Все в машине молчат. Только негромко играет музыка. Восточные тягучие напевы и сильный голос Стинга. Под эту песню хочется растечься, провести рукой по телу — невесомо, от шеи, до бёдер, тронуть соски, пах. Юнги не дурак проделывать такое при коллегах, но эта песня, в темноте, под душный запах саванны делает его мягким и податливым. Немного более жаждущим.

— Юнги-хён… — раздаётся у него над ухом. Низкий голос, тихий. Жадный. Тоже жаждущий. — Ты сейчас такой одурительный. Нет, не открывай глаза. Не шевелись. Я просто хочу…

Тэхён не договаривает, и Юнги снова замирает. Дыхалку спирает. Редкие рваные выдохи прорываются сквозь губы, обжигая их. Что он творит. Почему поддаётся. И всё-таки, какой он дурак.

— Расслабься. Нас никто не слышит. Я ходил впёред, там все дрыхнут, — шёпот обжигает щёку. А на шею ложится ладонь. — Хочу сделать тебе хорошо, хочу почувствовать тебя. Как ты дышишь. Как глотаешь воздух. Как долбит твоя кровь. Вот тут. Не заморачивайся, я не обижу.

Пальцы оглаживают шею, зажимают, чуть придушивая. Юнги сглатывает и сползает ниже по сиденью. Он не волнуется. Он в ужасе. И всё равно растерянно вслушивается в мрак, не прерывает Тэхёна. Сердце частит так, словно собирается пробить грудную клетку.

— Я в тебе по уши, хён. По яйца. Постоянно думаю о тебе. Постоянно прикидываю, чё бы с тобой сделал. Ты даже не представляешь. Рассказать? Хочешь послушать? В моих мечтах нет скромности.

Юнги не хочет. Но машину мягко подкидывает на кочке, и голова на спинке сиденья так же мягко едет вверх и вниз. А может он кивает? В любом случае другого разрешения хулигану не надо, а Юнги слишком шокирован, чтобы разбираться.

— Будь мы сейчас одни, я бы посадил тебя на колени. Уже голого, покрытого мурашками. Раздвинул бы ноги. Широко. У тебя хорошая растяжка, хён? Ты бы опёрся на меня, чтобы дать доступ к своей сладкой заднице. А я бы не вытаскивал из тебя пальцы до самого дома. Растягивал бы твою тугую дырку, проталкивался в горячий, жадный проход. Переворошил все внутренности, а ты бы сжимался мышцами на каждом толчке.

Юнги почти умирает и не замечает, как меняются слова. Словно с предположений Тэхён переходит к действиям.

— Чувствуешь, как мои пальцы скользят в тебе? Медленно, лениво, но не сбиваясь с темпа. Я их хорошенько намочил, и теперь в тебе мокро хлюпает. Слышишь? Это так пошло и так возбуждает. О, хён, отвечаю, я бы так и сделал, и ты бы ощущал каждое движение.

Горячая рука ползёт по шее вниз, по груди, цепляя через ткань футболки сосок, именно так, как жаждал Юнги, и он едва успевает закусить губу, в попытке сдержать позорный стон. Бёдра дрожат. Их накрывает большая ладонь, вдавливая в сиденье.

— Рассказывать дальше?

Юнги колеблется, но в этот момент рука возвращается на горло, снова сжимается, заставляя почувствовать чужую силу. Щёки и шею опаливает жаром. Тэхён поддает ощущений — проводит языком по скуле, до самого уголка глаз.

— Ты плачешь? — Юнги давит очередной стон. — Я тоже, от того, как сильно хочу тебя. Слушаешь? Дальше больше. Когда мы приедем в отель, ты пригласишь меня в свой номер. Ты же сделаешь это? Юнги-хён, господин директор. Я ткну тебя лицом в постель и оттрахаю. Я тебя выдеру. Вот так, по-пацански, без прикрас. Вздёрну твою жопу и натяну на свой член. Влечу на всю длину. Ты же мне отдашься? Отдайся, хён. Сдайся, что угодно сделай, только стань моим. Я заполню тебя до краёв, будет выливаться, обещаю. Я так долго жду, терплю — будет много. А потом отведу в душ и вымою каждую складку. Вернёмся в постель, и позволю сесть себе на лицо. Сядешь? Будешь трогать себя, проникать, а я буду смотреть. А потом поласкаю края, затяну покрасневшее опухшее кольцо в рот. Трахну тебя языком, Юнги. И ты меня впустишь, снова отдашься. И кончишь на меня. Как тебе сценарий?

— Фу… — только и может выдавить Юнги.

