Краем глаза предсказатель заметил жест жены и метнувшуюся прочь Вишнёвую тень. Фирменный семейный демон всегда умел успокоить маленькую повелительницу теней. И сейчас, юркнув змейкой, призрачная тайра расположилась на коленях девочки.

– Я тоже хочу, – заметив, что руки Умбры отправились чесать колеблющийся мех, обернулась Руфа, – Парс? Иди ко мне, котик.

Сидевший на шкафу с посудой маргай, казалось, был не склонен слушаться кого бы то ни было, но очень скоро пятнистая кошка спрыгнула со своего постамента.

– Как ты его приручила? – шёпотом спросила Умбра, любуясь узорчатым мехом. Несмотря на умильную, словно у плюшевой игрушки мордочку, Парс всё же оставался диким зверем по праву рождения.

– Сначала он меня боялся. Даже шипел. Я попросила дядю Антонио разрешить давать котику вкусняшки, ну и вот, – Руфа с улыбкой почесала подставленный подбородок, – Теперь мы друзья. Деда Лу очень удивился, сказал, что я бесстрашная, как он. Он умеет подковывают лошадей, удерживая их на месте, и они сдаются, представляешь?

– Они боятся.

– Вовсе нет!

– Вряд ли они потом подойду к нему так, как, например, Парс.

Рыженькая Мадригаль смахнула порядку, заправив кудряшки за ухо:

– Ты родилась с даром. И Тенюша липнет к тебе просто потому, что… Потому что. А я пытаюсь разобраться, как быть. Мама с папой говорят одно, деда Лу – другое. А тебе просто повезло.

– Видишь это? – Умбра показала на свой чёрный глаз, – При встрече с новыми людьми я смотрю на тени. Мама учила меня смотреть на лица, и все, кто видел меня, частенько пялились на мой глаз. Хорошо, если с любопытством. Но иногда в тенях… – маленькие кулачки сжались, – Бывает отвращение. Это похоже на стену из ничего, резкое движение. Когда я была совсем маленькая, то принималась плакать. Мама говорит, в школе может быть то же самое. И мне придётся не давать себя в обиду. Так что, – двухцветные глаза поднялись на веселящихся родственников, – Это тут мне повезло. А снаружи мой дар не нужен.

– Оу, – осторожно спустив Парса на пол, Руфа пододвинулась поближе к кузине, – Прости, я не хотела тебя огорчить. Мы ещё друзья?.. А знаешь, мы так и не досмотрели твои альбомы! Может, возьмём их и полистаем? Взрослые всё равно заняты своей болтовнёй.

– А давай! – просияла маленькая повелительница теней, – Отличная идея!

– Но для начала, – заметив, что Луиза отвлеклась, рыженькая Мадригаль набила щёки индийским лакомством, из-за чего стала похожа на хомяка, – Фшо!

Чуть подумав, Вишнёвая тень вернулась на плечи Мирабель.

– Как всё прошло? – спросила обладательница тёмного дара. Вместо ответа призрачная тайра поменяла облик, превратившись в маргая.

– Там был Парс? Ты же уже его видела, зачем рассказываешь? Теневой демон бесшумно спрыгнул вниз, по-кошачьи подняв вверх длинный хвост.

– Как скажешь, бунтарка, – хмыкнула молодая женщина, глядя на почти нетронутый бокал вина. Вроде и вкусно – и вроде не заставить себя. Должно быть, во внешнем мире вина не настолько креплёные, тут аж тошнить начинает. И мама, кажется, переборщила со специями, еда тоже не очень…

Погодите.

Да всё в порядке. Или всё же…

Когда твой первый ребёнок превзошёл коварством пресловутого Троянского коня и обнаружился только на четвёртом месяце, даже не знаешь, что считать подозрительным, а что – чистой случайностью.

– Всё хорошо? – плеча Мирабель коснулась ладонь Долорес. Отлично, тот самый человек, с которым лучше не обсуждать то, что касается беременности.

– Да, всё в порядке, – с нервным смешком взъерошила волосы Мирабель, – Я в конспект хотела кое-что добавить, учёба, знаешь ли.

– Не знаю. Но наверняка здорово, – Долли робко улыбнулась, садясь рядом, – Я тихонько наблюдала за твоей подругой. Женщины по ту сторону гор… другие?

