- Может, зайдёшь к нам погреться. Только угостить тебя нечем, - предложил мальчуган.

  - Спасибо на добром слове, - улыбнулся Лавремий, - зайду, но чуть позже. Дело у меня тут одно есть.

  Он хорошо помнил, где жила Алёна и направился к её дому. С минуту в нерешительности постоял у двери, потом резко толкнул её.

  В горнице за столом сидел чернобородый, с точно такими же, как у Алёны, синими глазами человек и с аппетитом хлебал жирные щи. Лавремий сразу догадался, что это и есть Нефёд. Его аура была чернее сажи. Многоликий не поднимал глаз, не мог смотреть на слепящую черноту. У печи возилась Алёна. Скверна её пока не тронула.

  - Приятного Вам аппетита, - снял шапку и склонил седую голову Лавремий.

  - Ты кто такой будешь? Зачем пожаловал? - устремив на него грозный взгляд, спросил хозяин.

  - Вещун я. Мимо вашей избы проходил, гляжу, дым из трубы идёт. По нему-то и понял, что ожидает вас. Зашёл рассказать.

  - И что ты просишь за свою ворожбу?

  - Дашь хлебца ломоть, да молочка кринку. Много ли мне старику надо, - развёл руками Лавремий.

  - Ты проходи, дедушка, садись к столу, - пригласила Алёна.

  - Куда?! Со мной за стол?! - зло крикнул Нефёд. - Не смей приближаться, голь рваная! Убирайся! Не надобно мне твоих лживых предсказаний! Ишь, хлеба он ломоть захотел!

   Нефёд потянулся за висящей на стене плетью. Лавремий поспешил выйти из избы. Он был огорчён оттого, что не получилось осуществить задуманное, не смог убедить Нефёда быть добрее к односельчанам. Стоял и чуть не плакал от обиды.

  - Ох! Ну, надо же..., вот ведь..., - бормотал старец себе под нос.

  - Дедушка! Подожди! - вдруг окликнула с крыльца Алёна.

  Она подошла к Лавремию и протянула небольшой узелок:

  - Вот, возьми. Собрала тут еды на скорую руку. Я помню тебя. Ты приходил летом и вылечил меня. А теперь с моим отцом что-то неладное творится. Спаси его. Он ведь хороший.

  Алёна с надеждой смотрела на старца.

  - Извини, девица. Рад бы помочь, да не могу. Нет у меня больше того средства, которым эта болезнь излечивается. А за съестное спасибо, - Лавремий взглянул в её синие глаза, - просьба у меня одна к тебе есть.

  - Какая?

  - Пока я буду лекарство от злобы добывать, пригляди за мальчонкой, что неподалёку живёт, Ивашкой зовут.

  - Хорошо. Знаю я их семью. Помогу чем смогу, - согласилась девушка, - ну, ты уж тоже постарайся, отыщи волшебное лекарство поскорей и сразу к нам. Не могу видеть, лютого злодея, в которого превратился мой бедный отец.

  - Я постараюсь. Я очень постараюсь, - пообещал Лавремий.

  - Алёнка! Куда запропала! - послышался громовой голос Нефёда, и девушка побежала к дому.

  А многоликий пошёл своей дорогой.

  - Добрые хозяева, можно у вашего очага погреться? - переступая порог Ивашкиной избы, спросил он.

  - Дедко! Проходи, снимай шубу! - оторвался от своего занятия мальчик. Он сидел за столом и что-то с усердием толок в ступке.

  - Я вам гостинца принёс, - старец положил перед Ивашкой Алёнину котомку. С печи высунулась белокурая головёнка девочки. Она с любопытством стала разглядывать старца, потом перевела взгляд на гостинец. А Ивашка уже пытался развязать тугой узел, торопился, отчего никак не мог справиться с ним. Наконец, ему это удалось.

  - Ого! - от восторга брови Ивашки поползли вверх, глаза стали огромными. На столе лежали ломоть свежего хлеба, несколько варёных вкрутую куриных яиц, кусок козьего сыра и пять румяных пирожков.

  - Я же тебе говорил, Анютка, что мы сегодня поедим, - глотая слюну, проговорил Ивашка.

  Анютка, которой на вид было не более пяти лет, проворно слезла с печи, подбежала к столу и протянула худенькую ручонку к еде.

  - Пирожки! Пирожки! - пищала она.

  - Подожди. Не трогай, - остановил её брат. - Дедко, садись с нами обедать. Сейчас кипяточку налью.

  - Я сыт. Это вам принёс. Ешьте на здоровье, - сказал старец и, нахмурившись, спросил, - а там кто у вас?

  - Мамушка. Она давно не встаёт. Не ест ничего, всё лежит с закрытыми глазами и молчит.

  Старец подошёл к скамье, на которой лежала женщина. Из-под овчинного тулупа выглядывало бледное, словно восковое лицо. Её ресницы слегка дрожали. Ещё жива. Нависшая беда отступила. Лавремий положил руку на прохладный лоб, сконцентрировался. Дети не обращали на старца никакого внимания. Они с жадностью поглощали съестное.

  - Скоро вашей мамушке станет легче. Оставьте ей чего-нибудь, - наконец оторвал ладонь от потеплевшего лба женщины Лавремий и направился к двери, - мне пора.

  Ивашка пытался что-то сказать, но целиком засунутое в рот яйцо не позволяло ему проронить ни слова. Старец плотно прикрыл дверь и, громко охая и сокрушаясь по поводу Нефёда, побрёл к лесу.

  Тем временем Рукс исследовал Страну Жёлтых песков. Он сильно сомневался, что утёс находится в пустыне. Но полной уверенности не было, и Рукс продолжал пядь за пядью изучать её. Ещё пару дней и не останется ни одного закутка, куда бы ни заглянули его внимательные глаза. А когда вернётся Лавремий, они вместе решат, куда двигаться дальше.

   Погрузившись в свои мысли, Рукс летел над безбрежной пустыней. Вдруг ему показалось, что линия горизонта быстро приближается. "Что за чепуха?" - промелькнуло в голове. Но противоестественное видение заинтересовало дракона, и он ускорился в нужном направлении. Послышался шум воды. И действительно, не прошло и получаса, как показалась быстрая река, за которой расстилался густой туман. Любопытство ещё сильнее разобрало дракона. Он вплотную приблизился к застланному туманом пространству, снизился, вытянул шею, неосознанно прикрыл глаза. И вдруг: бум! Упёрся головой во что-то твёрдое. От неожиданности потерял равновесие, чуть не упал но, взмахнув крыльями, выровнялся и попытался рассечь преграду грудью. Снова неудача. Рукс вернулся к реке, напился и стал рассматривать противоположный берег. Туман начинался резко и стоял сплошной непроницаемой стеной. Рукс попробовал сверху облететь её, поднялся так высоко, как только мог. Но и там была непреодолимая преграда. "Где-то же она заканчивается", - подумал он, и решил долететь до края. Сначала дракон двигался над рекой, вдоль которой шла сотканная из тумана стена. Потом русло отвернуло в сторону.