Губы трепетно исследовали его кожу, красивые притягивающие соски с тёмными ареолами, впалый живот и узкие плечи. Гео двигался в нём и покрывал поцелуями, прижимался к нему на выдохе и собирал языком запах на шее, на скулах, на нежных горячих губах. Тори стонал ему в рот, цеплял горящим взглядом, интимно и откровенно заглядывал в глаза. Страсть без намёка на похоть, чистая, незамутнённая грязью, самая прекрасная ночь в его жизни. Гео знал, что никогда ничего подобного больше не испытает. Но в момент оргазма вонзил клыки себе в кисть, потому что понимал – Тори никогда не сможет носить его метку.

Омега тоже кончил, забрызгал ласкающую руку и сладко захныкал от удовольствия – наверное это было даже приятнее, чем собственный оргазм. Со сбившимся дыханием, горячие и мокрые, они вжимались друг в друга, не в силах оторваться.

В неге не хотелось шевелиться, сердце бухало от невысказанного восторга. Гео лежал с ним рядом, не в состоянии отпустить и выйти из его тела. Ловил эти мгновения, наслаждался каждой секундой. Пока они ещё вместе, Гео хотел быть как можно ближе, гладил ладонью, растирая по мягкому бедру влагу, дышал им, ловя новые нотки в самом прекрасном и всё ещё чарующем личном аромате. Кожа стала остужаться, Гео потянулся за одеялом, чтобы накрыть их, но Тори остановил и прижался ближе.

– Я люблю тебя! – Глаза у него горели каким-то неземным счастьем, и оттого у Гео внутри всё оборвалось. Он жаждал услышать их в какой-то другой альтернативной вселенной, в иллюзорных мечтах, которые он запретил себе представлять. В реальности их любви не было места.

– Глупый мальчишка, – прошептал он.

Глупый, наивный. Любимый. Гео резко отпрянул, не в силах больше к нему повернуться.

– Прости, – пробормотал Тори, – не уходи.

– Меня ждут в общаге. – Он дергано поднялся и быстро собрал свои вещи.

Старался не оборачиваться, но всё же заметил, что у Тори дрожат губы и покраснели глаза. За свои поступки стало отвратительно стыдно. Какая же он сволочь, переспал с ним, почти насильно заставил быть с собой и теперь сбегает. Тори так искренне к нему привязан, но разве это может что-то исправить? Они братья, и за эту связь их обоих ждёт тюрьма, а если Барри прознает, Гео дадут пожизненное. И поделом.

Гео подобрал последнюю одежду и выскочил за дверь. Даже не попрощался. Но что ему сказать? «Я сделал что мог, теперь тебя не выдадут замуж насильно»? Какой бред, мерзкий поганый бред. Гео переспал с ним только из-за своих низменных желаний, а вовсе не планируя помочь. И к чему это приведёт? Тори не найдёт нормального мужа, будет страдать, а Гео… поделом ему, тупому уроду.

Он замер в холле рядом с небольшим зеркалом, глянул на себя с отвращением. И то покрылось плотным слоем изморози, скрывая его от самого себя. Вот бы и Тори так спрятать…

Тори, оставшись один, разрыдался, сонная нега, сковавшая тело, сменилась холодом, его трясло от неправильных чувств, от выкручивающей в сердце боли. Хотелось заткнуть себя, разбитое вдребезги сердце и глупые слёзы, но не получалось. Тори не хотел больше ничего, только чтобы Гео вернулся и был с ним, хотя бы до утра, хотя бы ещё пару минут. Но сказка закончилась, оборвалась на яркой красивой ноте, и теперь за ней шла только тьма. Папа убьёт его за потерю невинности, отец устроит нагоняй. Но Тори ни о чём не жалел.

Гео не поехал в академию, свернул в ближайший бар и впервые в жизни напился до отключки. Пришёл себя в какой-то канаве, в собственной блевотине и с разбитым лицом. Наверняка снова подрался. Голова трещала так, что хотелось её отрубить, Гео осмотрел тщательно вещи: деньги пропали, зато телефон был на месте и в вызовах пропущенными светились звонки от куратора. Чертыхнувшись, Гео набрал Норда, надеясь, что тот не доложит директору.

– Ты где? – с ходу спросил Норд, стоило до него дозвониться.

– Выехал в Каир по делам, скоро вернусь.

– Поспеши. Из центра пришло извещение о военных действиях рядом с орбитой Луны, хочу оформить тебе сержантские погоны. Если начнётся война, магов первыми бросят на передовую.

