— Прощай, Тоби, — произнёс Алек, делая шаг от него.

«Прощай, Иво», — невольно подумал он.

Комментарий к Глава 13 С днем грустной главы!

Спасибо за отзывы :)

Мне интересно, что вы думаете про Каспера?

====== Глава 14 ======

В лесу, под холмом, они нашли пещеру — небольшую: примерно трех метров в глубину и двух — в высоту. Может, даже и не пещеру вовсе, а отверстие в холме, искусственно созданное человеком. Для постоянного места жительства было неудобно, но укрыться от пуль и дождаться, пока стихнут вертолеты — в самый раз.

Алек сел глубже, устало прижался спиной к колючему известняку и прикрыл глаза. Каспер остался стоять у входа, флегматично наблюдая, как качаются кроны деревьев от вертолетного шума.

Не открывая глаз, Алек спросил:

— Ты не думаешь, что они могут высадиться и начать искать нас, бегая с автоматами по лесу?

— Могут, — согласился куратор. — Но нас искать сложнее, чем других.

— Почему? — Алек открыл один глаз и скосил взгляд на юношу.

Каспер стоял спиной, но Алек подумал, что он, наверное, усмехается. Юноша оттолкнулся от стены, и, пройдя вглубь, сказал Алеку:

— Сам посуди, кого проще найти: «посвященных» со встроенным GPS, тупиц, не догадавшихся выкинуть смартфоны, или нас — без единого маячка?

Алек охнул:

— Они встроили им GPS? Так они найдут Николь!

— Конечно, найдут.

— Тогда зачем ты вообще их вывел? — не понял Алек. — Почему не сказал остальным избавиться от смартфонов?

Каспер снисходительно посмотрел на него сверху-вниз:

— Чтобы Центр «П» тратил силы на их поиски, а не на наши.

Алек не понимал, что ему думать: с одной стороны, конечно, он не хотел быть пойманным. Но с другой стороны, это же нечестно! Это как будто… Как будто они всех подставили, а не спасли.

Он так и сказал Касперу:

— Это подстава, а не спасение.

— Я что, их мамочка, чтобы говорить им, что делать? — возмутился куратор. — Каждый сам за себя. Не догадались выкинуть смартфоны — сами виноваты. Но кто-то же наверняка догадается. Тоже, значит, спасется.

— Это нечестно, — просипел Алек, чувствуя, как слёзы опять подступают к глазам, а ком — к горлу. — Ты мне другое говорил…

— Знаешь, как говорят люди? — усмехнулся Каспер. — Хочешь жить — умей вертеться.

Алеку вспомнилась ночь, когда они воровали паспорт: когда он лежал под кроватью и сгорал от стыда, слушая, как Каспер произносит гадкие, неприличные вещи. Его щеки горячо вспыхнули красным, будто он снова оказался там.

— Ты всегда следуешь этому принципу, — вяло огрызнулся Алек.

Уткнувшись взглядом в землю, он принялся сосредоточенно выдергивать травинки из песка, делая вид, что не плачет — просто смотреть на Каспера не хочет, потому что занят делом.

Он не так представлял себе Люксферовское Восстание Машин, а Каспер не так его описывал. Каспер говорил, они выведут всех. Трупов, крови и перестрелок в его плане не было. И уж тем более он не уточнял, что выведет остальных только для того, чтобы сотрудники Центра «П» бегали по лесу за другими ребятами, а не за ними.

Из-за Каспера ранили Иво. Из-за Каспера Алек бросил там друга — разве так поступают? Он представлял: если бы подстрелили его, Алека, Иво бы ни за что не ушел. Тогда Алек думал, что это правильно — спасать себя, но теперь жалел. Теперь правильным казалось остаться там и умереть — в этом было бы больше честности.

Он вытер ладонями слёзы, всхлипнул, больше не в силах сдерживаться, и Каспер скептично заметил:

— Ты очень эмоциональный. Много плачешь.

— Ну и что? — буркнул Алек. — Мама говорила, мальчики тоже могут плакать.

— Она это говорила не тебе.

Алек заплакал еще сильнее, вспомнив, что у него больше нет мамы. В смысле, настоящей. Болезненная привязанность к родителям разрывала его на части: он переживал, что не позаботился об отце, не попытался вытащить его оттуда, но в то же время помнил: всё, что он знал о родителях, могло быть неправдой, а его чувства вызваны искусственными воспоминаниями. Должен ли он бороться за родителей какого-то мертвого Алека?

