоди, я хочу объяснить! – быстро зашептал он, – Для меня это нечто большее, чем глупый ритуал или владение друг другом. Знаю, ты против и того, и другого, и я уважаю твой выбор. И принимаю его.

– Тогда что? – совсем тихо спросила Мирабель. Их период вечных клятв и признаний уже давно канул в небытие, но тут, в Касите, в поистине волшебную ночь, время повернулось вспять, и перед человеком, прожившим земную жизни до половины, снова стояла шестнадцатилетняя девушка с сияющими глазами.

– Пожалуй… Символ того, что мы есть друг у друга несмотря ни на что. Символ того, через что мы прошли. Они… особенные. Просто взгляни. Я обещаю не настаивать… Вот твоё. Видишь что-нибудь?