Ладонь на шее ощущается мега горячей, и к концу отвратительного, жутко пошлого спича он потеет так, что футболка липнет к коже сиденья. Юнги дышит, будто выполнил за час недельный план в тренажёрке. В ушах шумит. Очередная песня из динамиков глохнет на подступах, неузнанная. Слышно только голос, который бархатно шепчет:

— Так уж и фу? А я готовился. Открой рот, лапочка. Вот так.

Пальцы давят на подбородок, а потом пальцы очерчивают контуры губ. Юнги готов постыдно всхлипывать. Удерживает на грани разумности тот факт, что они в машине не одни, а впереди уже светятся кемпинги отеля. Юнги не позволяет себе забыться, как не слабели бы ноги от соблазнительного тона.

— Возьмешь меня? В своё маленькое розовое горло, — говорит ему тьма. — Обсосешь, налижешь, как карамельку. У меня большой… Рот будет болеть, горло саднить, а губы станут натёртыми и горячими.

Тьма тихо смеётся, а Юнги сжимает пальцы на ляжках, не разрешая ногам самовольно раздвинуться. Он заведён не на шутку. Этот сценарий — тухлой порнухи, но его срубает, как девственника. Налитый член ноет, зажатый джинсами, а на боксерах расплывается пятно. Какое позорище, течь от одних слов сраного гопника, не обращая внимание на близость коллег. Юнги полез бы драться, но всё, что он может сейчас — это сидеть и дрожать как можно незаметнее.

— Ты соврал, — хрипло и тоже тихо отвечает он. — Обещал вести себя прилично.

Влажный язык обводит ему раковину уха. Юнги переживает новую порцию дрожи.

— Я самое приличие, господин директор, — шепчет в шею Тэхён. — Иначе сидеть бы тебе на моих коленях. С пальцами в заднице. Сечешь?

Больше Юнги не рискует спорить и даже не сопротивляется. Дорога до отеля проходит в огне жадных ласк и жаркого шепота, на которые так щедр хулиган.

В свой номер Юнги сбегает. Он почти бежит. Всё бросил, всё оставил на помощницу, схватил с сиденья рюкзак, и выскочил, как только его выпустили из плена. И теперь гонит себя, спасается от хищника, словно за дверью номера его ждёт спасение. Нет, не спасение, но хотя бы передышка. Только шаги за спиной уверенные и неотвратимые. Зреет подозрение, что Юнги не спастись. Его загоняют в ловушку, как норовистую антилопу. Торопись, брыкайся, перебирай споро копытами, надейся, что отобьёшься, но участь твоя решена, и сзади щёлкают острые зубы.

Ключ-карта долго не срабатывает — Юнги тычет в щель почти истерично. К спине жмётся Тэхён, почти прижимает к двери. Тяжелое дыхание обоих позорно слышится в тишине.

— Хён… — говорит тот, когда дверь, наконец, открывается.

Бесконечно долгое мгновение Юнги серьёзно раздумывает над предложением. Очередным, на этот раз молчаливым. А потом заходит к себе.

— Спокойной ночи, — сквозь сомкнутые губы, не глядя. Страшась в свете фонаря увидеть вожделение на красивом юном лице. Оно никого не красит, смазывает похотью, кривит неприятно черты лица. Но только не Тэхёна. Чёртов гопник даже возбуждённый, похож на принца — кудри разметались от быстрого шага, ноздри трепещут, глаза как бездонные омуты — посмотришь и утонешь. Так Юнги никогда не хотели — двести процентов. Но он не готов отдаться вот так, до дна, до изнанки. И кому, Боже мой, вчерашнему школьнику.

Он захлопывает дверь, тихо, размеренно, а потом сползает по ней, горящий, обессиленный.

Этот раунд снова за ним. Но кто бы знал, как он хотел сейчас проиграть.

Комментарий к Часть 8

Авторская группа:

https://vk.com/club190948520

Уютный домик, где я пишу. Фики, которых нет на Фикбуке, ранняя выкладка глав:

Девятая и десятая глава там:

https://vk.com/rtk_dnp

Сую нос куда не надо - девятая глава опубликуется после определенного количества ждунов. Просто любопытно, что это за зверь.

Являюсь админом Творческого объединения @Fest_fanfic_BTS в Инстаграме. Командой авторов и дизайнеров проводим тематические фесты, игры, викторины - поднимаем настроение читателям и дарим вдохновение авторам! Присоединяйтесь и пишите, читайте вместе с нами!

https://www.instagram.com/fest_fanfic_bts/

Люблю не только писать, но и читать, поэтому в составе админов веду в VK сообщество рекомендаций фанфиков Quality➤Fanfiction➤BTS➤Фанфик. Ищете интересный фанфик? Перечитали популярное? Любите редкие пейринги? Тогда приглашаю Вас в наше сообщество: https://vk.com/qfbts_ff