Ветер в приоткрытом окне шуршал краем тюля, ночная прохлада спасала от дневной жары. Но Вересу всё равно было жарко, Тиан спал, прижавшись так крепко, что кожа между ними слиплась от влаги. Хотелось отодвинуться или выйти на улицу, но он не смел будить мужа. Тиан много нервничал, переживал больше нужного и спал тревожно. Всегда находил причины для беспокойства, переживал за старшего сына, слишком эмоционального и упёртого, и за младшего.

Сион со своими способностями и Вереса дёргал.

Сложно сказать, чем был его дар – благословением или проклятьем. Ладно бы сын просто чувствовал эмоции и читал мысли, но его силы росли быстрее, чем он успевал их освоить, учителя, сдавшись, шарахались от Сиона как от прокажённого. А Сион – всего лишь ребёнок, жизнерадостный, весёлый, жаждущий нового и приключений. Постоянно попадал в неприятности, мелкие переделки. Но его нестабильная магия каждый раз отражала его эмоции ядерным взрывом. Отголоски этой магии замечали даже на другом континенте.

– Не спишь? – Тиан шевельнулся – наверное, почувствовал тревогу в его сердце и проснулся.

– Жара замучила.

– Согласен, невыносимо. Может, вынесем матрас на веранду?

– Неплохой вариант.

Верес приподнялся и тут же дёрнулся к Тиану, закрывая его собой. На другом конце комнаты в тёмном углу замерла белесая фигура. Нечётко просвечивающееся лицо казалось длинным, вытянутым, с закруглёнными выступами на лбу, напоминающими атавизмы рогов, и таким же заострением на подбородке. Фигура дрогнула, шагнула ближе. Верес поднял руку, призывая в ладонь огонь, и тут же сбросил его. Из тени вышел его сын.

– О-па, а-па, – Сион плакал, растирая мокрые и заспанные глаза, – что-то плохое случилось, кто-то прилетел и хочет забрать что-то важное.

– Иди сюда. – Тиан быстро натянул домашние штаны и усадил сына себе на колени. – Тебе что-то приснилось?

– Нет, это был не сон. Злые существа хотят забрать у нас энергию, они прилетели к нам, чтобы всех убить, – Сион жался к его плечу и постепенно успокаивался, – я не хотел с ними связываться, просто летал над Землёй и заметил странное…

Разговор прервал громкий писк комма, Верес с неприятным предчувствием глянул на значок вызова по закрытому каналу. Его вызывали через военную связь. Он принял звонок, оставшись в спальне, хотя по протоколу требовалось избавиться от свидетелей. Сейчас он был уверен, что его семья так или иначе будет задействована в случившемся.

– Полковник Верес ли Линден.

– Генерал Арман Вэй ди Майерс, – ответили с другой стороны. – В связи с чрезвычайной ситуацией вас вызывают из запаса. В течение часа следует прибыть в центральный штаб и быть готовым отправиться на линкор.

– Слушаюсь. Я привезу с собой семью.

– Хорошо, им предоставят убежище, – согласился генерал, и Верес не стал пояснять, зачем берет двух омег.

– Много вещей брать? – по-деловому спросил Тиан, как только связь оборвалась.

– С расчётом на пару недель. Сион, сможешь рассказать то, что видел в своих видениях, другим людям?

– Попробую, – сын с несчастным видом хлюпнул носом, – могу снова с ними соединиться, но они все мерзкие.

– Посмотрим, возможно, это тоже понадобится. – Верес с тревогой посмотрел на мужа, двадцать лет тишины и счастливой жизни, и вот снова их вырывают из мирной жизни.

– Надеюсь, войны не будет, – почувствовав его эмоции, произнёс Тиан.

На планетарном флаере, переделанном из военного истребителя, они добрались в столицу меньше чем за четверть часа. Показав пропуск, он провёл за собой мужа и сына, направился в центральный штаб, задержавшись лишь на пару минут рядом с секретариатом, отдавая распоряжения:

– Тиан Стрейвуд по моему указу получил звание лейтенанта, выдайте ему форму. Моего сына разместите в зале ожидания, скорее всего генерал вызовет его на переговоры.

В конференц-зал для встречи высших чинов Тиана не пустили. Верес сжал ему пальцы на прощание, уверяя, что всё закончится хорошо, и оставил в приёмной рядом с охраной и такими же ожидающими секретарями генералов и полковников. Всего в зале сидело двенадцать человек, все альфы, большинство преклонного возраста. Верес заметил среди них отца и приветственно кивнул.