- Твои стихи у меня в сердце! - ответил Учитель. - А бумага - всего лишь бумага.
Стихотворение на тему "Душа и тело"
Небо дышит весною,
Легкие облака мотылькам подобны,
Гибнущим от любовной истомы.
Душа моя в сиянии солнца
На струйку дыма похожа -
Она и смеется, и плачет.
Тело мое медлительнее души -
Бредет, запинаясь.
Вечерний час туманит сердце,
Птицы умолкли и цветы закрылись.
Как радуют душу вечерние грезы
И голоса теней, пришедших с весною!
Волнуются и душа, и тело -
И моя весна расцветает.
Легкие облака мотылькам подобны,
Погибающим от любовной истомы.
Вечно погибают - никогда не погибнут.
Стихотворение на тему "Любовь"
Может ли рассуждать о свете - слепой?
О музыке - тот, кто не слышит?
Что может сказать о любви
Никогда не любившая девушка?
Она любит отца и мать,
Летом - дождь, а зимою - иней.
Любит цветы и птиц, печенье и виноград.
Но не знает ни сладости поцелуев,
Ни любовного хмеля.
Где ты, моя любовь?
Эфемерная, как бабочка,
Сильная, как стальной меч.
Приди, пронзи мое сердце!
Я жду.
Эйше дочитал до конца, сложил листочки аккуратной стопкой, долго смотрел в окно невидящим взором, потом пробормотал: "Твои стихи у меня в сердце. А бумага - всего лишь бумага".
Глава третья, в которой Эйри встречает Мири и всяко выпендривается
Эйри Эймори Нуоко, племянник императрицы, сын командующего императорской гвардией и начальник военного гарнизона округа Сарийнао вышел из нагретой солнцем воды залива и растянулся на циновке, разложенной посреди небольшого песчаного пляжа. Эйри был совершенно голый. Он сильно загорел, в его слегка выцветших темных волосах ярко выделялась белоснежная прядь, унаследованная от матери, а на мускулистых плечах и спине красовалось изображение дракона - знак потомка Первой Драконьей стражи.
Эйри закрыл глаза и заложил руки за голову, нежась в лучах заходящего солнца, не таких горячих, как днем. Небо постепенно окрашивалось во все оттенки красного цвета, от почти черного до нежно-розового: округ Сарийнао славился своими закатами на всю империю - впрочем, как и восходами, но по утрам Эйри обычно не удавалось выкроить ни одной свободной минуты, поэтому он приходил на этот мало кому известный пляж ближе к вечеру. С одной стороны пляж огораживали скалы, с другой - деревья и цветущие кусты, из которых вдруг послышался какой-то шелест. Эйри усмехнулся и спросил, не оборачиваясь:
- Тебе не стыдно подглядывать за мной?
В кустах еще пошелестело, а потом сердитый девичий голос произнес:
- Больно надо мне за тобой подглядывать!
- Именно поэтому ты и приходишь сюда уже третий день подряд?
- Ничего я не прихожу. И вообще, это мой пляж!
- А где написано, что он твой? Я не видел никакой таблички.
- Все и так знают. Давай, уходи, а то я папе пожалуюсь!
- А кто у нас папа?
- Губернатор, вот!
- О! Тогда и впрямь надо уходить. Ты меня напугала.
Эйри встал и повернулся к кустам - оттуда раздался возмущенный вопль:
- Бесстыдник!
- А ты не подглядывай.
Он, не торопясь, оделся и сказал:
