За спиной раздался ещё один выстрел и Каспер зашипел над ухом Алека. Мальчик задрал голову, пытаясь посмотреть на куратора.

— В тебя что, попали?

— Да, в ногу, — поморщился он. — Херня. Вижу стену.

Алек посмотрел вперед и заметил уже знакомое КПП №2: на подъезде к нему их ожидали электрокары УПП-шников.

— Каспер? — испуганно спросил Алек. — Какой план?

— Поворачиваем, поворачиваем, — сосредоточенно проговорил тот.

Он наклонился вбок, вместе с Алеком, и флайкар свернул с дороги в густую чащу: ломая сухие сучья деревьев, доска едва пролезала между стволами. Лес был таким плотным, что Алек не видел, куда они летят — казалось, каждая следующая секунда может стать фатальной. Если они столкнутся с деревом — их поймают. Каспер ранен, им не убежать.

— Ты уверен, что это хорошая идея? — уточнил Алек.

— Там флайкар. Дальше.

— Они о нём знают?

— Нет. Я замкнул маячки.

— Замкнул?

— Короткое замыкание. Они не смогут его обнаружить.

Когда выстрелы начали раздаваться с воздуха, Алек чуть не охнул: «Кошмар, как в тот раз». Осекся, вспомнив, что никакого «того раза» помнить не должен.

Он попытался разглядеть вертолеты в небе, но Каспер велел ему не крутить головой и беречь затылок.

— Как мы полетим, если они стреляют?

— Флайкар не пропускает пули. Всё будет хорошо.

Когда на горизонте забрезжило блестящее крыло автомобиля, Алек готов был поверить в его слова. Быстрее, быстрее, быстрее…

На подлете к флайкару, Каспер, обхватив Алека плотнее, сделал резкое движение в сторону и уронил их с доски на мокрую землю. Доска, улетев вперед без них, таки врезалась в дерево и отключилась. Поднимаясь, Каспер буднично объяснил:

— Извини, не смог затормозить, — и, хромая, поспешил к машине: — Залезай, быстро!

Алек, едва увернувшись от пули, первым заскочил в салон, и сразу почувствовал себя в безопасности. Флайкар выглядел в точности как тот, что они сожгли, только панель управления барахлила — видимо, сказывалось «замыкание». Выглянув в окно, Алек посмотрел наверх и с опаской уточнил:

— Мы полетим прямо к вертолетам?

— Выбора у нас нет, — философски изрек Каспер, выставляя максимально возможную скорость — 300 км/ч.

Алеку стало нехорошо.

— Ты уверен?

— Я уверен.

И флайкар, разгоняясь, покатился вдоль каменной стены.

Первое препятствие — тридцатиметровая стена между Зелеными Садами и Юсево — казалось ерундовым в сравнении с пятидесятиметровой стеной вокруг Полонии. Каспер сразу задал флайкару максимальный набор высоты, и Алека вдавило в кресло от перепада давления.

Когда куратор резко сменил маршрут влево, Алека качнуло в сторону, и он упал на куратора. Мимо свистели пули, отлетающие от окон, и в глубине души Алек радовался, что он, будучи в своей роли только-только очнувшегося дурачка, не обязан ничего решать.

Мальчик обернулся на монолитную стену, за которой остались Зеленые Сады. Затем посмотрел вперед: флайкар всё ещё набирал высоту, чтобы перелететь через границу.

— Ну же, ну же, — почти умолял его Каспер. — Они целятся в двигатель. Если попадут — нам конец.

Алек, сощурившись, наблюдал, как полонская стена становится ближе. Вертолеты замыкали их в круг, вынуждая Каспера увеличивать необходимую высоту и рисковать попаданием пули в двигатель — тот находился под капотом и был удобен для обстрелов снизу. Алек, обхватив коленки, молился во имя робототехники (решив, что это самая логичная молитва для робота), чтоб всё получилось.

Под ногами что-то хрустнуло и, вздрогнув, Алек вытаращился на Каспера.

— Это что?

Флайкар, покосившись, начал падать. У Алека перехватило горло.

— Они подстрелили двигатель, — выдохнул Каспер и схватился за рычаги управления, снимая машину с автопилота. — Давай, детка, еще чуть-чуть…

Алек посмотрел вперед: до стены оставалось меньше метра и теперь они летели прямо в неё. Каспер изо всех сил тянул рычаги вверх, упрашивая машину взлететь выше.

