— Не наврежу, я тебя боготворю, обожаю… Почему мне не веришь? Всего один поцелуй… Я так долго тебя не увижу… Ты ещё со мной, а я уже тоскую, — сипел молодой индус и трогал горячими губами нечаянно подставленные в пылу сопротивления обнажённые ключицы и ямку между ними. Джина подбрасывало от каждого касания. Грязно, неописуемо сладко, противно, и до боли приятно. Бесстыдно-отчаянные волны расходились от его бёдер, где тёрлось об задранную рубашку чужое мужское естество.
— Отпусти. Я не хочу. Это неправильно, — взмолился он в обратную, затих под телом, под острыми быстрыми поцелуями, под алчными руками.
— Тс-с, всё хорошо, я только целую. Просто не сопротивляйся, будем вместе грешить… Ты и я.
Предательское тело таяло от хриплых слов — стонов, от родного французского, с нотками специй в акценте. В паху незнакомо и странно тянуло. Джин вытянулся на постели, вперил мутный взгляд в полог над головой. Предоставленная беззащитная шея сманила тяжёлое внимание, её проводили губами, проследили до тонкой ключицы. Чонгук отодвинул ткань сорочки и запечатлел влажный след на стыке плеча.
— Так хорошо? Хочешь?.. — прошептал он, приподнявшись. Внимательно посмотрел на разметавшегося Джина и огладил его тело тяжелой рукой. От шеи и до бедра, сжимая в горсти пышные льняные складки. Его движения жгли на теле печати. Тюрбан давно потерялся, и чёрные пряди волос волнами спускались ниже ушей, обрамляли симпатичное, с большим носом лицо. Знатный раджа выглядел совсем молодым, и несообразно возрасту жадным, голодным. Нуждающимся. Пугал и привлекал. Джин зажмурился, промолчав.
Сад за окном зашелестел долгожданной прохладой, по мокрой коже щекоткой прошелся сквозняк. Но больше ветерка хотелось вновь почувствовать смущающе-обжигающие движения внизу живота. Чонгук-хан словно знал о кипящих под гнётом приличий желаниях Джина. Он перехватил рукой бедро, сжал и притиснул к своим — мощным, грозным. Медленно столкнулся, притёрся бугром о бугор. Искры сыпанули из глаз Джина.
— Понравилось? Ещё? — спросил Чонгук-хан. — Только ответь, не молчи. Мне надо знать.
Если Джин сейчас подаст голос, он будет жалко дрожать. Он отвёл глаза и кивнул. И несдержанно застонал, когда чресла столкнулись ещё раз. И новый стон, на новое движение, и ещё, и ещё. Высокородный индус пьянящим напором вбивался меж расставленных, слабых ног, тёрся по влажной ткани. Ускользал, только чтобы вернуться обратно, скользить обжигающим по горячему. Спальная рубашка от его действий задралась до грани пристойности.
— Вот так, сахиб. Не прячься. В любви нет ничего неправильного, — засипел Чонгук-хан и запустил руки под пышный подол.
Гордо стоящее естество тронули мягко, но явственно, прошлись от вершины до основания — никто Джина так не касался, и сам он тоже. Из тела словно вынули кости, размяли как тесто, раскатали в лепешку. Он выплеснулся — резко, неожиданно — остро до потери сознания и закушенных до ранок губ. А следом по животу растеклось пятно чужого удовольствия — с хриплым стоном, с напряженными плечами и откинутой тяжёлой головой. Чонгук-хан упал сверху, придавил скалой, зашептал горячечно-тихо на незнакомом языке.
Неужели это на самом деле случилось. Не может быть, это всё неправда, бред жаркой южной ночи, ахнул про себя Джин, когда буря чувств улеглась. Но тело, скатившееся с него и расположившееся рядом было ещё каким ощутимым. Сон и явь, видения и реальность закружились леденящей воронкой, втянули Джина в море позора и бессмысленных сожалений. Он отвернулся, но мужские руки его не выпустили, ласково прижали к себе. Невесомый поцелуй тронул пряди на затылке.
— Спи, сахиб. Утром меня не будет. Уезжай, Джини, как можно скорее, сохрани себя и реликвию. И однажды мы встретимся снова. Дождись меня, обязательно. Я тебя найду и больше никогда не отпущу.
Оберегаемого в тесных объятиях Джина в секунду сморил крепкий, глубокий сон.
