– Ага! Посетители! И какие! – им навстречу выпрыгнул Феликс, – Никак, иностранцы?

– Вы продавец? – приятно удивилась Ирен. С другой стороны, какая бы ещё профессия подошла этому улыбчивому сеньору больше?

– Точно так, – афроамериканец широко улыбнулся, – Добро пожаловать в скромный магазинчик Феликса! Позвольте подобрать для Вас что-то, способное подчеркнуть Ваше природное очарование, сеньорита Жаккар.

– Попробуй тут откажись, – хохотнула француженка, – Ладно, почему нет, одежду я люблю. Пора пополнить коллекцию чем-то из Энканто. Буду немножко этно.

– Прошу в примерочную, я лично подберу для Вас образ, – Едва ли не пропел Феликс, провожая девушку в нужном направлении. Камило, облокотившийся было на один из стеллажей, едва не заработал сердечный приступ, когда из-за прилавка показалась слегка отмеченная сединой рыжая макушка матери:

– Она тебе понравилась?

– Madre de Dios! – не удержался от восклицания юноша, – Ты меня напугала!

– Прости, солнышко, – властительница погоды тронула сына за плечо, но тут же снова улыбнулась, – Так что?

– Что?

Зелёные глаза матери указали на примерочную.

– Мам, ради бога, не начинай, – яростно зашептал Камило, – Не каждый же раз, это слишком!

– Всё-всё-всё, я могила, всё! – над головой Пеппы набухла тучка, но вскоре развеялась, – Но мне кажется, вы отлично поладили.

– Ты в своём уме? Это подруга Мирабель.

– Так не сестра же! Ой, то есть, – рыжая Мадригаль прищёлкнула пальцами, – Бруно всё запутал, но ты понял, о чём я! В любом случае, рискни. Или её сердце уже занято?

– Вроде нет, а…

– Ну вот и прекрасно. Двух раздолбаев мы тоже прокормим, – словно в подтверждение слов над головой Пеппы воссияло радужное гало.

– Когда ты так говоришь, я не могу понять, показываешь ты любовь или тычешь меня носом в недостатки, мамита.

– Люблю такого, какой ты есть, моё сокровище, – выйдя из-за прилавка, Пеппа приобняла курчавую голову сына, – И желаю тебе счастья.

– Ладно, верю, – лицедей боднул её в плечо.

– Даже не знаю, – донёсся из примерочной полный сомнений голос Ирен.

– Село чудесно! Нужно просто выйти и показаться независимым экспертам.

– Всё, уговорили, – девушка сделала несмелый шаг из-за шторки, – Хоть мне и кажется, что я похожа на циркового пуделя, но… Что скажете?

Волевого усилия для того, чтобы сдержать отвисшую челюсть, оказалось недостаточно: Камило во все глаза уставился на высокое стройное чудо в платье насыщенного кораллового цвета с голубыми оборками.

– Похоже, к лицу, – увидев изумление нового друга, фыркнула Ирен, – Сеньор Феликс, отличное платье, Ваш сын обязался мне его купить за то, что сегодня развлекала мелких вместе с ним.

– Тогда без скидки, – довольно улыбнулся продавец, – Давай, Кам-Кам, сеньорита совершила подвиг, сидя по спиногрызами вместе с тобой.

– Ещё родной отец, называется, – нарочито обижено пробурчал лицедей, выкапывая из глубин кармана кошелёк, пока Ирен вертелась у зеркала, оглядывая себя со всех сторон.

– Останешься в нём? – подошли к девушке Пеппа.

– Пожалуй, – француженка покрутилась на месте, давая юбкам образовать небольшой вихрь.

– Ты красивая, – улыбнулась ей повелительница погоды.

– А набор железа Вас не смущает? – Ирен указала на уши, брови и нос.

Пеппа сверкнула зубами:

– В твои годы я тоже была бунтаркой.

– Насколько?

– Надевала платье с обнажёнными плечами и убегала танцевать средь ночи. Джу и Бруно прикрывали.

– Для тоталитарного режима Вашей матушки это воистину бунтарство, – оценила Ирен, – И чем всё закончилось?

– Нашла Феликса. А твоё?

– Я больше не товар для подиума и разочарование для отца. Чисто сработано.