Им не хватило нескольких сантиметров. Колёса флайкара врезались в стену и машина, перевернувшись в воздухе, полетела вниз. Мир в глазах Алека сделал несколько оборотов, его ударило сначала об потолок, потом о приборную панель, и он в очередной раз засомневался в своей выживаемости. Он ощутил солоноватый привкус во рту: кровь пошла то ли из носа, то ли из губ. Флайкар, приземлившись на колёса, проехал по пшеничному полю еще несколько десятков метров вперед, и Алек, наконец, смог выпрямиться в кресле.

Стоп, пшеничное поле?..

Мальчик обернулся назад. Полонская стена и вертолеты виднелись теперь вдалеке.

— Каспер, — выдохнул он. — Мы что, перелетели?..

Куратор тоже посмотрел назад. Алек заметил, что и ему падение не далось легко: из раны над бровью сочилась тонкая струя крови.

— Мы упали по другую сторону, — догадался Каспер.

Алек засмеялся с невероятным облегчением:

— Черт, неужели… Неужели этот ад закончился… Они же не будут здесь нас ловить, да?

— Нет, — уверенно ответил Каспер. — Мы больше не в их юрисдикции.

И всё-таки мир поистине удивителен: перебежал через стенку и ты «в домике». Словно все правительства всех стран договорились соблюдать правила детской игры.

— Где-то в той стороне КПП Перенополя, — Каспер указал вперед и вправо.

Алек, не помня себя от счастья, говорил всё, что в голову приходило:

— Жесть… Я думал, ничего не получится… Три недели назад меня отсюда и схватили…

— Чего? — переспросил Каспер.

— Говорю, три недели назад…

Блин. Алек резко оборвал себя. Рука Каспера медленно забралась под толстовку, и Алек ярко представил, как она нащупывает в кобуре пистолет.

— Лживый сученок, — процедил куратор.

— Каспер… — Алек нащупал за спиной кнопку открывания двери. — Не злись…

— Я же специально за тобой вернулся, мог бы улететь один, но я вернулся в твою сраную квартиру, которую ты запер от меня со своей тупой матерью, — выговаривал Каспер, вытаскивая пистолет наружу. — Я бы не тронул её, я бы взял тебя, и мы уехали, но ты сам решил всё испортить.

Дверь отъехала в сторону, и Алек спешно выбрался в высокую — по пояс — траву.

— Я… перенервничал.

Каспер, крадучись, выбрался за ним и перезарядил пистолет.

— Перенервничал? — усмехнулся он. — Ты меня предал. А теперь солгал.

Алек мысленно прикидывал свои преимущества и недостатки: он цел, Каспер — ранен. Но у Каспера пушка, а он безоружен. В пушке один патрон.

— Каспер, я правда что-то чувствую, — проговорил он, не сводя глаз с пистолета. — Помнишь, когда мы только увидели друг друга? Я сразу подумал: это ты. Ты — моя судьба. Ты говоришь, мы связаны, и я думаю, это правда. Может, я не в точности такой, как ты хочешь, но во мне есть память о нашей любви. Если ты убьешь меня, она умрёт вместе со мной.

Куратор, помедлив, опустил ствол.

— Ты опять мне зубы заговариваешь?

— Нет, — изумился Алек. — Я говорю правду.

Каспер проговорил чуть ли не со слезами:

— Волков, я устал от тебя просто жесть как. Я так хочу, чтобы ко мне вернулся мой Алек. Настоящий, а не ты.

— А каким он был?

— Он… — Каспер опустил взгляд, растерянно оглядел пистолет. — Он был другой. Не болтал по поводу и без, как ты. И смотрел на других так… Смотрел, как человек, который знает себе цену. И эта цена была очень высокой.

«Звучит как неприятный тип», — подумал Алек, но вслух сказал:

— Видимо, хороший человек.

— Лучший, — кивнул Каспер.

Алек опустил взгляд.

— У тебя кровь, — он кивнул на его ногу. — Давай помогу?

— Да херня, — отмахнулся Каспер.

— Я могу помочь. Перевяжу.

Куратор пожал плечами, как бы разрешая к себе приблизиться. Алек сделал к нему шаг, стараясь держать пистолет в поле зрения.

— Можешь сесть? — попросил он.

И когда Каспер это сделал, отложив пистолет на приборную панель, Алек схватил его, ловко отпрыгнув назад, в траву. Выставил оружие перед собой — шершавая рукоять заметно дрожала в его пальцах.