— Еще есть черное лекарство, — сказала Нона.

— Которому нас не учили, — ответила Гесса. — И оно может убить пациента или оставить его слепым.

— Кроме того, у Сестры Яблоко есть все необходимые ингредиенты. — Рули, сидевшая по другую сторону стола, наклонилась вперед, стараясь говорить громким шепотом.

— Мы даже не знаем, где она их держит. — Клера снова принялась за еду.

— В пещере, — ответила Нона.

— Ну да, конечно, — проговорила Клера с набитым ртом.

— Мы можем поискать. Я была глубже, чем вы, и видела несколько мест, где она могла бы их хранить. — Нона покачнулась, чтобы отвлечься от боли, все еще острой, но ослабевающей.

— Ты была глубже? — Ара нахмурилась.

— Когда ее задержали для суда, — сказала Гесса, тоже хмурясь, хотя она хмурилась все это время.

— О.

— Есть замок, — сказала Джула.

Клера фыркнула.

— Есть, — настойчиво сказала Джула. — Ворота всегда заперты. Мы даже не можем добраться до комнаты Тени, если Сестра Яблоко или Бента не разрешают нам.

— Мы? — Клера оторвала взгляд от тарелки и вытерла рот тыльной стороной ладони. — Ты собираешься пробраться в пещеры, Джула? За всю свою святую жизнь ты ни разу не нарушила ни одного правила.

— Мы нужны Ноне. — Джула опустила глаза.

— Я ей нужна, — сказала Клера. — Я могу открыть этот замок.

— Каким образом? — спросила Ара.

Клера поджала губы и замолчала, сердито глядя на нее из-под черной копны волос:

— Я украду ключ у Бенты.

Послушницы зашикали на Клеру, чей голос стал довольно громким, но никто, казалось, не заметил этого среди шума четырех классов: все ели, разговаривали и гремели.

— Я открою замок, — тихо сказала Гесса. — Я могу это сделать. Но это не меняет того факта, что мы даже не знаем, какое противоядие нам нужно сделать. — Она заковыляла к главным дверям.

Остальные посмотрели ей вслед, мгновение смотрели друг на друга, а затем кивнули. Гесса не была склонна к хвастовству. Если она сказала, что может это сделать, значит, может.

Пришла Зоул, протолкнувшись сквозь толпу послушниц, вставших, чтобы выйти из-за соседнего стола. Серый Класс искоса взглянул на нее, и разговор оборвался.

— Сегодня вечером, — сказала Нона и снова занялась тушеным мясом.

Вечером Нона остановилась у скриптория, направляясь в дормиторий. Она постучала и подождала. Легкий дождь смешался с ветром, на грани замерзания. Она съежилась в дверном проеме и уже подняла руку, чтобы постучать снова, когда тяжелая дверь с грохотом распахнулась.

— Нона! — Сестра Чайник улыбнулась ей, хотя и не с такой высоты, как раньше. — Входи.

Нона проскользнула в щель и оглядела комнату, пока Чайник закрывала за ней дверь. Большую часть пространства занимали четыре больших слегка наклонных стола, на каждом из которых лежали раскрытые свитки, перья и чернила. Сестра Шрам сидела на единственном занятом месте, перед ней на пюпитре лежала тяжелая книга, по обе стороны от нее стояли свечи. Она бросила на Нону короткий взгляд, прежде чем снова уткнуться в свиток. Клера сказала, что монахиня назвала себя так из-за шрама, который разделял ее щеку, огибал слепой белый глаз и пробегал сквозь короткие седые волосы. Джула сказала, что Шрам получила эту рану на миссии задолго до того, как она приняла священный сан, и имя связано с каким-то другим шрамом или тайной.

— Чем мы можем тебе помочь, Нона? — В глазах Чайник застыло обычное озорство. — У тебя есть книга, которую ты хочешь переписать?

— Я бы хотела воспользоваться библиотекой.

Чайник в восторге захлопала в ладоши, заслужив укоризненный взгляд Сестры Шрам.

— Я научила тебя читать, а теперь ты хочешь взяться за книгу! Вот, должно быть, каково это, когда твой ребенок делает первый шаг! Пошли! Пошли! — Она поспешила к двери в дальнем конце комнаты.