– Ох, милая… – Пеппа сделал шаг ближе, – Я уверена, он…

– Сеньора Мадригаль, – француженка обернулась к ней, приопустив веки, и повелительница погоды поразилась мудрости в этих голубых глазах, – Когда родитель заявляет, что желал бы, чтобы ребёнок не появлялся на свет, это, пожалуй, последний пункт в списке проявлений любви… Эм, сеньора Мадригаль, на меня дождь капает.

– Ой, прости, сейчас сгоню!

– Мамита, всё хорошо? – почуявший изменение настроения матери Камило приобнял ту за плечи, – Ирен, что случилось?

– Немного грустных историй от Ирен Жаккар, – неловко почесала запястье француженка, – Извините, больше не буду. И спасибо за чудесное платье.

– Тебе правда понравилось? – уточнил лицедей, когда они вышли из лавки.

– Ты полегче со словесными конструкциями, а то у меня пробуждается французская сущность… Ну что ты как маленький, покраснел аж до ушей! Классное платье, большое спасибо… Теперь молчишь?

– Боюсь пробудить ту самую сущность, – буркнул он, отводя глаза в сторону.

– Такие мы. Нация с самым красивым языком любви. Целуемся при встрече и прощании.

– Так и мы целуемся.

– Но французский поцелуй – наше изобретение.

– Я. Не буду. Ничего спрашивать. Вообще.

– Камило, – Ирен дотронулась до его запястья. Юноша обернулся, глядя, как лучи заката превращает кожу девушки в белый янтарь. Она посерьёзнела.

– Да?

– Мы… – француженка сглотнула, – Можем стать хорошими друзьями. Давай на этом и остановимся, ага?

Лицедей нахмурился:

– Если ты думаешь, что я стал бы распускать руки…

– Господи, конечно же нет! Просто ходячая проблема вроде меня тебе ни к чему. У тебя вся жизнь впереди.

– А у тебя что же?

– Я планирую спиться и умереть от цирроза печени.

– Не вздумай! – лицедей и сам не понял, как схватил девушку за плечи.

– Да шучу я, – Ирен даже стало немного неловко.

– И не шути! Вообще!

– Прямо вообще, или…

– На эту тему! Это не смешно!

– Но я…

– Обещай!

На секунду Ирен подумал о том, как они выглядят со стороны. Камило был ниже её на добрых полголовы и сейчас смотрел на француженку снизу вверх почти что щенячьими глазами.

– Обнять тебя, что ли?

– Да ну тебя совсем! – поняв, что дело в разнице в росте, отступил на шаг Камило, зачесав затылок, – Но если честно: я серьёзно. Нельзя так он шутить.

– Хорошо, не буду.

– Обещаешь?

Ирен кивнула, прищурившись:

– Обещаю. А теперь погнали охотиться на плов!

– Еда превыше всего, – заметно успокоившись, Камило сунул руки в карманы, направляясь к Касите следом за гостьей.

Ирен не знала одного: упрямство было неотъемлемой чертой всех Мадригалей, а не только одной Мирабель. И если за чьё-то сердце хотелось бороться, «останемся друзьями» не работало.

========== Глава 25 ==========

– Как по мне, отличный план прудика, – довольно кивнула Исабела, – Не большой, не маленький, вот прямо как раз.

– Когда закончим, будет очень красиво… Хотя мне и сейчас нравится, – помогавший ей Виджай указал на фирменную разметку фронта работ: Иса украсила границы будущего водоёма бархатцами.

– Потому что съедобные?

– Отчасти. Но ещё и смотрится забавно. Кстати о съедобном: пора приниматься за плов, а то Ирен придёт ныть на кухню, будто она умирает от голода, и готовить будет просто невозможно.

– Вы не очень ладите? – решила уточнить повелительница растений. Отношения этих двоих были для неё чем-то непонятным. Вроде друг на друга не смотрят, но мало ли.

Виджай покачал головой:

– Я, конечно, ворчу на неё в порядке профилактики, но мы с ней и остальными всё равно что семья. Она как избалованная младшая сестра. Лично для меня.

– А сколько тебе?

– Тридцать восемь. А… Тебе?

– Двадцать девять. Только начинай, что мне пора замуж и прочее, ладно?

– Что ты, это твой выбор, – воздел ладони индус, – Сейчас такие намёки считаются неприличными. По крайней мере, по ту сторону ваших гор. Хотя Бруно иногда выносит мне мозг по этой части. Правда, я не воспринимаю его как отца. Он скорее мне как брат. Запутанная у нас семейка.