Мирабель оглянулась на Ирен. Француженка героически глушила третий бокал вина, на радость Камило и Феликса, и травила анекдоты. От опьянения её мурлычущий акцент выбился наружу сильнее обычного, и время от времени собеседникам приходилось переспрашивать, что именно она имеет в виду. Очень часто это сопровождалось взрывами хохота.

– О, да. Более… свободные, – поняв, что от неё ждут ответа, кивнула Мирабель, – Можно не обзаводиться семьёй, если не хочется, строить карьеру, а то и вовсе жить в своё удовольствие. Путешествовать, например, – обладательница тёмного дара снова взглянула на подругу, которая выпрашивала у Паоло наиграть какой-то мотив, а после атаковала беседующего с Агустином Бруно, чтобы тот помог объяснить просьбу.

– Я бы… Хотела увидеть тот мир, – наконец, очень тихо произнесла Долорес. Сложенные на коленях руки сжались, передавая волнение, – За годы молчания я стала слышать чётче. Мир снаружи ближе, чем кажется, и я… Не подумай, я не настаиваю, не сейчас, может, потом… Одним глазком.

– Я заберу тебя в Картахену, в гости, – решила Мирабель, взяв её под локоток, – Покажу тебе свой универ, походим с Ирен по магазинам, потом рванём на море. Хочешь?

Щёки Долорес разрумянились, и она робко кивнула:

– Это было бы замечательно. Очень хочу, даже если жутко испугаюсь.

– Я буду с тобой, – Мирабель приобняла её за шею, но кузина дёрнулась.

– Эм… Долли? Что-то не так?

– Дети, – дочь Пеппы повернулась к лестнице, – Бегут.

– Абуэла! Прабабушка Алма!! – к поручням буквально выкатился клубок из рук и ног, оказавшийся двумя девочками.

– Ну что там у вас, трещотки? – добродушно проворчала глава семейства, – Если будете так носиться, не ровен час…

– Стена светится! Стена в галерее! – взвизгнула Руфа, и, пока взрослые собирались с мыслями, добавила, – Это моя комната! Моя собственная комната!!

========== Глава 37 ==========

После свершившегося чуда в галерее и речи быть не могло, чтобы провести следующий день иначе, чем за подготовкой к получению дара.

Дом Мадригалей гудел до поздней ночи, хмель и волнение едва не заставили взрослых начать подготовку сразу же. Чего уж говорить о детях: Умбру и Руфу едва получилось уложить спать, и то с помощью авторитета Алмы.

–-Девочка моя, – абуэла в который раз накрыла суетящуюся Руфу одеялом, – Я настоящий рекордсмен по части увиденных дверей. И твоя столь же прекрасна, как и остальные. С утра мы украсим дом к празднику, и позовём членов общины. Мама оденет тебя в лучшее платьице, и в семь вечера Касита позволит тебе повернуть ручку. Да, Касита?

Вилла охотно постучала половицами в знак согласия.

– А если…

– Руфа, всё будет хорошо, – отозвалась со своего места Умбра, которую героически пыталась уложить Мирабель, прибегнувшая к компрессу из Вишнёвой тени, – Я уверена, с твоим даром можно будет придумать просто немеренное количество игр! Правда, мама?

– О, несомненно. А теперь ложитесь спать, не то завтра будете клевать носом, – чмокнув дочку в лоб, встала с краешка кровати Мирабель, – Бруно, заходи, я буду ждать тебя в комнате.

– Mi preciosa, – от отца немного пахло алкоголем, но Умбра любила абсолютно все его запахи, – Пусть твои сны будут яркими и прекрасными, как и ты сама.

– Папа, – тонкие ручки обвили его шею, – Прости за утро.

– Всё хорошо, котёнок, мы позже с этим разберёмся.

– Мамочка нервничает. Тень комочками, – успела шепнуть девочка.

– И с этим тоже сладим, обещаю, – предсказатель поцеловал Умбру в макушку, – Баю-бай.

Сказать было проще, нежели сделать…

– Нет, – едва они оказались в гамаке, в живот предсказателя упёрлось непреклонное колено жены.

– Да лад…

– Не обсуждается.

– Извини, – капитулировал Бруно, пристраиваясь рядом. Они легли лицом к лицу, но всё равно казалось, что жена смотрит словно сквозь него. Тишина казалась гнетущей.

– Прости, mi locura, я должен думать о дочери, а завтра большой день, – начал было предсказатель, но Мирабель покачала головой:

– Дело не в этом. Я просто не в настроении.

– Тогда я мог бы…