Нона последовала за Чайник в монастырскую библиотеку — комнату, похожую по размерам на первую, но лишенную окон, со стенами, скрытыми от пола до потолка книжными полками. Еще одна открытая дверь вела в длинную галерею, на полках которой стояли глубокие ящики, в которых хранились сотни свитков.

— Вот, у нас есть священные тексты, духовные писания, жития святых и почитаемых сестер нашего ордена. — Яблоко взмахнула рукой, чтобы охватить всю противоположную стену. — Там у нас есть трактаты о стилях боя по всему Коридору и за его пределами. Вот история и генеалогия Сис. Вон там труды о тайнах Пути — не надейся найти в них какой-нибудь смысл. — Она указала на секции на стене справа. — Серые книги вон там, на самой верхней полке. А здесь... — Чайник провела пальцами по кожаным корешкам дюжины книг, стоявших за запертыми створками, — у нас есть художественная литература!

— Почему они заперты? — спросила Нона. Она думала, что здесь могут быть книги о ядах. Но это…

Чайник усмехнулась и неохотно оторвала руки от книг:

— «Расскажи мне историю» — так начиналось любое обольщение.

— Настоятельница не хранит таких книг! — Нона почувствовала, что краснеет.

Чайник покачала головой.

— Ну, по крайней мере, не здесь. — И снова ухмылка. — Но предупреждаю тебя, юная Нона: книга так же опасна, как и любое путешествие, которое ты можешь предпринять. Человек, закрывающий заднюю обложку, может быть не тем, кто открыл переднюю. Относись к книгам с уважением.

— Я могу просто… читать их? — спросила Нона.

— В любое время, когда захочешь. Просто не бывай класть их обратно, когда будешь уходить. И не причиняй им вреда. Это мои дети. Мои старые кожистые младенцы. И у меня есть очень неприятный яд от Сестры Яблоко для любого, кто хотя бы загнет страницу.

— А как мне добраться до тех, что на верхних полках? — Нона поглядела на самую верхнюю полку, которая шла по всей комнате чуть ниже потолка.

— Вырасти! — Чайник удивленно посмотрела на нее. — Ты не захочешь читать ни одной из этих книг, маленькая Нона, пока не станешь выше ростом. — С этими словами она вернулась к двери. — Если я тебе понадоблюсь, я буду здесь с Сестрой Шрам.

— Ты его нашла? — Ара ждала у двери дормитория, когда Нона вернулась. Все остальные послушницы уже спали или переодевались в ночные рубашки.

— Да. — Нона прошла мимо Ары в комнату, крепко скрестив руки на груди. Лихорадка вонзила в нее свои зубы, и Нона хваталась за себя, что, казалось, помогало не дрожать. Она упала в постель, слишком замерзшая и дрожащая, чтобы раздеться, хотя ряса прилипла к ее потному телу. Клера и Ара смотрели, как она вытаскивает дощечку из внутреннего кармана одеяния. Со стоном она наклонилась, чтобы положить ее под кровать, чтобы тщательно нацарапанные инструкции не размылись.

— Значит, ты собираешься это сделать, — прошептала Клера.

— Да, — Нона откинулась назад. Рецепт был записан в книге Сестры Коппер из Скалы Джеррена, написанной более двухсот лет назад. Предупреждения были более страшными, чем у Гессы, но она его получит. У нее будет черное лекарство.

— Поторопись! — Клера стояла, прижавшись лицом к щели между двумя прутьями ворот, закрывавших вход в туннель. По другую сторону ворот лестница вела вниз, в комнату класса Тени. — Быстрее!

— Она идет так быстро, как только может, — сказала Ара.

Гесса ковыляла к ним, усердно работая костылем, ее больная нога болталась. Прислонившись спиной к стене, Нона вглядывалась в окружавшие их монастырские постройки, темные и безмолвные. Где-то ухала сова, а в темных углах сновали крысы. Ара открыла фонарь, слегка, чтобы провести Гессу внутрь.

— Смотри на ступеньки. — Нона двинулась, чтобы подхватить Гессу, если та упадет.

— Здесь. — Ара приоткрыла колпак фонаря настолько, чтобы его свет залил ворота.

Солнца не будет еще час: фокус прошел, камни потеряли его жар, звезды спрятались в угольном мешке неба. Шли серые часы, когда человечество крепко спало, а мир стоял открытым для смелых.