Окон в жалюзи василькового цвета,
Вспорхнула на кухне голубка в картине…
Мелодия тихо целует за плечи.
Как мало мгновений спокойного счастья,
Усталость последнего десятилетья
Ввалилось ко мне на кроватное царство,
Воскресный денек… посинелые веки…
Обманчива радость – я в лени застряла,
Хочу оживиться, но тело не слышит,
Как я не люблю состояние яда,
Отравленный слабостью день мой не дышит…
А завтра опять запрягусь на неделю,
И круг в круговерти по новому аду
Проскачет галопом… качает под ветром,
А сильная женщина плачет украдкой…
-– Этюд для зари –
Амор… энт… сигарета в зубы,
Когда-то было у окна.
Теперь по спазму бьётся грубо
Все смолы, горечи, пыльца…
И дури так своей хватает,
Что пить не надо мне с тоски.
Но покурить с тобой я рада
Экстаз строки – оргазм души!
И хлеб нам разломи на части,
И крошки в жадный рот строки
Насыпь-ка с солью, с пеплом в счастье -
Голодный зверь заржёт с тоски,
Губами каждую пылинку
Он смажет с пальцев двух кистей…
Лечу, как в мягкую перину,
Лицом в твоих ладонях крест…
-– Сафо –
Алкей! Дружок, сыграй Сафо!
Сегодня день так мало пьян!
Ну, что опять ты хмуришь лоб?
Любви стихийности изъян.
Сегодня в роще у Сафо
Как мало зрителей. Не стой!
Из лавра я сплела венок,
Он для тебя… Теперь-то спой!
Я покружусь – ты подыграй.
Пусть нашу тайну рвут века.
Ты что? Смеюсь, а мне пока
Не важно, что кому сказать!
Алкей! Любовь пьянит тобой!
Улыбку я дарю тебе,
Давай сейчас закончи строй.
А мне сыграй на гимн судьбе!
Алкей! Дружок, сыграй Сафо!
Сегодня день так мало пьян!
Ну, что опять ты хмуришь лоб?
Любви стихийности изъян.
-– Сальса –
Под пепельными кубами зари,
Под нежными лучами марта.
Танцуют сальсу воробьи,
А я смотрю в окно… Как славно!
Какой звучит весёлый стиль
Капелью по апрелю… в сальсе.
А я кружусь под этот ритм,
Сердечко бьётся в рёбрах сладко.
Пещера синяя манит
Пигментом тёмным на глаза.
Мне дух перевести нет сил!
Лечу, как в детстве, на кровать!
Экстаз спокойствием полнит,
Бегут по кругу звёзды… звёзды…
А за окном капель стучит,
Как ритм на четверть с чёртом!
А что станцуем сальсу, Миг,
Отстукивая каблучком
Чуть лёгкий теп* на два, на три,
Затем сойдясь на шаг узлом,
И мягко шага два пройдем
С тобою на меня, как кошки.
Ты что? Меня крутить не смей!
Я что ли круглый обруч дочки?!
Конечно, страсть на цепких ручках!
Один, два, три, четыре, пять.
Мы движемся с тобой по кругу,
Целую Миг… он нежно прян!
Кались, мошенник, нежный пряник,
Зачем одеколон купил?
Я так пьяна на нежность в танце,
Что всё прощу … за то, что мил.
О, голова идёт! Постой немного.
Прижми меня, мой милый Миг,
Дурманит счастье понемногу.
Губами я прижмусь к твоим.
Пусть мир наполнится капелью,
Пусть в лужах бьются воробьи,
Сейчас я плачу по апрелю.
По вкусу горькому любви.
* Во многих странах танцоры сальсы используют так называемый теп (короткий и легкий удар носком или пяткой ноги по полу) на счет 4 и 8. Характерные особенности сальсы – размер 4/4, быстрый темп, сложный ритмический рисунок.
-– Назову его дурак… –
…Я леплю из пластилина -
Пластилин нежней, чем глина -
Я леплю из пластилина
Кукол, клоунов, собак…
Матвеева Новелла
Замираю на строке холодной грустью…
И колотит стужей души в захолустье.
Мрак утюжит эту боль – да, в преисподней!
Заметает путь мне грусть в белье исподнем.
Мрамор белый по деревьям виснет крошкой,
И летят кругом лоскутья снежных строчек…
Губы шепчут песню с болью про дурёху
И про плохо, про любовь двух скоморохов…
Я леплю из пластилина слов фигурки:
Куклу, клоуна, дурёху и придурка…
Знать, люблю их, бедных, в строчках маловато,
Знать, леплю из чёрных букв их грубовато…
И в окно мне луч смеётся тихим звоном,
И капель звенит нежнейшим перезвоном.
Грусть уже мне в рваном платье снежном машет,
А ручьи стекают по дорогам, лучик пляшет…
Знать, живу одна среди своих я кукол,
Знать, дурёхой я иду по жизни глупой,
Дурака себе слеплю из пластилина,
Назову его мой, так и быть: «Любимый».
У дурёхи по лицу бегут ручьём две слёзки,
Рядом на сиденье чей-то клоун в рожках,
За окном мелькают в крошках белых ветви,
Грусть несётся рядом в снежно-белой взвеси…
-– folie a deux –
В экстазе чувств – безумие двоих -
И цирк уехал – ветер снял афишу.
Опять в эмоцию свою войти
Попробую – но в спину кто-то дышит.
В экстазе чувств перчит folie a deux -
Чужой любви проекция излишеств -
Как в рубище, рублю слова и текст,
Душонку режу по лоскутьям лиха.
Текила льётся по губам из роз
Горячей струйкой голубой агавы,
И Фрида юбкой прошуршит всерьёз,
Скрывая криволапость, как изнанку…
Две бровки, стянутые вкось дугой…
По лбу в разлёт топорщатся у носа
Душа сквозит пробитая гвоздём,
Коса венчает голову короной.
Портрет висит, как данность многих лет,
А петли стягивают весь подрамник.
Смотрю со стороны на весь портрет,
Уже не рвусь я в эпицентр драмы…
Сначала пережив безумие в мечте,
Сегодня я пишу о Фриде дважды…
-– Чёрная веточка-ручка –
Чёрная веточка-ручка
Медный закрасила знак,
Стаял упавший в кружку,
Солнечный медный пятак.
Март разбежался капелью
Вдоль по песочным путям,
В сизом затянутом небе
Таял волнистый наш храм.
Краски достать мне придётся,
Кисти разложить на стол,
Жалко, что я не воровка:
Красть не привыкла без слов
Синь у небес, позолоту
Падавших солнца лучей,
Чёрные крапинки горя
Белого снега полей,
Золото дальнего храма…
Всё, что увижу,– красу
В рифму за ритмом слагаю,
Чтоб рассказать, что живу…
-– Девочка-кукла –
Девочка-кукла – красивая кукла,
В длинных размахах ресниц,
И для него из фарфора игрушка,
Милая нежность зарниц.
В личике детском, открытом, нелепость
Бывших блужданий сердец,
Он не увидит за ликом беспечным
Сердце из раны потерь.
