Вот трубка телефона была положена, и я, отрешённый от мира сего, сидел у барной стойки и переваривал то, что только что со мной произошло.

Хозяйка вернула меня с небес в эту небольшую кафешку, обозначив мне продолжительность разговора:

– Вы говорили двадцать минут, – и написала сумму, которую я должен был ей заплатить в марках.

Пока я доставал из кошелька деньги, в зал с улицы вошёл мальчишка лет двенадцати. Хозяйка вместо приветствия сразу накинулась на него по-немецки:

– Питер, ты где сегодня шлялся? У вас занятия уже давно закончились, – на что мальчишка начал оправдываться перед матерью.

Я был не такой уж знаток немецкого, чтобы полностью понять его объяснения, но мать действительно была на него зла и, не снижая тона, приказала:

– Иди наверх и переоденься.

Мальчишка послушно двинулся вглубь зала, но был остановлен новым вопросом матери:

– А Патрика ты кормил?

– Нет, мама, ещё не кормил.

– Тогда возьми колбасу и отнеси ему, – опять скомандовала мать, на что Питер, понурив голову ушёл из зала.

Я сел рядом с Юриком, и мы заказали ещё по кружке пива. Когда хозяйка принесла его, то, погрузив губы в пышную пену и сделав пару глотков, я откинулся на стуле. Надо было поговорить, меня распирало от желания поделиться с Юриком полученной новостью, которую только что сказала мне жена.

– Представляешь, – начал я, – она купила щенка.

– Какого щенка? – не понял меня Юрик.

– Обыкновенного, говорит, что очень красивого. Мы ещё весной были на Первой речке на базаре, и там один мужик продавал щенка сенбернара. Это был такой пушистый комочек, – начал я расписывать Юрику увиденного щенка, – шёрстка светло-жёлтая, на мордочке тёмные пятна, как очки, глазки такие грустные-грустные, а сам весь кругленький и мягкий-мягкий. Вот такой. – Я показал руками размер увиденного щенка. – Мужик держал его за пазухой. Тогда я еле-еле уговорил жену не покупать его. Хорошо, что денег у меня с собой столько не было, сколько просил тот мужик. А сейчас им с дочерью предложили точно такого же щенка, и она не смогла отказаться. Сказала, что сфотографировала его и пришлёт мне фотку в письме.

– Да, сенбернары – это собаки серьёзные, – с видом знатока начал Юрик. – Я их, правда, никогда не видел, я больше по овчаркам встреваю, но говорят, что они здорово ищут людей в Альпах, если их заваливает лавинами. Ну а так, – Юрик с интересом посмотрел на меня, – дома-то всё нормально?

– Спасибо, – поблагодарил я Юрика за внимание, – всё отлично. Ждут.

– Ну вот и ладно, – сделал своё заключение Юрик, и мы, не торопясь и обсуждая последние новости, допили пиво и вышли из кафешки.

У порога, перегородив весь тротуар, лежал огромный пёс. Он, не обращая ни на кого внимания, обнял лапами палку варёной колбасы и самозабвенно её уплетал.

Юрик выходил первым и чуть не споткнулся об этого пса. Обойдя собаку стороной, Юрик поделился со мной:

– А кажись, дедушка, это и есть тот самый сенбернар, которого купила твоя жена.

Я обошёл собаку, самозабвенно мусолящую батон колбасы, и осмотрел это чудо.

Какой он высоты был, я даже и представить себе не мог, но в длину он был точно не меньше полутора метров. Огромная голова с большими брылями, чёрные «очки», из-за которых почти не было видно глаз, большой чёрный пятак носа и обвисшие большие тёмно-рыжие уши, внизу почти чёрные. Тёмно-рыжая шерсть на широкой спине к животу переходила в белый оттенок, а шикарный мохнатый рыжий хвост завершал красоту этого монстра, который медленно, не обращая внимания на прохожих, шумы улицы, расправлялся с колбасой.

Я, в недоумении от увиденного, ошалело смотрел на эту громадину и не мог от него оторваться, но справившись с первым шоком, посмотрел на Юрика:

– И это сенбернар? – в полном бессилии указал я на монстра пальцем.

– Ага, – улыбнулся Юрик, – он самый и есть.

– Так что же она мне, – имея в виду жену, чуть ли не завопил я, – говорила про какой-то мягкий жёлтенький комочек?

