Когда Надя подбежала ко входу, уже начали пускать внутрь. Народ сзади напирал и пихался, передние ругались. В дверь лезли со всех сторон. Какой-то мужик в красной куртке протискивался боком, в правой руке у него была черная сумка, а левой он грубо отпихивал тетю Клаву. Видимо, грузовик с продуктами уже приехал. Теперь кто первый успеет схватить товар, тот и молодец.

«Опоздала, – огорченно подумала Надя. – Ну хоть гляну, что там такое завезли интересное».

В магазин она вошла последней. Толпа переместилась с улицы в молочный отдел. Работники магазина не позволили устроить свалку: организовали народ в очередь. Надя уже честно собиралась пристроиться в самый конец, но тут заметила Свету. Та активно махала ей рукой, стоя почти у самого прилавка.

– Надя, иди скорее сюда! Что вы так смотрите на меня, мужчина? Это моя сестра, я ей занимала, – Света поставила на место пытавшегося было возмутиться покупателя и с радостью повернулась к Наде:

– Привет, сестренка!

– Привет! – Надя застенчиво улыбнулась в ответ. – Что там сегодня дают такое? Неужели молоко привезли?

– И молоко, и даже питьевые йогурты. Представляешь, как повезло?

– И не говори, такое славное утро сегодня, не нарадуюсь.

Со Светой Надя познакомилась полгода назад здесь же, в «Лэнте». Они чуть не подрались из-за последних бананов. Схватили связку с двух сторон, потянули к себе, у одной в руках оказалось два банана, у другой – три. Так и поделили. Пока взвешивали, разговорились. Мирно общаясь, дошли до кассы, потом еще минут двадцать болтали у магазина.

Света жила в соседнем доме. У нее была большая дружная семья: две дочери, престарелые родители и младшая сестра. Муж однажды пошел в магазин и не вернулся. «Обычная история, просто сбежал», – сказали в полиции и искать не стали. Может, так оно и было, кто знает. Света о муже говорить не любила, все больше про детей и огород.

Дочки у нее были крепкие, шустрые. Одной шесть лет, другой восемь. Ну и, конечно, огород требовал заботы, о нем Света могла говорить бесконечно, часами описывая, что посадит, что вырастит, и как они все это соберут, и что заготовят на зиму. Свету можно понять: участок земли кормил всю семью, особенно летом и осенью. Выращивали они все, что только могло выжить на не слишком плодородной почве в суровом климате.

С мая по октябрь Света все время проводила на участке, иногда оставалась там и на ночь. Когда поспевал урожай, огороды безбожно обворовывали, поэтому хозяева собирались в отряды и охраняли территорию от жадных до чужого добра соседей. У Нади же не было огорода. Она переехала в Домодедово уже после того, как народ поделил бесхозное поле рядом с домами. Ее совсем не тянуло к сельскому хозяйству, да и понимала она в нем мало. На балконе стояли тазики с землей, где летом она выращивала укроп и салат, – этого вполне хватало.

Теплую часть года Света тратила на огород, а зимнюю – на поиски работы. Это их и сблизило. Они были друг другу не конкуренты, а ходить по агентствам и собеседованиям вместе веселее. Опять же одна голова хорошо, а четыре уха лучше. То Надя что-то услышит и позовет Свету, то Света о какой-то вакансии узнает. Так и перебивались всю зиму, подрабатывая то там, то тут.

Найти что-то действительно стоящее никак не получалось. Можно было пойти продавцом или на доставку: платят мало, зато регулярно. Света постоянного места не искала, у нее огород летом, он важнее. А Надю на такую работу не брали, там требовалась медицинская книжка. Несколько раз она пыталась ее оформить, но все напрасно. Виной тому был повышенный билирубин – что-то, связанное с печенью. Когда Надя сдавала анализ в лаборатории, ей говорили: «Билирубин превышает норму на три единицы, принесите справку от врача, что вы можете работать с людьми». А участковый врач отвечал, что показатель ниже нормы, при которой требуется лечение, а справку он не даст, потому что у них нет такой формы, и вообще это не его дело. Пройдя несколько раз по этому кругу, Надя поняла, что остается ждать только чуда, если не сдать чью-то чужую кровь.