Каспер словно мысли прочел:

— Переживаешь за них?

Алек судорожно выдохнул, кивая.

— Они того не стоят, — хмыкнул он, садясь рядом.

— Ты их не знаешь.

— Ты тоже, — заметил он, пожав плечами. — Но я всё равно знаю больше тебя. Про них всех.

— Про кого — всех?

— Про людей, — он скривился на последнем слове.

— И что ты знаешь?

— Знаю, что мы для них просто куклы на замену. Функции, а не личности. Для всех.

Алек отвернулся, поджав губы: уж слишком обобщенно звучало его «всё про всех знаю». Так говорят только те, кто, на самом деле, не знает ничего.

Но Каспер продолжил:

— Вот, например, Николь. Ты завидуешь, что её растили как родного ребёнка, но я бы на твоём месте не завидовал такой судьбе, — он горько усмехнулся. — У её «родителей» была дочь с тяжелым иммунодефицитом — ну, знаешь, болезнь, когда любой чих может убить. Раньше встречались сумасшедшие, которые держали таких детей в стерильном пузыре, чтобы оградить от контактов с внешним миром. Но «родители» Николь пошли дальше: переживая, что их дочка останется без общения, они создали ей куклу, с которой можно играть, и которая, взрослея, сможет общаться с ней, как общались бы другие дети. Представь: подружка, которая не умеет болеть, а значит, не может заразить. Заодно наделили эту подружку умением отслеживать чужое состояние здоровья — вот тебе и робот-диагност. Классная история, да? Быть приложением к другому человеку не легче, чем быть его заменой. А других судеб у нас и нет.

Алек с сомнением покосился на Каспера. Рассказанная с другой стороны, история Николь действительно перестала казаться ему завидной, но… Это же Каспер. Он может вывернуть всё наизнанку, лишь бы его мнение казалось единственно-правильным.

— А обо мне? — уточнил Алек. — Что ты знаешь обо мне?

Каспер прикинул:

— Ну, ты имитация сына ученого. Думаю, за счет твоих способностей он хотел приобщить тебя к роботостроению. Сделать, во-первых, полезным, а во-вторых, привязанным к нему. Эти уроды пытаются переиграть смерть. А потом, — Каспер поправил кобуру на своих плечах, — она сама их переигрывает.

Алеку снова стало не по себе. Он что, себя имел в виду? Это он — смерть, которая всех переиграла? Неплохое самомнение.

— Ну а ты что? — уточнил мальчик. — Кто ты такой?

Каспер криво улыбнулся:

— А тебе какое до этого дело?

— Ну а что, ты всё про всех знаешь, всё про всех понял, — рассудил Алек. — А про себя ничего не рассказываешь. Кто ты? Кто тебя создал?

Каспер отвел взгляд, согнул одну ногу в колене, потянул за шнурок ботинка (ботинки в каплях крови, как и весь остальной Каспер), тот развязался. Он завязал его снова и непринужденно сказал:

— Кстати, знаешь, что я оттуда вынес…

Алек фыркнул: тему меняет. Ничего не выйдет — он его дожмёт.

Из ботинка — из той же боковой части, откуда он вытаскивал нож — Каспер вытащил тонкую флэш-карту. Показал её Алеку:

— Это отчёты.

— Отчёты о чём?

— Об уничтоженных роботах за все годы существования «Люксферо».

Алек придвинулся ближе, разглядывая карту: на прозрачном корпусе был выгравирован логотип ⅃F. Директорская флэшка.

Сжав ладонь, Каспер сунул её обратно в ботинок и сказал:

— Нужно обнародовать это перед международным сообществом.

— И как мы это сделаем? — недоверчиво спросил Алек.

— В идеале: пересечь границу и отдать материалы службам безопасности другой страны.

— Перенополя? — скривился Алек, вспомнив, что власть соседней страны захватили роботы.

По старой привычке он продолжал с пренебрежением относиться как к роботам, так и к другим правительствам. Напоминал себе, что неправильно продолжать так думать, но неприязнь всплывала в нём на каком-то инстинктивном уровне.

— Да хотя бы, — пожал плечами Каспер. — Полония обвиняет роботов в геноциде, но я никогда не слышал про массовое уничтожение людей, — подумав, он уточнил: — То есть, я слышал, но это были случаи, когда люди уничтожали друг друга.