-- Ух ты, он! -- тихо сказал я и вскочил, бросив перо. -- С чего это Перси мне пишет?

   Я открыл окно, Гермес влетел в гостиную, опустился на мое сочинение и протянул лапу с привязанным письмом. Я снял письмо, и птица тотчас улетела, оставив чернильные следы на рисунке Ио.

   Я прочел надпись на свитке: "Рональду Уизли, Гриффиндор-Хаус, Хогвартс" -- и сел в кресло.

   -- Почерк Перси. -- Я поднял глаза на Гарри и Гермиону. -- Ну, что?

   -- Открывай! -- нетерпеливо сказала Гермиона, и Гарри кивнул.

   Я развернул свиток и начал читать.

   "Дорогой Рон!

   Я только что услышал (не от кого иного, как от самого министра магии, который узнал это от твоей новой преподавательницы, профессора Амбридж), что ты стал старостой Хогвартса.

   Я был приятно удивлен этой новостью и раньше всего хочу тебя поздравить. Должен признаться, я всегда опасался, что ты пойдешь, если можно так выразиться, "дорожкой Фреда и Джорджа", а не по моим стопам, поэтому можешь вообразить, с каким чувством я воспринял известие о том, что ты перестал пренебрегать требованиями руководства и взял на себя реальную ответственность.

   Но хочу не только поздравить тебя, Рон, я хочу дать тебе некоторые советы -- почему и посылаю это письмо ночью, а не, как обычно, утренней почтой. Надеюсь, ты прочтешь его вдали от любопытных глаз и избежишь неудобных вопросов.

   Из того, что говорил мне министр, сообщая о твоем назначении, я заключил, что ты по-прежнему часто общаешься с Гарри Поттером. Должен сказать тебе, Рон: ничто не угрожает тебе потерей значка больше, чем продолжающееся братание с этим учеником. Не сомневаюсь, мои слова тебя удивят, и ты, безусловно, возразишь, что Поттер всегда был любимцем Дамблдора, -- но должен сказать тебе, что Дамблдор, вероятно, недолго будет оставаться во главе Хогвартса, и влиятельные люди совсем иначе -- и, наверное, правильнее -- оценивают поведение Поттера. Распространяться не буду, но если ты просмотришь завтрашний

   "Ежедневный пророк", то получишь хорошее представление о том, куда дует ветер... и, быть может, наткнешься на имя твоего покорного слуги!

   Серьезно, Рон, нельзя, чтобы считали, будто вы с Поттером одного поля ягода. Это может очень повредить тебе в будущем -- я имею в виду и карьеру после школы. Как тебе должно быть известно, поскольку в суд его провожал наш отец, этим летом у Поттера было дисциплинарное слушание перед Визенгамотом в полном составе, и прошло оно для него не лучшим образом. Его оправдали чисто формально, если хочешь знать мое мнение, и многие, с кем я говорил, по-прежнему убеждены в его виновности.

   Возможно, ты боишься порвать отношения с Поттером - я знаю, что он бывает неуравновешен и даже буен, но, если ты обеспокоен этим или заметил еще что-то тревожащее в его поведении, настоятельно рекомендую тебе обратиться к Долорес Амбридж. Эта замечательная женщина, я знаю, будет только рада помочь тебе советом.

   Перехожу ко второй части. Как я уже заметил выше, режиму Дамблдора в Хогвартсе, возможно, скоро придет конец. Ты должен быть предан не ему, а школе и Министерству. Я с огорчением услышал, что в своих попытках произвести в Хогвартсе необходимые изменения, которых горячо желает Министерство, профессор Амбридж встречает очень мало поддержки со стороны персонала (впрочем, с будущей недели ей станет легче -- смотри опять-таки завтрашний номер "Ежедневного пророка"!). Скажу еще: ученик, выказавший готовность помочь профессору Амбридж сегодня, года через два получит очень хорошие шансы стать старостой школы!

   Жалею, что редко виделся с тобой этим летом. Мне больно критиковать родителей, но боюсь, что не смогу жить под их кровом, пока они связаны с опасной публикой из окружения Дамблдора. (Если надумаешь писать матери, можешь сообщить ей, что некий Стерджис Подмор, близкий друг Дамблдора, недавно заключен в Азкабан за незаконное проникновение в Министерство. Может быть, это откроет ей глаза на подлинную сущность мелких преступников, с которыми они теперь якшаются.) Считаю большой удачей для себя, что избежал позорного общения с такими людьми -- министр проявил ко мне величайшую снисходительность, -- и надеюсь, Рон, что семейные узы не помешают и тебе понять всю ошибочность взглядов и поступков наших родителей. Я искренне надеюсь, что со временем они сами осознают, насколько они заблуждались, и, если настанет такой день, с готовностью приму их извинения.

   Пожалуйста, обдумай хорошенько все, что я здесь написал, в особенности о Гарри Поттере, и еще раз поздравляю тебя с назначением старостой.

   Твой брат

   Перси."

   Чем дальше скользили его глаза по свитку, тем сильнее я хмурился. И когда закончил, меня на лице было написано отвращение. Я бросил письмо Гарри и Гермионе, и они, наклонившись друг к другу, прочли его вместе.

   Гарри повернулся ко мне.

   -- Ну что ж, -- сказал он так, словно воспринял все это как шутку, -- если хочешь... Что там у него? -- Он заглянул в письмо. -- Ага, порвать со мной отношения, клянусь, я не буду буянить.

   -- Дай. -- я протянул руку. -- Он... (я разорвал письмо пополам) ...самый большой (разрывая на четыре части) ...гад (разорвав на восемь) ...на свете.

   Я бросил обрывки в камин.

   -- Давай, до утра надо с этим закончить. -- я подтянул к себе сочинение по астрономии.

   Гермиона смотрела на меня со странным выражением.

   -- Дай-ка сюда, -- вдруг сказала она.

   -- Что? -- удивился я.

   -- Дай мне. Я их посмотрю и исправлю.

   -- Серьезно? Гермиона, ты наша спасительница, -- сказал я. -- Что я могу для тебя?..

   -- Ты можешь сказать: "Мы обещаем, что больше не будем волынить с домашними заданиями до ночи". -- Она протянула обе руки за нашими сочинениями, но вид у нее был веселый.