Дамблдор тем временем рылся в буфете поблизости от Гарри и меня. Наконец он извлек оттуда закопченный старый чайник и осторожно поставил на письменный стол. Поднял волшебную палочку и тихо сказал: "Портус!" Чайник задрожал, оделся странным голубым сиянием, а потом успокоился, черный, как прежде.

   Дамблдор подошел к другому портрету -- волшебнику с умным лицом и остроконечной бородкой. Этот был одет в цвета Слизерина -- серебряный и зеленый -- и спал, по-видимому, так крепко, что не слышал Дамблдора, пытавшегося его разбудить.

   -- Финеас, Финеас.

   Люди на портретах перестали притворяться спящими, они зашевелились в своих рамах, чтобы лучше видеть происходящее. Умный с бородкой-клинышком по-прежнему изображал спячку, и некоторые тоже стали выкрикивать его имя:

   -- Финеас! Финеас! ФИНЕАС!

   Прикидываться дальше было невозможно, он нарочито вздрогнул и широко раскрыл глаза.

   -- Кто-то звал?

   -- Надо, чтобы вы еще раз посетили свой другой портрет, Финеас, -- сказал Дамблдор. -- У меня новое сообщение.

   -- Посетить мой другой портрет? -- скрипучим голосом сказал Финеас с притворным зевком (при этом взгляд его обежал комнату и остановился на Гарри). -- Ну, нет, Дамблдор, я сегодня ужасно устал.

   Что-то знакомое почудилось Гарри в его голосе. Где он его слышал? Но вспомнить ему помешали другие портреты на стенах -- слова Финеаса вызвали бурю негодования.

   -- Нарушение субординации, сэр! -- взревел дородный красноносый волшебник, потрясая кулаком. -- Неисполнение приказа!

   -- Честь обязывает нас служить нынешнему главе Хогвартса! -- воскликнул дряхлый волшебник, в котором Гарри признал Армандо Диппета, предшественника Дамблдора. -- Стыдно, Финеас!

   -- Внушить ему, Дамблдор? -- спросила остроглазая ведьма и подняла необыкновенно толстую волшебную палочку, смахивавшую на трость.

   -- Ну, хорошо, -- согласился волшебник по имени Финеас, глядя на ее палочку с некоторой опаской. -- Хотя вполне возможно, что он уже ликвидировал мой портрет так же, как разделался с большинством предков...

   -- Сириус знает, что не должен уничтожать ваш портрет, -- сказал Дамблдор, и Гарри сразу вспомнил, где он слышал голос Финеаса: этот голос шел из пустой рамы в его спальне на площади Гриммо. -- Вы передадите ему, что Артур Уизли тяжело ранен и что его жена, дети и Гарри Поттер скоро прибудут к нему в дом. Вы поняли?

   -- Артур Уизли ранен, жена, дети и Гарри Поттер остановятся у него, -- скучающим голосом повторил Финеас. -- Да, да... хорошо.

   Он нырнул за раму портрета и скрылся из виду; в ту же секунду дверь кабинета открылась. Профессор Макгонагалл ввела Фреда, Джорджа и Джинни, встрепанных и ошарашенных, в ночной одежде.

   -- Гарри, что происходит? -- с испугом спросила Джинни. -- Профессор Макгонагалл говорит, ты видел, как ранили папу...

   -- Ваш отец был ранен при выполнении задания для Ордена Феникса, -- опередил его Дамблдор. -- Его доставили в клинику магических недугов и травм -- в больницу святого Мунго. Я отправляю вас в дом Сириуса, это ближе к больнице, чем "Нора". Там вы встретитесь с матерью.

   -- Как мы доберемся туда? -- спросил Фред. Сейчас он был не похож на себя. -- Летучим порохом?

   -- Нет, -- сказал Дамблдор. -- Сейчас это небезопасно, за Сетью ведется слежка. Вы отправитесь через портал. -- Он показал на невыразительный старый чайник, стоявший на столе. -- Мы ждем сообщения от Финеаса Найджелуса... Прежде чем отправить вас, я хочу убедиться, что путь свободен.

   Посреди кабинета на миг вспыхнуло пламя, от него осталось золотое перо, медленно опускавшееся на пол.

   -- Это предупреждение Фоукса, -- сказал Дамблдор, поймав его на лету. -- Профессор Амбридж узнает, что вас нет в спальнях... Минерва, идите и отвлеките ее -- придумайте что угодно.

   В развевающемся халате Макгонагалл устремилась к двери.

   -- Он сказал, что будет рад, -- раздался скучающий голос за спиной Дамблдора: волшебник Финеас снова появился у себя, на фоне слизеринского знамени. - У моего праправнука всегда был странный вкус по части гостей.

   -- Тогда подойдите сюда, -- обратился Дамблдор к Гарри и всем Уизли. -- Быстро, пока не появились провожатые.

   Мы сгрудились возле его стола.

   -- Вы все уже пользовались порталом?

   Мы кивнули, и каждый протянул руку к закопченному чайнику.

   -- Хорошо. На счет три: раз... два... три.

   Я ощутил сильный толчок пониже пупа, пол ушел из-под ног, рука намертво прилипла к чайнику, и, стукаясь друг о друга, увлекаемые чайником, все пятеро понеслись куда-то в вихре красок и шуме ветра...

   -- Прочь отсюда, отродье, предавшее свою кровь. Это правда, что ваш отец умирает?

   -- ВОН! -- рявкнул другой голос.

   Гарри вскочил на ноги и огляделся. Они прибыли на кухню в цокольном этаже дома двенадцать на площади Гриммо. Единственными источниками света были камин и оплывшая свеча, освещавшие объедки чьего-то ужина. К двери в прихожую убегал Кикимер; перед тем как скрыться, он злобно оглянулся на них и поддернул набедренную повязку. А к ним уже спешил встревоженный Сириус. Он был небрит и в дневной одежде; от него пахнуло перегаром, как от Наземникуса.

   -- Что случилось? -- Он протянул руку и помог Джинни встать. -- Финеас Найджелус сказал, что Артур Уизли тяжело ранен.

   -- Спроси у Гарри, -- сказал Фред.