Клинок Ноны скользнул мимо блока Ары и прочертил черную линию поперек ее живота. Ее тут же захлестнула волна вины. Она провела два года, думая, что ее подруга могла ударить ее ножом во сне или, по крайней мере, угрожала это сделать.

— Конечно, против неподготовленных противников бой часто может завершиться в считанные мгновения. Рекомендуется удар в горло и быстрое продвижение к следующей цели, хотя удар в сердце, глаз или под челюсть также возможны, если вы контролируете клинок противника.

Круг-удар-блок. Круг-удар-блок.

— Брейк! Вы можете присоединиться к остальным на десять минут до следующего колокола.

Нона выпрямилась, смаргивая пот с глаз. Время ускользнуло от нее, но волдыри на ее руке с ножом и круг пола, освобожденный от песка, сохранили более точную меру времени, чем ее разум.

— Да, Госпожа Меч. — Ара кивнула и поспешила в раздевалку.

Нона откинула мокрые волосы со лба, снова моргнула и бросилась в погоню.

— Это здорово, что тебя подняли в Серый. — Ара закончила с последней завязкой и одним плавным движением сняла с себя меч-одежду. — Я уже начала волноваться, что мы не будем учиться вместе.

— На это у нас было еще три месяца. — Нона влезла в свою меч-одежду и провела руками по волосам — короткая густая копна. Она хотела вырастить их длинными, но они становились дикими, если она позволяла им вырасти длиннее пяди руки, и никакая щетка не могла их укротить. Когда они становились длинными, Сестра Колесо переставала называть ее крестьянкой и вместо этого называла шлюхой — что почти стоило того, но не совсем.

— Я надеюсь, что и другие тоже успеют до этого. — Ара надела носки и обувь, собираясь уходить.

— Нам нужны хотя бы Рули и Джула, — кивнула Нона. Серый Класс каждый год отправлялся в поход, далекое путешествие по открытой местности. Это была важная часть годовых занятий. Без всяких припасов им приходилось жить за счет земли и проходить несколько монастырских испытаний на своем пути. Во время предыдущего похода были ранены две девочки, одна из которых не смогла достичь цели за отведенное время. Настоятельница не стала выгонять послушницу за неудачу – хотя ее предшественница так бы и сделала, – но было ясно, что никто из тех, кто провалил поход, никогда не наденет серое или красное. — Это будет первый раз, когда я сойду с этой скалы... с тех пор, как пришла сюда.

— Побежали! — Ара потянула Нону за руку, вытряхивая ее из размышлений о том, что она так и не прошла обратно через колонны за пределами монастыря. — Давай наперегонки.

Нона и Ара босиком вскарабкались по ступенькам на платформу в зале меч-пути, Ара вырвалась вперед и чуть не сбила с ног девочку, стоявшую на краю. Около половины послушниц уже отказались от тренировки в пользу ранней ванны, но у них все еще была некоторая конкуренция. Кетти сидела спиной к ним, свесив ноги в пространство, а две более старшие послушницы ждали своей очереди. Более высокой из них двоих, которую Ара чуть не сбросила в сеть, была Алата. Ее темные глаза неодобрительно сузились при появлении Ноны. У девочки были чернильно-черные волосы, так туго завитые, что они, казалось, плавали вокруг головы, темная кожа была покрыта еще более темными шрамами, их приподнятые бугорки выглядели так, как будто они произносили послание, смысл которого лежал за пределами понимания. Другой послушницей была Лини, рыжеволосая девочка с такой бледной кожей, что на голых ногах и руках проступали синие паутинки вен.

На самом пути Клера, все еще в меч-одежде, опасно покачивалась, пытаясь подняться по спирали.

— Следи за задней ногой! — крикнула Ара.

Клера дернулась, замахала руками в воздухе и упала с яростным криком, темные волосы заструились вверх, закрывая ее лицо. Ара повернулась к Ноне с виноватым видом и подняла руки:

— Ну, она ее неправильно поставила.

Нона ничего не сказала, хотя, честно говоря, Клера была в плохом положении.

Алата широким жестом указала на трубу:

— Посмотрим, что ты можешь, новенькая.

