Алек устало облокотился на стенку пещеры и поднял перед собой руки, осматривая. Он был грязный после пластунского побега через забор: на одежду налипли комья глины, в волосах, казалось, успели завестись вши, а в зубах ощущался скрежет песка. Каспер выглядел не чище, но хуже всего на нём смотрелась рубашка, пропитанная кровью. Темные пятна успели приобрести коричневатый оттенок, но любой бы, кто взглянул на Каспера, понял бы их однозначно: это кровь. Он вонял кровью. Он, казалось, питался ею.
Каспер выглядел воодушевленным, но эта эмоция, теряясь среди кровавых разводов на его лице, не придавала Алеку спокойствия.
— Я устал, — честно сказал мальчик. — Я не хочу больше… выбираться.
Каспер нахмурил брови:
— Не хочешь бороться за себя?
— Может, так и должно быть? — вяло спросил Алек. — Может, мы не должны существовать? Мы же ненастоящие.
— Эй, серьёзно? — Каспер толкнул его в плечо. — Если мы сможем перейти границу, нас встретит другая жизнь. Нас встретят там, как героев. Будем жить, как хотим, и делать, что хотим. Ты сдаешься на середине?
Проблема была в том, что Алек не понимал, середина это или нет. Это могло быть как началом, так и концом. Впереди могли быть годы скитания по лесу, а может, всё закончилось бы тем же вечером — пулей в затылок. Неопределенность нарастала.
— Ты хотя бы знаешь, где мы? — спросил Алек, обняв коленки. — И в какую сторону граница?
— Не знаю. Но это не сложно узнать.
— Как?
Каспер встал на ноги и поднялся к выходу из пещеры, выглянул, посмотрел наверх.
— Думаю, можно выйти, — констатировал он. — Поищем людей, спросим дорогу у грибников.
Алек фыркнул:
— Чего? Ты серьёзно?
— Почему нет?
— И это твой план? Спросить дорогу? Посмотри, как мы выглядим!
«А ещё что-то про паспорт говорил», — в мыслях пробурчал Алек.
Каспер вернулся к нему, протянул руку, предлагая подняться. Алек нехотя сжал его пальцы и, превозмогая усталость, встал. Куратор оглядел его, нахмурил брови, наклонился к своему ботинку — в этот раз к правому — и вытащил нож. Алек отшатнулся, помня, чем закончился предыдущий раз, когда он размахивал лезвием.
— Не бойся, — спокойно сказал Каспер и шагнул к Алеку.
Взял того за лацкан пиджака и осторожно срезал нагрудную эмблему «Люксферо». Затем точно также поступил со своей нашивкой на рукаве, но Алеку казалась странной эта бессмысленная маскировка, ведь они оба в грязи и крови. Они всё равно подозрительные.
— Теперь идём, — Каспер махнул головой. — Поищем кого-нибудь.
Алек устало закатил глаза: то они бегут от людей, то специально их ищут. Он запутался и очень хотел домой.
А дома не было.
Из всего, что происходило, хуже всего давалось осознание, что дома нет. Ему некуда из этого ада вернуться.
Они долго бродили по лесу — совершенно бестолково, как казалось Алеку. Он очень устал и начал переживать, что пещера пропала из виду — теперь они, наверное, даже не смогут найти к ней обратную дорогу. А ведь там было хорошо прятаться от ветра и дождя…
— И что мы спросим? — ворчал Алек, плетясь следом за Каспером. — «О, не подскажите, как найти дорогу к вражеской стране, которую мы все ненавидим»? А тебе: «Прямо и налево, каждый день туда ходим»! Так считаешь?
Каспер неожиданно пригнулся, как охотник, увидевший добычу, и выставил руку перед Алеком, не давая пройти дальше:
— Вон она, — прошептал он.
Тон у него был азартный, как будто они собрались играть в игры. Посмотрев вперед, Алек увидел возрастную женщину: прихрамывая, она шла по лесной тропинке, держа в правой руке красное ведро. Может, и правда грибы? Женщина была в выцветшем платье из простых, хлопковых материалов, отчего Алек подумал, что она из небольшого населенного пункта. В Зеленых Садах давно носили одежду из тенсела.
— Стой здесь, у дерева, — отдал команду Каспер, кивая на искривлённый ствол сосны. — Я с ней поговорю.
