Только теперь она ощутила, как утомилась за время танцев. Ноги гудели от усталости, и она с удовольствием их вытянула. Травинки нежно щекотали кожу, свежий ветер приятно обдувал разгорячённое тело. Вот бы так сидеть и сидеть! Но нельзя. Сказка скоро закончится, и пусть не существует кареты, которая превратится в тыкву, но Кира, как и Золушка, вынуждена будет сбежать с бала. Но это потом, перед рассветом. А пока можно просто наслаждаться сказочным миром, вдыхая его каждой клеточкой тела. Пусть она не увидит здесь ничего, кроме дворца и сада, всё равно, сегодня она получила бесценный подарок.

Ветер донёс приглушённую музыку со стороны дворца, и девушка улыбнулась. Она полностью расслаблена, и глаза закрыты. Так интересно ощущать всё только с помощью звуков и запахов. Что, например, так чудно пахнет, словно свежесваренное малиновое варенье? А тихий переливчатый свист – это отзвуки дворцового оркестра, или же какая-то ночная птичка решила исполнить соло? Сзади шумят деревья и веет свежестью – возможно, недалеко прудик или ручей. А что за мягкий шелест приближается? Уж не мягкая чья-то поступь? Кто-то идёт сюда?

Кира не успела даже испугаться, как её окликнули.

Глава 3. Кразус

– Милика, дорогая, – услышала она.

Кира открыла глаза. Перед ней стояла статная моложавая дама в лёгком струящемся платье. В мягком свете садовых фонарей лицо её выражало загадочность и таинственность.

– Отдыхаешь тут? – поинтересовалась женщина, усаживаясь рядом.

– Да, решила присесть, подышать.

– О, ночь прекрасна, – согласилась та. – Гм… кстати, как там наш уговор?

– Уговор?

– Ну да. Ты же не забыла? Надеюсь, всё остаётся в силе?

– Э-э-э… – Кира поспешно силилась придумать, как выпутаться из щекотливой ситуации. – Да… конечно. А разве что-нибудь случилось?

– Случилось? – удивилась дама. – Нет, нет. Просто решила напомнить о себе. Желающих, знаешь ли, немало.

Кира закивала с понимающим видом. Что ж, раз неизвестная дама решила напустить загадочность, то и она станет отвечать общими фразами.

– Да, – сказала она значительно. – Желающие найдутся всегда.

– Вот и я о том же, – подхватила дама. – Так что, может быть, завтра?

– Да… возможно. Завтра, так завтра.

– Вот и хорошо, – обрадовалась собеседница. – Тогда я буду ждать. Поверь, я не забуду этого.

Она поднялась и торопливо направилась во дворец. Кира перевела дух. Откуда ей знать, что там наобещала принцесса? Пусть завтра Милика сама разбирается с этой сумасшедшей.

Девушка встала. Будет лучше, если она вернётся в комнату Милики. Ещё ведь надо найти дорогу.

Но вернуться ей помешали.

– Принцесса.

Она торопливо обернулась. Подошедший человек гнулся в почтительном поклоне. Он распрямился, и девушка узнала его. Невысокий, плотный мужчина лет шестидесяти с внимательными голубыми глазами и чёрной с проседью бородой. Во время танцев она видела его коренастую фигуру около короля, и Фареест упомянул его по имени. Кразус! Это имя упоминала Милика – так звали придворного чародея. Как хорошо, что она знает, о ком речь!

– Кразус, – сказала она как можно уверенней. – Это вы.

– Да, принцесса, – мягко ответил он. – Так и знал, что вы решите прогуляться. Я бы хотел составить вам компанию. Вы позволите?

Он протянул руку. Кира не знала, что лучше ответить и как реагировать. Насколько Милика и этот Кразус хорошо знакомы? Возможно, они друзья, и чародей примется болтать о вещах, которые хорошо знают оба, но в которых Кира ничего не смыслит? Как тогда выкручиваться? Девушка в отчаянии повертела головой, но поблизости не было никого. Кразус истолковал её молчание за согласие и пошёл рядом, беря под локоть. Кире ничего не оставалось, как топать рядом.

– Прекрасная ночь, не правда ли? – нарушил молчание чародей.

– Правда, – искренне ответила Кира.

– Волшебная ночь, – продолжил Кразус. – В древних хрониках её называли ночью Совмещения. Вы ведь помните, почему она так называется?