Комментарий к Часть 2
Немножко визуализации:
https://vk.com/wall-190948520_136
*чуридары - нижняя часть одежды, штаны, широкие сверху и узкие внизу.
*1200 миль - 2000 км.
Авторская группа:
https://vk.com/club190948520
Уютный домик, где я пишу. Фики, которых нет на Фикбуке, ранняя выкладка глав:
https://vk.com/rtk_dnp
Являюсь админом Творческого объединения @Fest_fanfic_BTS в Инстаграме. Командой авторов и дизайнеров проводим тематические фесты, игры, викторины - поднимаем настроение читателям и дарим вдохновение авторам! Присоединяйтесь и пишите, читайте вместе с нами!
https://www.instagram.com/fest_fanfic_bts/
Люблю не только писать, но и читать, поэтому в составе админов веду в VK сообщество рекомендаций фанфиков Quality➤Fanfiction➤BTS➤Фанфик. Ищете интересный фанфик? Перечитали популярное? Любите редкие пейринги? Тогда приглашаю Вас в наше сообщество: https://vk.com/qfbts_ff
========== Часть 3 ==========
Бал у Морнингтонов обещал стать самым значимым событием Лондонского сезона. К десяти часам особняк Гросновер-сквер был полностью освещён. Веранда превратилась в оранжерею — бальные распорядители украсили её огромным количеством живых цветов. Фойе и коридоры утопали в папоротниках, словно волшебные гроты. Слуги носили в бальный зал искусно окрашенные глыбы льда. Было суетно и душно.
Поводов для пышного празднества было много. В возраст замужества вошла леди Анна Уэксли, сестра Джина. И совершенно неожиданно для него.
Вот только она носилась по загородному поместью, от чего юбки совершенно некультурно взлетали выше щиколоток, рассекала на отцовских скакунах через ямки и пригорки. Сия непотребная картина заставляла леди Морнингтон хвататься за сердце и пенять той за не девичью прыть. А сейчас все помыслы девушки заняты подружками, письмами, приглашениями на вечера и балами. И Итаном Джей Хоупом, который вслед за Джином тоже покинул Индию три года назад. Сестра принялась томно вздыхать, стрелять взглядами поверх веера, стоило только его узреть, и выпытывать у Джина подробности о друге. А Итан Джей Хоуп, тоже совершенно неожиданно, проявил ответный интерес. И теперь они устраивали переглядки — каждую встречу, шушукались и кажется даже передавали друг другу записочки. Уэксли даже возмутился и пригрозил дуэлью, если тот испортит репутацию леди Анне. Друг другом, а семья — святое. К слову, Джей Хоуп поклялся честью, что порочить никого не собирается, и даже, даже — сказал по большому секрету — подумывает предложить руку и сердце. Джин несколько дней ходил сам не свой. А не рано ли? Ей всего семнадцать! Сестру он нежно любил. Они, несмотря на разных матерей, крепко дружили и расставались надолго только во время злополучной поездки младшего лорда Уэксли с отцом в Индию.
Тот кстати, наконец, вернулся из Калькутты, чтобы принять участие в парламентских заседаниях. Его чествовали как победителя восстания, Лондон рукоплескал его военным заслугам. За взятие Серингапатама ему было пожаловано пэрство Ирландии, титул первого маркиза Уэксли и право включить в свой герб знамя Типу Султана. Позабытая за три года победа снова обсуждалась на званых ужинах и приемах. От того особняк на Гросновер-сквер осаждали гости различного толка, от юных кавалеров сестры, кому была оказана честь быть представленными в течение этого сезона, до сослуживцев и старых лондонских друзей лорда Морнингтона. Визитные карточки с именами горой высились на подносе в холле особняка. И это была ещё одна причина организовать самый роскошный праздник в сезоне. В августе действующий генерал-губернатор Ост-Индской компании вновь возвращался на своё место службы.
Поэтому юный Уэксли, уже полностью одетый к балу, слонялся около отцовского кабинета. Он наконец решился, именно сейчас, на разговор. Неспокойное сердце толкало закрыть открытый гештальт. Ох уж это сердце. Не стучалось ему размеренно. Ведь иноземная реликвия до сих пор хранилась у него, но уже в Лондоне — надёжно скрытая в глубине одёжного шкафа.
На лестнице мелькнули, зашуршали пышные юбки, следом послышался негромкий разговор — леди Морнингтон раздавала последние указания. Джин торопливо постучал и тут же нырнул в кабинет. Если зазеваешься, грозная леди отловит пасынка и мигом раздаст поручений.
