И к черту, блять, все.

Но теперь отступать уже было поздно. Люди вокруг буквально поражали и давили своим количеством, и Усок начал серьезно сомневался в том, что здесь вообще можно было кого-то найти. Он даже усмехнулся, воображая себе, как мечется сейчас Вэй по этой же самой площади, пытаясь отыскать на ней Усока.

Но затем его улыбка растворилась в ярко мигающих красках большого города. Уже начинало потихоньку темнеть, благодаря чему город магическим образом расцветал и преображался. Усоку всегда казалось, что небольшие города обретают черты настоящей цивилизации лишь ночью, поджигая себя изнутри всеми видами огней и цветов.

Сейчас, конечно же, было не время наслаждаться красотами окружения, Усок это прекрасно понимал. Он пришел сюда с конкретной целью, вот только абсолютно без какого-либо плана, что было крайне похоже на него, большое спасибо всем за внимание.

В один момент время вокруг него словно замерло. Он ощутил невероятный прилив сил, и потоки ветра словно подхватывали его снизу, делая его легким и подвижным. К нему пришло озарение. Оно заключалось в том, что ему не нужно было никуда бежать, не нужно было суетиться. Потому что Вэй должен был найти его сам.

Очень скоро.

Краем глаза он заметил, как на скамейке чуть поодаль вправо освободилось место, и он направился к ней, как король к своему трону, как орел к своему наблюдательному пункту на самом высоком дереве в округе.

Присев на гладкую деревянную поверхность, он замер, выжидая некого события, знака, ключевого момента, точки невозврата, катарсиса этого маленького противостояния между ним и Вэем. Но какое-то время не происходило ровным счетом ничего.

Люди неслись туда-сюда с бешенной скоростью, и Усок не был уверен, можно ли вообще такое допускать на законодательном уровне. Шум бил в его уши неровными волнами со всех сторон, но, в общем и целом, все казалось обычным.

И именно это его и настораживало.

Он не мог понять, был ли здесь вообще Вэй или нет. Что, если это все было одной большой и очень глупой шуткой? Усок почувствовал кипящее раздражение, крайне сильно надеясь, что этот ублюдок не посмел бы его вот так развести, потому что это было бы просто невообразимой бессмыслицей!

Он в ярости расстегнул молнию на сумке и выудил оттуда телефон. Семь часов тридцать три минуты, уже поздно. Конечно, они не договаривались встретиться в какое-то определенное время, не на свидание же они друг друга пригласили, в конце концов, но, несмотря на это, Усок все равно был необъяснимо и дико зол.

Однако же, если сорвать с него эту маску со злой гримасой, то что останется? Страх, волнение?

Возбуждение?

Утыкаться сейчас в телефон не имело никакого смысла, ведь так он может пропустить момент появления Вэя. Боже, будто бы он мог явиться ему как призрак, вызванный доской Уиджи или каким-нибудь кровавым ритуалом.

И кто бы мог подумать, что именно так все в итоге и произойдет?..

.

.

.

Мельком пролистав ленту своих соцсетей, он поднимает взгляд. Он видит перед собой человека с черной повязкой, закрывающей пол-лица. Человек стоит неподвижно и смотрит прямо на Усока, а затем разворачивается и начинает медленно исчезать в толпе.

Примерно секунд десять после этого Усок не может заставить свое сознание работать. Он просто выключен, его клинит, и ему хочется ударить себя по лицу, чтобы снова начать работать, потому что перед ним только что был Вэй.

И он уходит.

Это осознание подбрасывает его на месте словно электрический разряд, и он несется за ним, игнорируя все потенциальные препятствия в виде людей и градостроительных объектов. Буквально краешком взгляда он уцепляется за темный капюшон, передвигающийся слегка над толпой (он высокий!), и Усок словно перебрасывает между ними невидимую нить, которая ведет его за собой, ведет вслед за ускользающим от него парнем.

