Сознание возвращалось медленно. Боль пронизывала голову, начиная откуда-то сверху и плавно спускаясь в правый висок. На лбу выступил пот, по телу волнами пробегала дрожь. Неприятно пахло болотом. Камила лежала лицом к небу на сырой неровной земле, среди травы и веток. Кожаная куртка куда-то пропала. Во рту было сухо и противно. Ее волосы, спутавшись, свисали на глаза и мешали. Она попыталась смахнуть их правой рукой, но та совсем не слушалась, онемев под грузом чего-то тяжелого. Преодолевая дурноту, Камила приоткрыла глаза и попыталась приподняться на левой руке.

– Ну что, очухалась, красавица?

Сфокусировать взгляд на мужчине, который произнес эти слова, было сложно, но голос она узнала.

– Тебя что, папа с мамой не учили, что доверять чужим дядям нельзя? – и он противно захихикал.

– Что вам от меня нужно? Что вы со мной сделали?

Все тело окутывала странная слабость. И эта боль в правой руке – откуда она?

– Ничего особенного. Мне нужна только твоя чистая импортная кровь.

Еще немного приподнявшись, Камила наконец смогла рассмотреть свою правую руку в предутренних сумерках. Рука с глубокими порезами в нескольких местах была прижата к земле булыжниками в локте и на ладони, и темная кровь медленно стекала в небольшую ямку под ней. От вида своего изуродованного тела Камила снова отключилась на несколько секунд.

Из забытья ее вернул все тот же голос.

– Не бойся, все скоро закончится. Я не садист и не насильник, тебе повезло, – и он опять захихикал.

– Отпустите меня, я вам заплачу. У меня есть деньги, большие деньги.

Желание жить еще пульсировало в ускользающем сознании.

– Откуда у тебя большие деньги, детка? – В его голосе появился интерес.

– Я внучка Гжегожа Вишневского, польского миллионера, он заплатит за меня любой выкуп.

– О как! Жаль, – проговорил он с разочарованием, – боюсь, теперь уже слишком поздно для выкупа, – и ударил ее по голове.

Утро выдалось на удивление радостным. Три дня по подоконнику стучал дождь, размывая и без того слабое желание выходить на улицу. И вдруг солнце! Пробилось сквозь жалюзи, запрыгало на выцветших обоях. Потихоньку дотянулось до губ, игриво пощекотало в носу, ударило по закрытым векам и разбудило.

Время было раннее, но спать уже не хотелось. Вскочив сразу на обе ноги, Надя ловко подцепила тапочки. Она всегда вставала на обе ноги, и все из-за глупых предрассудков. Ну кто знает, какая нога «та самая, правильная», а так точно не промахнешься. Дальше как обычно: душ, гимнастика, кофе, позитивный ментальный настрой. Без него нельзя, потому как труден и тернист путь начинающего оптимиста. Требуется подзарядка.

Встала она рано, так что можно было испытать судьбу и пойти за покупками в «Лэнту» – да, именно через «э». Когда-то этот магазин принадлежал большой сети супермаркетов, потом компания ушла с рынка, а магазины распродали. Домодедовскую точку выкупил какой-то экономный предприниматель, который решил не тратить деньги на смену вывески и заменил в названии только одну букву. Так появилась единственная в своем роде «Лэнта», хотя кто знает, сколько на белом свете таких экономных предпринимателей.

Завоз в «Лэнту» бывал только утром. Никто не знал точно, во сколько приедет грузовик, поэтому лучше бежать к открытию и ждать там счастливого часа. У Нади уже недели две как закончился сахар, так что она успела порядком соскучиться по сладкому чаю и кофе. Сладкое – единственное, с чем ей не помогал никакой оптимизм. Сколько бы она себя ни уговаривала, а кофе с сахаром и молоком хотелось ужасно. А если в него добавить еще чуток корицы, то получалось вообще райское наслаждение.

