Но тут Рэймонд хватает меня за руку, тянет на себя, и мы падаем в кучу снега, только теперь я лежу на мужчине сверху и возмущённо верещу. Он проворно переворачивает меня, подминая под себя, а я задыхаюсь на мгновение. Белые снежинки беспорядочно сверкают в его чёрных кудрях, парочка дрожит на кончиках ресниц. Тянусь, чтобы сдуть их, но в этот момент Рэймонд склоняется и прижимается к моим губам. Поначалу кажется: я должна его ударить и заставить слезть. Пока не понимаю, что целую мужчину в ответ, мои руки держатся за его плечи, а сердце стучит так быстро, что становится больно. Распахиваю глаза шире, встречаясь с темными радужками Рэймонда. Он медленно отстраняется, пристально всматриваясь в мое лицо. Растерянно хватаю влажными от поцелуя губами воздух, так же, не отрываясь, изучаю его. Почему-то чуть кривой орлиный нос уже не кажется таким уродским, а густые чёрные брови и вовсе идеально гармонируют с довольно бледной кожей лица.

Пару минут мы молча смотрим друг на друга, оба не зная, что сказать. Я только что по своей воле целовалась с человеком, которому меня продал отец. Я ненавидела его, хотела сбежать, а теперь… Что?

– Вставай, замёрзнешь, – Рэймонд первым приходит в себя, помогая подняться. Отряхивает одежду. Молчу. – Джесс, всё в порядке? – от сокращения своего имени вздрагиваю. Так непривычно. Обычно он зовёт меня просто «Джессика» или «дорогая».

– Да, пошли домой, пожалуйста.

В голове каша. Просто каша из мыслей, воспоминаний, упреков себя в неосторожности и непонимания собственных чувств. Пытаюсь собрать всё воедино, вычленить самое важное, разложить по полочкам, но ничего не выходит. Потому что всё перебивает одна-единственная догадка, от которой, если честно, немного страшно. Он нравится мне. Мой муж мне нравится. Нравится, чёрт возьми! Как это случилось? Когда? Дни, в которые мы нормально общались, можно пересчитать по пальцам одной руки, а я уже успела проникнуться симпатией?!

Мотаю головой, прогоняя дурные мысли. Нет, это не симпатия, просто привычка. Это просто какой-то бред. Или?..

Меня будит настойчивая трель звонка, и я нехотя приподнимаюсь, чтобы взглядом отыскать телефон. Аппарат находится на прикроватной тумбочке. Беру, даже не посмотрев, кто звонит.

– Джессика? – сон как рукой сняло. Писклявый голосок Элис раздается в трубке, и я едва не подпрыгиваю от удивления. – Просыпайся, соня, – смеется сестра. Что происходит? – Ты мне нужна сегодня!

– Привет, – шепчу неуверенно. Похоже, у меня галлюцинации. Иначе с чего бы старшая сестрица стала звонить в девять утра? Может, что-то с отцом? От этой мысли становится дурно, и я спешу поинтересоваться: – что случилось? Как родители? Мари?

– С ними все в порядке, крошка, – чуть раздраженно отвечает Элис. – Наверняка ты уже слышала, что я выхожу замуж. Хочу, чтобы ты составила мне компанию в походе по магазинам. У тебя все-таки уже есть… опыт.

Ах, вот оно что. Ладонь, до боли сжимающая телефон, ослабляет хватку, и я выдыхаю.

– Да, конечно, – отвечаю радостно. Хотя на душе все еще не так спокойно, как хотелось бы. – Где и во сколько?

– Успеешь добраться до Вэйлмор-стрит к одиннадцати? – это в центре города, а с учетом, что живу я в пригороде… – Джесс?

– Да-да! – спешу ответить сестре, прикидывая во сколько мне обойдется поездка на такси. Хотя какая разница, если мой муж практически миллионер. – Думаю, Рэймонд выделит мне машину с водителем.

– Оу… Рэймонд, – Элис умолкает, но потом я слышу, как она странно вздыхает и продолжает: – Тогда увидимся у торгового центра, крошка.

Пару минут смотрю на экран телефона. Это было очень странно, но, может, сестра немного оттаяла и больше не злится на меня? Я ведь ничего плохого не сделала. Стала жертвой обстоятельств, но моей прямой вины здесь нет. Кто бы что ни говорил, я всё ещё считаю обеих девушек сёстрами и безумно по ним скучаю. С Мари всегда было сложнее, но Элис. Она не такая. Более мягкая, нежная. Понимающая.

Решив, что точно поговорю с ней обо всём сегодня во время шопинга, выбираюсь из постели и иду в ванную.