Усок бежит, со всех ног, со всех сил, Вэй же вышагивает словно герой фильма в замедленной съемке, но расстояние между ними совершенно не сокращается, пока в один момент Усок не срезает пару поворотов, и не выходит с ним на одну прямую линию. И лишь тогда Вэй присоединяется к его погоне, но уже в качестве убегающего.

Усок преследует его совсем недолго, минуты две, но для него эти мгновения растягиваются в тягучую, бьющую по всем нервам бесконечность. Он вымотан, лишен воздуха, его дыхание выбито напрочь, но он идет за ним как сумасшедший, как больной, не ведая преград, напролом.

Как в амоке.

Он стремительно сокращает дистанцию между ними. Шаг, другой, и вот Вэй уже на расстоянии вытянутой руки, стоит только совершить это движение, и его капюшон окажется зажат в кулаке Усока, но буквально за секунду до рокового прикосновения Вэй исчезает на лестнице, ведущей в метро.

И Усока парализует.

В один момент в него вливается паника, страх и запоздалый стыд за собственные действия. Он не может туда пойти, он не выберется оттуда живым!

Три… Два… Один…

Вдох…

Выдох…

И он спускается в метро вслед за ним.

========== Долгоджанная встреча ==========

Состояние, в котором границы реального и воображаемого начинают размываться: оно вырастает внутри грудной клетки как сорняк, единственной задачей которого является осквернение той благодатной почвы, в которой ему посчастливилось поселиться.

Практически как в картонном блокбастере, окружающие звуки начинают деградировать в голове Усока до состояния монотонного раздражающего звона, постепенно в ответ нарастающего до такого предела, что перспектива разрыва барабанных перепонок начинает казаться скорее благодатью, нежели чем реальной угрозой. Он совершенно не понимает куда идет и что делает, он оказывается в потоке людей, и этот факт просто не дает ему возможности хоть как-то прийти в себя.

В такой ситуации решиться на отчаянный шаг оказывается намного легче, чем это могло бы показаться, и уже через пару мгновений в его руке оказывается канцелярский нож… с помощью которого ему удается привести себя в чувства на короткое мгновение. И ему нужно воспользоваться этим мгновением сполна.

Усок оглянулся по сторонам и осознал, что находится уже внутри станции, недалеко от турникетов. Это значит, что он каким-то образом умудрился пройти весь тот огромный лестничный пролет у него за спиной. Впрочем, сейчас было не самое подходящее время оглядываться назад и строить догадки, и поэтому он встал лицом к ряду пропускных машин, не позволяя себе тянуться обратно даже на физическом уровне.

Вэй, конечно же, пропал у него из виду, но Усок прекрасно понимал, что с этого тонущего корабля особо никуда не денешься, и поэтому практически уверенно, лишь слегка пошатываясь и зажимая рану на руке, он направился в сторону пропускных устройств. Каким-то чудесным образом он отыскал проездной в своей сумке буквально сразу, радуясь уже тому, что она все еще была при нем, и впервые за долгое время поблагодарил свое место работы за то, что оно предоставляет им бесплатные проездные. А учитывая то, что он, при всей кажущейся в его случае бесполезности, сумел-таки ему пригодиться, то Усок не удивится, если и правда скоро начнет верить в бога.

Ну или как минимум в призраков.

Турникет пропускает его вперед с коротким звоном, и как только он оказывается по ту сторону невидимого барьера, то получает удар в плечо от одного особого торопящегося куда-то пассажира, который чуть не сбивает его с ног.

Его физическое равновесие оказывается столь же шатким, сколь и его психическое, и он, постаравшись выровнять себя по некоей невидимой внутренней струне, аккуратно, словно нашкодивший ребенок оглядывается на порез на своей ладони. Он понимает, ясно и четко, что выиграл себе лишь совсем немного времени, и ему надо действовать быстро.

Он находит в себе скрытые силы и дергается вперед, отчаянно сжимая в руках сумку и держась за нее, как за последний оплот стабильности, но в потоке людей, вечером, в час пик, уже ничего не поможет ему оставаться невтянутым в самое сердце бушующего урагана.