Последние полгода Надя не сильно расстраивалась, со Светой было весело. Вместе они как-то умудрялись сводить концы с концами, писали статьи для сайтов, участвовали в опросах за деньги или за продукты, раздавали листовки, собирали стеклянные бутылки и металл, иногда убирали улицы для муниципалитета. Работа на муниципалитет была самой прибыльной, за ней приходилось побегать. Но приближалось лето, и Наде было грустно, что Света займется огородом, и тогда придется продолжить поиск работы уже в одиночестве.

– Слушай, мне тут посоветовали одно агентство, вроде как совместное, российско-немецкое. Говорят, платят очень хорошо, ну просто очень, – сказала Света по дороге в кассу.

– А что за работу предлагают?

– Непонятно, но платят много. У тебя на сегодня какие планы?

– Да особо никаких. Полазить по интернету в поисках вакансий, если электричество не отключат, прогуляться по солнышку.

– Так поедем в Москву, посмотрим, что там за агентство такое. Вместе веселее будет!

– Конечно, поехали – вдруг что-то стоящее окажется. Давай через час встретимся на остановке?

– Хорошо, я как раз своих козлят успею завтраком накормить.

Сахара в магазине не оказалось, зато молока хватило на всю очередь, благо выдавали по бутылке в руки. Наде со Светой удалось купить еще по бутылочке питьевого йогурта с клубникой. «Штука вкусная, да дорогая. Но когда еще выпадет случай попасть в начало очереди и купить йогурт. А деньги – вещь наживная, может, повезет, и найдем сегодня хорошую работу», – думала Надя, выходя из магазина.

Затоварившись молоком, йогуртом и хлебом, Света побежала кормить детей, а Надя остановилась на краю дороги, чтобы еще раз порадоваться солнышку и такому удачному дню.

– Боже мой, Наденька, ты уже видела? – тетя Клава бесцеремонно схватила Надю за локоть. На самом деле тетя Клава вовсе не была родственницей Наде, как и всем остальным жителям в доме, но это ни капли не мешало ей затевать разговоры и давать советы при каждом удобном и неудобном случае.

– Что-то случилось, тетя Клава?

– Такое горе! Ведь совсем молодая, еще жить и жить! Такая нелепая смерть!

– Да что случилось-то?

– Девушку мертвую нашли – опять труп в кровавом пруду.

Надя жила в Домодедове. Есть такой маленький город около Москвы. Раньше рядом с ним был большой пассажирский аэропорт с одноименным названием. Его разбомбили в первую очередь. Слава богу, что Надин район располагался на некотором отдалении, причем не только от аэропорта, но и от основной части города. Это помогло домам сохраниться без потерь. Многие районы пострадали намного сильнее, и, хотя с окончания Третьей мировой войны прошло уже десять лет, дома так и остались стоять невосстановленными.

Пятьдесят высоток так называемого Нового Домодедова построили практически посреди чистого поля. С двух сторон располагались деревни, за ними – лес, с третьей стороны – выезд на федеральную трассу, а позади – поле. Изначально планировалось провести дорогу через это поле и соединить район с городом, но деньги на дорогу закончились еще до начала ее строительства. Обычное дело. Проезжая часть так и не появилась, оставила след только в проекте.

Поле же в голодные времена сослужило людям добрую службу. На нем работящие жители обустроили огороды. Не обошлось, конечно, без разборок и несчастных случаев – и тогда, когда делили землю, и потом, когда у любителей общенародного добра возникало желание присвоить плоды чужого труда. Поле было давно поделено, и люди искренне считали землю своей, хотя официально она им не принадлежала.