– Да успокойся ты, дедушка. – Юрик осторожно взял меня под руку и обвёл вокруг поглощающего колбасу пса. – Она не хотела тебя огорчать. Она же не хочет, чтобы ты расстраивался, поэтому и говорила про мягкий комочек.

Я ещё раз обернулся, чтобы увидеть этого эпикурейца, которому, кроме колбасы, ничего не было нужно, и побрёл вслед за Юриком.

Время, которое нам дал капитан для посещения города, подходило к концу.

Через пару месяцев я был дома и увидел этот «комочек», фотографию которого прислала мне жена. Он окреп, подрос и в холке был уже под сорок сантиметров.

Оказалось, что он был породистым псом. Родители его были из Чехословакии, и звали его по паспорту Ульфеус Сольвейк Елизавета. Но для меня он навсегда остался Филей из-за своей доброты, флегматичности, верности и преданности семье.

30.09.2021

Остров Сан-Томе находится в точке с координатами 0°20,192' с. ш., 6°43,639' в. д., а южная оконечность второго острова – Рблаш – находится точно на экваторе.

«Херм Кипе» должен был подойти к острову Сан-Томе рано утро, но второй механик готовиться к подходу начал ещё дней за десять. Он активно собирал по всему судну пластиковые бутылки и складировал их на главной палубе, в помещении аварийного дизель-генератора.

На вопрос, зачем они ему, он загадочно улыбнулся:

– О, Владимирыч, вот придём в Сан-Томе, тогда сам всё и узнаешь…

– Но всё-таки – зачем? – не отставал от него Астахов.

– Ладно, – неохотно согласился Игорь, – слушай сюда. Я в них налью дизельки и у местных бизнесменов обменяю на вино. – И он в ожидании реакции стармеха на свои слова с интересом посмотрел на него.

– Какое вино? – не понял Астахов Игоря.

– Отличное, самое настоящее португальское вино, – горячо принялся объяснять Игорь.

– Не может быть, – не поверил Астахов. – Вот так просто они взяли и привезли тебе вина, да ещё и настоящего. Небось бурдомагу какую-то тебе втуляли.

– Не веришь?! – обиделся Игорь. – Вот когда всё увидишь и попробуешь, то сам будешь весь следующий рейс бутылки собирать. Я уже третий рейс сюда делаю, так что винца мы попробовали достаточно. – И для достоверности он даже прищёлкнул языком.

– Не кипятись, – хлопнул его по плечу Астахов, – придём – посмотрим, попробуем.

На том разговор и закончился.

Около пяти утра в каюту Астахова позвонил старпом:

– Дед, доброе утро! – услышал он бодрый голос Игоря из трубки. – Через час подходим. Иди выводи машину из режима. Ты ведь сказал мастеру, что выводить будешь сам.

– Понял, – отреагировал Астахов на сигнал раннего подъёма, – минут через десять приду, – и, повесив трубку, пошёл умываться.

Ночные вахты в машине не неслись, если судно было в открытом море, поэтому в ЦПУ в данный момент никого не было.

В течение сорока минут Астахов вывел машину до манёвренных оборотов и позвонил на мостик:

– Машина в манёвренном режиме, – доложил он старпому и тут же спросил: – Долго ещё шкрябаться?

– Нет, – так же бодро отреагировал чиф на его вопрос, – где-то с полчасика ещё. А там бросим яшку – и готовься… – Чиф сделал небольшую паузу.

– К чему? – не понял его Астахов. Что там ещё такое могло ждать его, к чему он как-то особенно должен готовиться?

– Выгрузка будет рейдовая, своими кранами, но корефанов набежит туча. Так что всё задраивай. Но лучше подними второго. Он в курсе всех событий, – уже спокойно разъяснил старпом.

– Ну, спасибо за информацию, – поблагодарил Астахов старпома и набрал номер Игоря.

Тот, как и все механики, тут же поднял трубку телефона и ответил дежурным голосом:

– Алё, второй слушает. – По его голосу трудно было понять, разбудил ли стармех его или он вообще не спал, насколько ответ из трубки был чётким.

– Через полчаса подойдём… – Астахов начал объяснять причину раннего подъёма. – Так вот чиф говорит, что ты знаешь, что надо делать.