Юноша хотел резонно заметить, что Каспер ее попросту напугает и никакой дороги ему не подскажут. Алек даже приготовился загибать пальцы: во-первых, он весь в крови, во-вторых, у него пистолет, в-третьих…
До третьего он не успел дойти даже в своих мыслях. Каспер, выставив пистолет вперед, направился наперерез к женщине.
— Здрасте, — небрежно бросил он, перекрывая ей дорогу. — У вас смартфон есть?
Алек зажмурился от стыда: кошмар, что он делает?! На пожилого человека — с пистолетом!
Но женщина не растерялась. Покраснев от возмущения, она поставила руки в боки (вместе с ведром) и начала на него орать:
— Опять вы, хулиганье, тут шатаетесь с этими игрушками! Я еще в прошлый раз твоей маме сказала!..
Похоже, она его с кем-то перепутала.
Алек, сгорая от любопытства, открыл один глаз и тут же стал свидетелем жуткого зрелища: Каспер, перезарядив пистолет, выстрелил в воздух — демонстрируя боевую способность оружия — затем нацелил его на резко замолчавшую женщину.
— У меня нет мамы, — произнес он. — А у вас есть смартфон?
Женщина, обомлев, закивала, и скривила лицо, как будто сейчас расплачется. Алек тоже начал плакать: он не знал, что ему делать. Должен ли он подойти и вмешаться, или Каспер лучше знает, что делает?
Дрожащими руками, она вытащила смартфон из кармана старенького платья, и Каспер велел:
— Бросьте сюда, ко мне. Держите ближе к земле.
Она так и сделала, но пистолет он убирать не спешил.
— А деньги есть?
Она снова закивала, принявшись оправдываться:
— Только у меня совсем немного, пятьсот, может семьсот…
— Давайте всё, что есть.
Алек охнул: зачем он это делает?
Женщина, поглядывая на пистолет, осторожно опустила деньги на землю, рядом со смартфоном, и быстро отошла назад. Каспер прижал купюры ботинком — чтобы не разлетелись — и качнул ствол в сторону:
— Идите. И никому не говорите, что видели меня. Или… — он сделал паузу, — или я вернусь.
Она долго шла спиной вперед: спотыкаясь о рыхлую землю, цеплялась за стволы деревьев, чтобы не упасть. Отдалившись на несколько метров, она развернулась и побежала — смешно побежала, как бегают пожилые, опаздывая куда-то. В другой ситуации Алек бы обязательно нашел это забавным, но тогда он, каменея лицом, молчал, размышляя, не стоит ли и ему убежать от Каспера.
Куратор, сунув деньги в карман, уже направлялся к нему, бегая пальцами по экрану смартфона.
— Нашел карту! — крикнул он Алеку.
Алек хотел выйти из-за дерева навстречу Касперу, но почувствовал, что не может разжать пальцы: их свело судорогой — так сильно он вцепился в ствол. Медленно, по одному, он расслабил их один за другим.
— Знаешь, как в Полонекс-картах называется «Люксферо»? — с усмешкой спросил парень, приблизившись. — Завод по переработке мусора. Как тебе?
Алек, не слушая его, спросил:
— Зачем ты это сделал?
Каспер помрачнел, не увидев радости на лице Алека.
— Что? — холодно спросил он. — Достал нам деньги и карту?
— Ты напал на эту женщину.
Каспер прыснул:
— Брось, разве это нападение?
— Еще какое.
— Давай так, — Каспер развел руками, — она без этих денег и смартфона умрет? Нет. А мы — возможно. Так что всё справедливо. Она знает, где её дом, а я не знаю, где мой дом, потому что такие, как она, его отобрали.
Эти слова — про дом — показались очень знакомыми Алеку, и он почувствовал секундную близость с Каспером. Какое-то странное родство.
— Может… — Алек запнулся, засомневавшись, стоит ли такое говорить, но всё-таки закончил мысль: — Может, надо было у неё просто попросить?
У Каспера брови на лоб полезли:
— Попросить? Ты дурак?
Алек замямлил:
— Нет, ну а что сразу…
Каспера понесло:
— Они выкрали тебя из дома, увезли в место, которое называют «заводом по переработке мусора», где мусор — это ты, дебила кусок, обстреляли при попытке бегства, и вот, оказавшись в сраном лесу, ты говоришь мне, что у человека можно что-то попросить!