Рэймонд сидит за столом с чашкой кофе и свежим номером газеты. Поднимает голову, когда подхожу ближе и тихо здороваюсь. До сих пор не знаю, как относиться к нему и тому, что я чувствую. То, что мужчина начинает мне нравиться – неопровержимый факт, но вот его холодная сдержанность и безразличный взгляд порой умудряются выбить из колеи. Он то игнорирует меня, то становится неожиданно нежным и заботливым. Всё чаще ловлю себя на мысли, что хочу узнать его лучше, только ужасно боюсь сделать первый шаг. Поначалу я списывала всё на банальное любопытство, но чем дальше, тем сильнее ощущение, что это обычные отговорки. Мне на самом деле хочется разгадать его, понять, что за человек скрывается за этой личиной, потому что… Тайны всегда манят, не так ли?

– Доброе утро, дорогая, – мужчина поднимается из-за стола, чтобы подойти ближе и осторожно мазнуть сухими губами по моей щеке. Намеренно чуть поворачиваю голову, на секунду соприкасаясь с ним губами, и задерживаю дыхание. Я сошла с ума, если мечтаю о его поцелуе. Что он делает со мной, черт возьми?! – Ты куда-то собираешься? – как всегда невозмутимый. Раздражает.

– Да, звонила Элис, – Рэймонд приподнимает брови, – пригласила прогуляться по магазинам. Ты не против?

– Нет, – отвечает брюнет, усаживаясь на место. Шарлотт приносит мой завтрак. Как только женщина исчезает за дверью, муж предлагает: – я отвезу тебя.

– Не стоит.

– Джесс, – прерывает, многозначительно глядя мне в глаза. Ах, ну да, я же его жена. Почему он вспоминает об этом только, когда нам нужно выбраться в город?

– Ладно, – принимаюсь за еду, стараясь не замечать странных взглядов мужчины.

Уже через полчаса мы сидим в его машине, марки которой я не знаю. Город за окном похож на сказочную картинку: всё мигает и переливается яркой иллюминацией, несмотря на то, что ещё слишком светло. Весёлые снеговики и эльфы украшают почти каждый двор или магазин. В воздухе витает запах праздника. Рождество. Обожаю.

Рэймонд привычно спокоен, смотрит на дорогу, сдвинув брови к переносице, а я не отказываю себе в удовольствии рассматривать его. Не очень прилично, знаю. Тёмные волосы заметно отросли, и он убирает их назад, только вот упругие кудряшки сразу возвращаются на место, отчего мужчина едва слышно шипит. Удивительно, но его внешность больше не кажется мне отталкивающей. Подозреваю, что просто привыкла, ведь вижу его почти каждый день. Упускаю из вида момент, когда начинаю тянуть руку к его волосам и касаюсь завитушки у лба. Раймонд вздрагивает.

– Прости, – тут же отдёргиваю себя.

Мужчина молча поворачивается – как раз на светофоре, загоревшемся красным, – и берет мою ладонь в свою, сжимая пальцы. По телу пробегает дрожь. Моргаю, глядя куда угодно, только не на него.

– Джессика?

– М-м? – щеки окрашиваются пунцовым, но я всё так же старательно игнорирую мужа.

Взгляд опускается на наши переплетенные пальцы, и я громко сглатываю. По коже растекается ток, бегущий дальше – по венам – куда-то в область сердца. Его рука сухая, горячая, немного шершавая, но мне всё равно до чертиков приятно ощущать ее своей.

– Ты какая-то не такая сегодня, – говорит мужчина, и я осмеливаюсь поднять на него глаза. Серьезно? Только сегодня? Не с того дня, когда мы валялись в холодном сугробе, и ты целовал меня? Не с тех пор, когда брели домой, держась за руки, словно влюбленные школьники? Ох, Рэймонд… Какой же ты дурак! – Всё в порядке? Волнуешься из-за встречи с сестрой?

– Да, – пищу, выдергивая руку из его ладони. Кожа пылает, но я старательно игнорирую это ощущение. – Поехали, – киваю на зеленый свет светофора.

В полной тишине доезжаем до магазина. У крыльца, украшенного еловыми ветками, топчется Элис. Как всегда безупречна. Светлые кудри отросли почти до поясницы. Синее драповое пальто, белый шарф крупной вязки, высокие ботильоны. Она словно сошла с обложки. Никогда не считала себя красивой, особенно, когда рядом была Эл. Но никогда и не завидовала. Каждый хорош по-своему. Просто она чуть лучше меня. Вот и всё.