Общая гостиная была почти пуста -- мало кто успел к этому времени покончить с ужином. Живоглот, лежавший клубком на одном из кресел, двинулся, громко мяукая, нам навстречу, и когда мы сели в свои любимые кресла у камина, он легко вспрыгнул Гермионе на колени и улегся там, похожий на пушистую рыжую подушку.

   -- Как мог Дамблдор это допустить? -- вдруг воскликнула Гермиона, заставив Гарри и меня вздрогнуть;

   Живоглот с обиженным видом соскочил с ее колен. Она с такой яростью стукнула кулаками по мягким подлокотникам кресла, что из швов посыпались кусочки подкладки. -- Как он мог позволить этой ужасной тетке нас учить? Да еще в год, когда нам сдавать СОВ!

   -- Ну, выдающихся учителей защиты от Темных искусств у нас пока еще не было, -- сказал Гарри. -- Помните, что Хагрид говорил? Никто не хочет идти на эту должность, потому что она проклята.

   -- Да, но нанять такую, которая запрещает нам применять волшебство? Что Дамблдор делает? Не понимаю.

   -- И к тому же она будет вербовать доносчиков, -- хмуро заметил я. -- Помните ее слова? Она хочет, чтобы к ней приходили и рассказывали про тех, кто говорит, что Сами-Знаете-Кто возродился.

   -- Ну еще бы! Она сама здесь для того, чтобы за нами всеми шпионить. Это же очевидно -- иначе зачем Фадж ее сюда прислал? -- резким тоном сказала Гермиона.

   -- Только не начинайте опять спорить, -- промолвил Гарри, когда я открыл рот, чтобы ответить. -- Может, мы просто... просто займемся домашней работой, это хотя бы скинем...

   Мы взяли сумки, которые лежали в углу, и вернулись к креслам у камина. Гриффиндорцы уже начали возвращаться с ужина.

   -- Давайте сперва со Снейпом разберемся, -- предложил я, обмакнув перо в чернила. -- "Свойства... лунного камня... и его использование... в зельеварении..." -- бормотал я, выводя эти слова вдоль верхней кромки пергамента. -- Так. -- я подчеркнул заголовок и с надеждой посмотрел на Гермиону.

   -- Ну, и какие же свойства у лунного камня и как он используется в зельеварении?

   Но Гермиона не слушала меня. Она смотрела в дальний угол гостиной, где сидели теперь Фред, Джордж и Ли Джордан, окруженные невинного вида первокурсниками, которые все до единого жевали нечто, взятое, судя по всему, из большого бумажного пакета в руках у Фреда.

   -- Нет, как хотите, но они зарвались, -- сказала она, вставая с негодующим видом. -- Пошли, Рон.

   -- Что?.. Куда пошли? -- спросил я, пытаясь выиграть время. -- Нет... Давай не будем, Гермиона... Как мы можем им запретить раздавать сладости?

   -- Ты прекрасно знаешь, что это не просто сладости, а Кровопролитные конфеты, Блевальные батончики или что там еще...

   -- Обморочные орешки... -- тихо подсказал Гарри.

   Один за другим, точно их били по голове невидимым молотом, первокурсники обмякали в своих креслах, теряя сознание; некоторые сползали прямо на пол, другие, вывалив языки, повисали на подлокотниках. Те, кто на них смотрел, большей частью смеялись; Гермиона, однако, расправила плечи и решительным шагом двинулась к Фреду и Джорджу, которые стояли теперь с блокнотами в руках и пристально наблюдали за подопытными. Я приподнялся со своего кресла, замер на секунду-другую в этом положении, не зная, как мне быть, потом, обращаясь к Гарри, буркнул:

   - Она сама справится -- и, сев обратно, съехал в кресле так низко, как только можно было при моем внушительном росте.

   -- Хорошего понемножку! -- громогласно заявила Гермиона Фреду и Джорджу; они подняли на нее глаза с легким удивлением.

   -- Да, ты права, -- кивнул Джордж. -- Доза, кажется, немного великовата.

   -- Я, кажется, сказала вам утром: вы не имеете права испытывать на учениках эту дрянь!

   -- Мы же им платим! -- возмутился Фред.

   -- Это не важно. Вы подвергаете их опасности!

   -- Глупости, -- отрезал Фред.

   -- Уймись, Гермиона, с ними все в полном порядке! -- успокаивающе сказал Ли, который, переходя от первокурсника к первокурснику, засовывал им в открытые рты темно-красные конфетки.

   -- Вот, смотри, они приходят в себя, -- сказал Джордж.

   Некоторые первокурсники действительно зашевелились. Иные, почувствовав, что лежат на полу или висят на ручке кресла, были настолько этим напуганы, что Гарри понял: Фред и Джордж не предупредили их о действии, которое окажут на них "сладости".

   -- Как себя чувствуешь, нормально? -- участливо спросил Джордж маленькую темноволосую девочку, лежащую у его ног.

   -- Я... да, кажется, -- слабым голосом ответила она.

   -- Замечательно, -- радостно сказал Фред, но миг спустя Гермиона выхватила у него из рук и блокнот, и пакет с Обморочными орешками.

   -- Ничего замечательного!

   -- Да ты что, ведь они остались живы! -- сердито возразил Фред.

   -- Не смейте этого делать! Что, если кто-нибудь всерьез заболеет?

   -- Никто не заболеет, мы всё уже проверили на себе, мы просто хотим убедиться, что они на всех действуют одинаково...

   -- Если вы не прекратите, я...

   -- Оставишь нас после уроков? -- спросил Фред тоном, в котором слышалось: "Хотел бы я посмотреть, как ты попробуешь".

   -- Посадишь нас строчки писать? -- ухмыльнулся Джордж.

   По всей гостиной зазвучал смех. Гермиона словно бы стала чуть выше ростом; глаза ее сузились, в пышных волосах, казалось, затрещало электричество.