Думал-думал Курт Спиридонович, как колхозы да умирающие деревни снова людьми наполнить. Приказать нельзя - не послушают, скажут, ненормальная, мол, ситуация, правов таких у тебя нет приказывать нам, где работать. Тут ещё международный скандал может случиться, что президент людям приказывать стал.

И решил Курт Спиридонович загнать людишек в колхозы, но чтобы при этом выглядело всё вполне законно. А законно - это как во всех странах, вводить налоги.

И ввёл Курт Спиридонович новый вид налога - на проживание в городе. Мол, асфальт от хождения по нему ногами проседает, воздух от дыхания многочисленного населения тяжелеет. Да такой налог ввёл, что не многим по карману он получился.

И хлынули людишки в деревни, да в колхозы.

И в магазинах столько продовольствия появилось, что полки трещали. А всё равно, многим, что в городе остались, многие продукты дорогими показались. И давай снова роптать: “Ненормально! Ненормально!”

Курт Спиридонович опять морды бить олигархам-колхозовладельцам:

- Это ж вы чего, сучьи дети цены на продукты загнули? Али мало вам народу в колхозы загнали, али работать некому?

- Помилуй, отец родной, Курт Спиридонович, так ведь подлый люд не просто так пашет, он ведь, шельмец, зарплату себе требует! Трактористу - дай, доярке - дай, свинарке - дай! Так ведь и по миру недолго пойти, коли цен-то на продовольствие не загибать!

========== Глава 16. Где поп?! ==========

Задумался Курт Спиридонович. Думал-Думал, да и придумал - ввёл налоги на зарплаты колхозникам. Да такие налоги, что в два раза превосходили сами зарплаты. Ну, колхозники, естественно, решили отказаться от зарплат и работать за еду, жилище и какую-никакую одежонку.

Однако, многие из “подлого” люда оказались ушлыми и начали было сбегать с родной Нормальдии в другие страны на постоянное место жительства.

А Курт Спиридонович и тут их обыграл: ввёл налоги на паспорта, да такие, что большинству граждан Нормальдии вообще пришлось отказаться от владения паспортами. А без паспорта рыпнешься за границу? Не рыпнешься!

Да и голосовать теперь почти все граждане Нормальдии не могли, а значит, и переизбрать Курта Спиридоновича. И стал Курт Спиридонович пожизненным президентом.

А для верности ввёл ещё один налог: на состояние некрепостного. Это уж мало кому пришлось по силам и так появилось в Нормальдии крепостное право.

И гнездо падших…

Вот туда-то и нужно было теперь Тарапуке.

- Ну, ладно, сын мой, так уж и быть, отпущу тебе твой тяжёлый грех человекоубийства, - почти ласково произнёс “батюшка”. - Тысячу кусак, - назначил он откупную сумму.

Глаза белобрысого мужичка округлились.

- Помилуй, батюшка! - взмолился он. - Я такой суммы и в руках-то не держал!

- А сколько держал?

- Да у меня зарплата-то всего тридцать девять кусак, да от неё осталось всего семь!

- Давай сюда.

Отпустив грех “человекоубийства”, Тарапука велел звать следующего желающего исповедаться. Семь кусак было недостаточно для билета в Нормальдию.

Следующей была баба средних лет, грудастая, конопатая. Она также совершила страшный грех “прелюбодейства”, потому что испытала удовольствие, когда её в магазине во время покупки пальто облапал продавец-мужчина. Батюшка-Тарапука тут же напророчил ей ад, описал ужасы, происходящие в нём грешниками и сумел содрать с неё двенадцать кусак, за которые и очистил её от греха.

За ней шли один за другим остальные согрешившие и желавшие получить отпущение грехов. Благодаря им у Тарапуки оказалась вполне приличная сумма денег - хватило бы не на один билет в Нормальдию.

- Так, отлично! - проговорил Тарапука, оставшись один на кухне. - Теперь в дороге можно себе ни в чём не отказывать, - он послюнявил пальцы и принялся снова пересчитывать купюры.

Между тем, Левиил почти всё это время отбивался от толпы, окружавшей его и требовавшей навести порядок. Архангел в образе полиционера окончательно потерял из виду падшего в образе попа, куда-то ускакавшего по крышам мчащихся по автостраде танков и сельскохозяйственных машин.