Утро действительно оказалось волшебным. В подъезде работал лифт, поэтому Надя вернулась в квартиру за бутылками для воды. Схватила две пятилитровые емкости и побежала обратно к лифту. Такой шанс упускать нельзя. Наде, конечно, повезло, что она живет на пятом этаже. Это не так низко, чтобы в окна можно было залезть с улицы, и не так высоко, когда поднимаешься пешком. Вот только идти по лестнице на пятый этаж с десятью литрами воды не очень-то приятно.

Вообще, дом, в котором жила Надя, был шестнадцатиэтажкой, но именно в ее подъезде добавили еще один этаж, семнадцатый. Такой вот был интересный дизайн у дома – видимо, архитектор пытался хоть как-то разнообразить однотипные строения. Раньше в подъезде было два лифта: пассажирский и грузовой. Но однажды утром жители проснулись, а грузового лифта уже нет. Украли. Никто ничего не слышал и не видел. Хотя ночью стоял жуткий грохот. Только кто решится выйти ночью из квартиры? А если и выходили, то в темноте ничего не возможно было разглядеть. Лампочки-то давно повыкручивали – зачем общественному добру просто так пропадать?

Остался один пассажирский лифт, но и он работал исключительно в волшебные дни. А раз повезло с таким днем, надо бежать за водой. Рядом с их домом продавали питьевую воду, довольно вкусную и чистую. Ларек-автомат поставили давно. Многие годы он пользовался заслуженной популярностью и наверняка принес владельцам миллионы. Ведь воду часто отключают и люди стремятся иметь хоть какой-то запас.

Надя так радостно выскочила из лифта, что чуть не сбила с ног тетю Клаву, входившую в подъезд. «Здравствуйте!» – не очень вежливо прокричала девушка вполоборота, поскорее пробегая мимо. Тетя Клава – незаменимый источник ценной информации и сплетен со всего дома, так что с ней можно застрять надолго. А тут такой счастливый день выдался: если успеть к открытию «Лэнты», то наверняка и сахар получится добыть.

Улица приветствовала Надю лужами и запахом мокрого утра. Весна. Надя любила ее больше других времен года. Весна, как и пятница, дает надежду: кажется, что все лучшее впереди. И пусть до середины апреля на газонах лежит снег, а когда сходит, на поверхности обнаруживаются груды мусора. Вот и сейчас снег исчез, а мусор и песок остались. Неделю ветер гонял по дорогам фантики и пластиковые бутылки. Но за три дня дождь наконец прибил к земле пыль и мусор. Надя глубоко вдохнула свежий, прохладный воздух, для нее он пах радостным ожиданием лета.

У подъезда кто-то расчистил землю и высадил цветы – такие хрупкие и беззащитные среди коричневой грубой глины. На нежных сиреневых лепестках переливались капельки воды, словно улыбались голубому небу. Что бы ни происходило с людьми, природа всегда сохраняет гармонию.

В такой ранний час очереди за водой не было. Соседи по большей части еще спали и не знали, что лифт работает, следовательно, нужно пользоваться случаем и бежать по делам. Купив десять литров воды и скинув всю мелочь в прожорливый автомат, Надя счастливо поднялась на лифте на свой пятый этаж, оставила бутылки и наконец отправилась в «Лэнту».

Когда-то в Новом Домодедове было на удивление много супермаркетов. Район современный, дома высотные, большую часть квартир люди купили, и только пару домов заселяли очередники. В каждой второй высотке было спроектировано место под торговые площади. Красота! Направо пойдешь – «Пятерочка», налево – «Лента», прямо – «Перекресток». Сейчас осталась только «Лэнта», но жителям и ее хватало, потому как покупать особо было нечего и не на что.

Ситуация с продуктами в стране сложилась тяжелая. На товары первой необходимости, как называло их правительство, цены заморозили, поэтому они пропали с прилавков первыми. Остальное стоило дорого или очень дорого, но в продаже изредка появлялось. Хлеб, молоко, крупы, соль, сахар привозили в небольшом количестве, и все исчезало еще до девяти утра. К открытию у дверей магазина собиралась толпа. Кое для кого это стало настоящим бизнесом: добывать товары первой необходимости по государственным ценам, а потом перепродавать в два раза дороже.