Ещё бы она не помнила! Но не признаваться же в этом чародею?

– Почему же? – Кира решила играть роль наивной простушки.

– Ах, Милика! Я же рассказывал вам. Мне казалось, вы даже этим интересовались.

– Напомните, о чём мы говорили.

– В книгах говорится, что в эту ночь смыкаются границы разных миров, и тогда могут случаться удивительные вещи. Например, можно заглянуть туда. Увидеть другой мир. Либо же даже проникнуть. Сделать шаг и очутиться в удивительных местах.

Он остановился и повернулся в Кире. Льдистые глаза вдруг ярко блеснули.

– Это… правда? – вымолвила Кира, готовая провалиться сквозь землю.

– Кто знает? – улыбнулся чародей. – Я не пробовал.

Они пошли дальше.

– Сказки, конечно, – продолжил он. – Всё далеко не так просто. Иначе сегодня наш дворец наполнили бы чужеземные существа. Пройти в другой мир возможно, но сделать это довольно сложно. Требуется специальный артефакт, соответствующим образом настроенный. Как, например, то зеркало, что я подарил вам.

Кира споткнулась, но чародей уверенно удержал её.

– Осторожно, – сказал он. – Эта брусчатка довольно старая.

– Возможно, – сказала Кира, неуверенно оглядываясь, – нам лучше вернуться?

– Как? Разве вы не собираетесь прогуляться по Саду Статуй? Вы же делаете это каждый вечер. Я думал, мы идём туда.

– Да, да, конечно, – забормотала Кира. – Сад Статуй. Я очень его люблю.

– Я знаю, – подхватил Кразус. – Конечно, уже довольно поздно, но ведь я с вами. Со мной вы можете ничего не бояться.

Последние слова прозвучали словно с издёвкой, и Кира почувствовала себя неуютно. Она вдруг поняла, что они забрели довольно далеко от дворца: музыки больше не было слышно. Повсюду их окружали старые деревья, в ветвях которых тревожно шумел ветер. Магические шары с их ласковым светом остались далеко позади, и теперь лишь бледный свет луны освещал пространство. Кира невольно остановилась и сжала руку Кразуса.

– Что с вами? – участливо спросил тот.

– Ничего. Далеко ещё этот Сад?

Слова вырвались невольно, и тут же она поняла, как глупо это прозвучало. Принцесса должна прекрасно знать дворцовый парк.

Но чародей, кажется, ничего не заподозрил.

– Почти пришли, – добродушно сообщил он.

С каждым шагом Кире становилось всё неуютней. На сознание словно что-то давило. Местность вокруг становилась всё более неухоженной. Ветви густо смыкались над головой, образуя подобие свода. Дорожку покрывал густой слой полупрелых листьев. Похоже, их не убирали много лет. Почти ничего не было видно, и лишь уверенная поступь Кразуса позволяла ей сохранять правильное направление. Правильное ли? Изо всех сил она продолжала сохранять спокойствие. Неужели принцесса любила гулять в таких мрачных местах? Хотя с неё станется.

Наконец, они вышли на открытое пространство, ярко освещённое луной, и девушка вздохнула с облегчением. Впереди в нескольких шагах высились кованые ворота, дорожка устремлялась через них и терялась среди кустов, среди которых что-то белело. Вправо и влево от ворот пролегал высокий железный забор с острыми, словно пики, навершиями, густо оплетённый вьюнками. Ворота были заперты. Более того, они не открывались, по меньшей мере, несколько лет: место, где смыкались створки, было перемотано толстой цепью, которую запирал массивный замок. И цепь, и замок потемнели от времени.

Кира испуганно отступила на шаг. Зачем её привели сюда?

– Что это значит? – прошептала она.

– Сад Статуй, – сообщил Кразус таким будничным тоном, словно это что-то объясняло.

– Но здесь же нельзя пройти, – сказала Кира.

– И в самом деле, – глухо согласился он.

Потянуло промозглым ветром, и Киру охватила дрожь.

– Мне холодно, – прошептала она.

– Правда? – Он повернулся к ней.

Его силуэт темнел в лунном свете, и выражение лица его было не разобрать.

– Сад Статуй, – тихо сказал он. – Одна из величайших тайн. В двух шагах от дворца, но такой же недоступный, как и три века назад.