Наконец, Левиил кое-как сам добрался до обочины автомобильной дороги и сам лихо запрыгнул на первый попавшийся трактор, затем перемахнул на другой и тем же путём, что и Тарапука до него, сам перебрался на другую сторону.

Толпа восхищённых зрителей было накинулась на него с объятиями, поцелуями и цветами:

- Ай да, товарищ полиционер! Не хуже батюшки по крышам машин просигал!

- Где поп?! - яростно проорал Левиил, отстраняя от себя любвеобильных поклонников.

- Туда, туда побежал! - закричало сразу несколько голосов и несколько рук указало в сторону обшарпанной зелёной двери подъезда.

Левиил ринулся туда, держа наготове наган.

- Где поп? - крикнул он, врываясь в подъезд, где на лестничной площадке всё ещё тянулось весёлое гулянье с изрядно подвыпившими людьми.

- Там, там! - все были пьяны настолько, что не вязали лыка, но кое-кто из гуляк был ещё достаточно в себе, чтобы запомнить, в какую из дверей коммуналок заскочил батюшка.

Левиил с грохотом распахнул эту дверь и закричал во всё горло, перепрыгивая через порог:

- Тарапукааа!!!

========== Глава 17. Архангел за плечами ==========

К тому времени Тарапука уже успел вызвать по телефону такси, которое доставило бы его на железнодорожный вокзал: жёлтый комбайн с изображением перепёлки на левой дверце. И собирался уже выйти через чёрный ход во двор, как путь ему неожиданно перегородила коренастая фигура полиционера:

- Стой, падший! - громовым голосом проговорил он. - Тебе некуда бежать!

Тарапука оцепенел. ” - Вот и пришёл конец, - запаниковал было он. - Сейчас он отсечёт мне крылья и отправит ад, к моей чёртовой жёнушке, которая хуже тысячи адов.”

Но затем к нему начала возвращаться трезвость мышления. ” - Какие, к чёрту, крылья? - озарило его. - Я же в человеческой ипостаси, у меня нет крыльев! И чем он мне их срезал бы, если бы они были? Он же тоже в человеческой ипостаси, у него нет огненного меча!”

Поп злорадно ухмыльнулся:

- Ну, стою. Дальше что?

- Ты пройдёшь со мной в какое-нибудь укромное место, где примешь свой истинный облик, - тихо произнёс Левиил так, чтобы другие не могли чётко расслышать.

- А это ты видел? - Тарапука скрутил кукиш и ткнул под нос полиционеру.

- Я сказал, ты это сделаешь!

- А хрен ты меня заставишь! - громко ответил падший. - Я еду на железнодорожный вокзал. Там я куплю билет в Нормальдию. А в Нормальдии ты мне не страшен! Там моя сила!

- Ты никуда не поедешь, падший. Ты должен сдаться и отправиться в ад, очищаться от своих грехов.

- Грехи - это самое ценное, что у меня есть! - засмеялся Тарапука. - Не считая, конечно, меча Глюцихека.

Левиил наставил на него наган:

- Ты пойдёшь со мной!

- А если не пойду, то что? - ехидно прищурился поп. - Застрелишь меня? Но ты же знаешь, что пуля меня не возьмёт. А толпа будет шокирована: человек с пулей в голове не умирает. Ты готов нанести моральную травму окружающим людям и от этого сам пасть?

Он отстранил Левиила и гордо зашагал к выходу из коммуналки.

Но полиционер на глазах у изумлённых жителей большой квартиры спрятал наган в кобуру и запрыгнул попу на широкую спину, крепко обхватив его руками и ногами:

- Врёшь, падший, не уйдёшь! Я не выпущу тебя!

- Ах, ты, гадина! - взревел Тарапука. - Измором решил взять? Ну, ты пожалеешь!

Ему пришло в голову выпустить дурной запах, чтобы в очередной раз довести назойливого архангела до обморока, но жалко было тратить энергию, неизвестно ещё, сколько понадобится её в дальнейшем. И он решил попробовать справиться своими силами.

Он выскочил из квартиры, неся на своей спине Левиила, распахнул дверь чёрного хода и оказался на заднем дворе. Он заметался и принялся бить архангела о стены и железные столбы, к которым были привязаны верёвки с сушащимся на них бельём, но тот был словно из резины, он всё также стальной хваткой держался за Тарапуку. Так падший промучился почти два часа до того, как во двор въехал комбайн - жёлтый, с перепёлками на левой дверце.