— Ты. — Бледная девочка указала на Нону. — Я хочу посмотреть, упадет ли Щит быстрее, чем все остальные.

Нона пожала плечами. Она и Клера были единственными признанными полн-кровками хунска в низших классах, хотя Ара, возможно, тоже, и она была очень быстрой для прайма. Полн-кровки всегда вызывали в равной мере ревность и благоговейный трепет, но действия Ноны на испытании довели эти чувства до крайности.

Потребовалось время, чтобы стряхнуть песок с ног и нанести смолу. Ара подарила ей маленький флакон с самой липкой смесью, какую Нона когда-либо видела. Сам флакон был серебряным, богато украшенным и обработанным — самая ценная вещь, к которой Нона прикасалась, и все же Ара дала его ей так, словно это была сердцевина яблока.

— Помни, не торопись, думай! — сказала Ара, когда Нона ступила на трубу, вытянув руки для равновесия. — Ты всегда слишком торопишься. — Ара впервые прошла путь меньше месяца назад, и ее энтузиазм давать советы еще не угас. Она сделала чуть больше четырехсот делений по сравнению с лучшими двумястами девяноста делениями Клеры, и с тех пор ей не удавалось улучшить время, хотя она еще дважды доходила до конца.

Нона двинулась вперед, вынужденная тянуть, чтобы освободить каждую ногу от сцепления, которое могло оказаться жизненно важным на более крутых участках. Она еще не достигла половины пути. Что-то никогда не казалось правильным, как будто вся изменчивая форма меч-пути была разработана только для того, чтобы бросить ее, Нону Грей, в сеть внизу, чтобы оскорбить лично ее. Каждый раз какая-то неуловимая часть головоломки ускользала от нее, какая-то горькая нота в песне, какая-то неправильность ботинка на ее ноге.

— У тебя все хорошо получается! — Ара с платформы, уже высоко над головой Ноны, которая закончила длинный медленный вираж начального спуска и приблизилась к резкому подъему первого витка спирали.

— Сеть хочет тебя видеть, мелочь. — Бледная послушница.

— Дарла тоже! — Алата.

Смех и улюлюканье донеслись снизу, где другие послушницы наблюдали за происходящим от входа.

Нона начала подниматься, убедившись, что ее задняя нога находится в лучшем положении, чем у Клеры. Она поднималась медленными шагами, тормозя, поправляя себя то тут, то там, пока совершала трудный переход с внутренней поверхности спирали на внешнюю. Конструкция тряслась и раскачивалась на опорных тросах. Она медленно вздохнула и пересекла вершину первой петли.

Щелчок. Маятник качнулся за середину, и колесо продвинулось еще на одно деление, отсчитывая время неторопливости Ноны. Прыжок на вершину следующей спирали соблазнял ее, но правила игры гласили, что нужно пройти весь меч-путь. Она начала спускаться, полагаясь на смолу, чтобы не поскользнуться. Щелчок.

В нескольких ярдах впереди тяжелая часть меч-пути стала поворачиваться на шарнире, реагируя на смещение веса Ноны по спирали. Каждая часть меч-пути приводила в движение какую-то другую часть: малейший шаг мог привести в движение какой-то участок, весь путь изгибался и перестраивался.

Нона погрузилась в этот момент, замедлив бег мира до ползания, смех послушниц прорывался сквозь регистры, пока не достиг глубокого рычания грязь-быка. Она потянулась за поддержкой, перемещая свой собственный вес, чтобы противостоять движению под ногами. Медленная охота за равновесием в промежутке между ударами сердца.

Каким-то образом все закончилось так, как это часто бывало: Нона поняла, что миновала точку невозврата, что теперь ее не спасет никакое погружение в мгновения, и позволила тяжести взять ее. Она упала беззвучно, только беззвучное рычание скользнуло по ее губам. Столкновение с сетью, отскок, рывок в сторону — все прошло не задерживаясь: она знала, что может пройти по меч-пути, знала это кровью и костями, и все же... и все же…

— Не повезло! — Клера обняла Нону за плечи. — Но ты движешься все лучше и лучше.

— Нет.

— Давай посмотрим, как упадет Ара. — Клера усмехнулась. — Или просто состаримся, глядя, как она заканчивает путь.