— Снайпер! — сразу заорал Саня, и все пятеро упали на землю, принявшись расползаться вокруг в поисках укрытия.

Командир же не паниковал, а уже начал отдавать приказы.

— Архип, работаешь по западу, с той стороны прилетело. Саня, работаешь по команде Архипа! Остальные конструируем местность вокруг, не исключено что гость не один! — тут же прозвучал очередной выстрел, и все принялись выполнять свои боевые задачи. Архип подполз к одному из кустов и стал высматривать врага, изредка выглядывая из-за него. Выстрелы еще прозвучали несколько раз, после чего стихли. Но никто из солдат не расслабился. Все понимали, что только кто выглянет сразу прострелят если не выглянувшую голову, то уж точно чиркнут по волосам.

— Саня, береза, около двух разросшихся в стороны деревьев, — быстро проговорил лежащий в нескольких метрах от Тимы, Архип.

— Ага, вон он гад, — произнес лежащий рядом Саня, и взяв винтовку поудобнее, принялся прицеливаться во врага. Тим чуть выглянул из-за небольшой низины и присмотрелся к нужному месту. С первого взгляда ничего интересного там не было. Деревья как деревья, куст как куст. Но через несколько минут наблюдения он заметил, что трава вокруг куста примята, да и сам куст изредка дергался и шевелился, хотя ветра в лесу не было. Лишь в вышине шумели ветки и листья, но это было слишком высоко, чтобы затронуть небольшой куст у берез. Внезапно что — то тёмное мелькнуло внутри куста, и тут же прозвучал выстрел. Сразу же оттуда донесся до ушей Тимофея человеческий крик, и Саня перезарядил винтовку.

— Я, Архип и Леша, обходим с флангов. Не дать скрыться. Берем живым! Тима, прикрываешь Саню. Все! Работаем! — скомандовал Иван, и все, пригнувшись к земле, быстро перебирая ногами, стали обходить куст и деревья с двух сторон от березы. Тим же, получив приказ стал внимательно следить за Саней и тем что было вокруг, в поисках нового врага. Сам же Саня все смотрел через свою винтовку, выслеживая врага, но тот пока что не появлялся из-за куста.

— Хорошо, значит, попробуем так, — проговорил он, и, чуть отодвинувшись в сторону, произвел выстрел. И тут же вернулся на прежнее место. Эффект не заставил себя долго ждать. Враг, чуть приподнявшись, не глядя, выпустил несколько пуль в то место, где пару мгновений назад Саня произвёл выстрел. Тут-то он и поймал врага. Выстрел прозвучал настолько неожиданно, что Тим даже икнул от него.

— Вот теперь гаденыш, постреляй, — с усмешкой сказал Саня. Но не только он выполнял свой приказ. С обоих флангов на куст выскочила троица солдат, и прозвучала пара выстрелов, после чего один из них высоко поднял руку.

— Ну что, пошли, пора посмотреть, что там за дружок, — сообщил Саня Тимофею, и они оба чуть приподнявшись быстро засеменили к троице. Добравшись до куста, Тим увидел уже связанного нациста, лежащего на земли. Узнать в нем врага было не сложно, каска с нацистской символикой четко давали понять, что это не деревенский пастух. Рот его был заткнут кляпом, чтобы лишний раз не орал.

— Сволочь какая, снайпером заделался, — проговорил один из солдат, и пнул немца по животу ногой. Чуть в стороне от него лежала винтовка, и Тима с интересом стал рассматривать ее. Чёрное железо красивого инструмента так и говорило о ее безграничной надёжности, но одна посланная советская пуля, попавшая в затвор, превратила мощную немецкую машину в бесполезный металлолом. Командир же в это время обдумывал, что делать с новоявленным языком.

— Ну, что. Посмотрим, что он нам скажет, — наконец, после трехминутного молчания произнес он, а перед этим обвел всех глазами, давая понять, что не желает слышать от них ни звука. Присев, он вынул кляп изо рта немца. Тот, отплевываясь, тут же начал свою тираду.

— Чертовы русские свиньи!!! Вам не победить нас!! Мы вас сильнее и лучше. Вы, жалкие недолюди! — говорил он без остановки, часто брызгая слюной. Иван долго этого терпеть не стал и, прижав тряпку ко рту нациста, взял первую попавшуюся палочку и принялся ковырять ею в пулевой ране на руке немца. Тот, взвыл от боли, попытался вырваться, но веревки прочно связывали его.

— Не ори. А то и так в ушах от свиста пуль так и звенит, — произнес командир. — Ты кто у нас будешь? Карл Маркс? — и перестав ковыряться в ране, убрал тряпку ото рта пленного.

— Сволочь русская! Урод! — говорил немец, но, увидев, что командир вновь поднес тряпку ко рту быстро залепетал. — Не надо! Я скажу! Я Гертруд Альбрехт.

— Отлично. И как я понимаю ты у нас нацист? — улыбаясь кровожадной улыбкой, спросил Иван.

— Я-я… — дрожа от страха, произнес немец, то и дело смотря на русских солдат вокруг. — Простите, я-я понял, что вы русские. Но как вас зовут? — спросил он, желая наладить дружественный контакт.

— Я кто? Я Мойша Рубинштейн! Оценил юмор ситуации?! Только таки не гадь в мою светлую душу! — произнес командир, смотря на врага, который стал еще больше трястись, понимая, как же сильно он попал. Тима знал, что командир чистой воды врет, имя у него другое. Но он не желал прекращать экзекуцию.

— Мне… мне о-оч-чень жааль, что получилось ттак с ев-вреям-ми… — проговорил Гертруд.

— Ах, тебе жаль!

— Я, я просто хочу, чтоб вы знали, я в-выппол-лнял при-ик-каказ. Я в-вообще хотел как л-лучше, — говорил, заикаясь, тот и чуть ли не рыдал. Тут же Иван воткнул ему палку прямо в рану, отчего нацист взвыл.

— Ой, извини пожалуйста! Я перебил тебя?! Случайно рука дернулась. Ты вроде говорил, что хотел, как лучше!? — спросил командир. — А теперь скажи мне, как я выгляжу?

— Что?! — спросил Гертруд, и Иван моментально ударил его ботинком по животу.

— Ты из какой страны?!

— Что?

— Я не знаю такой страны Что! В Что говорят по-русски.

— Что?! — не понимал немец.

— Русский, гнида! Ты говоришь на нем?!

— Я-я, — закивал он.

— Так вот, я похож на туалет?!

— Что?! умоляюще проговорил немец, уже откровенно рыдая.

— Ну, давай! Давай! Скажи еще раз «что»! Давай, у меня был сегодня не самый лучший день! — затараторил командир, направив дуло пистолета прямо на фашиста. — Как я выгляжу?!

— В-вы, высокий, черноволосый, с пистолетом, — заговорил немец.

— Я похож на туалет?!

— Что?! — тут же прозвучал выстрел, и немец схватился за вторую руку.

— Я похож на туалет?! — чуть ли не по слогам повторил командир.

— Найн!!!

— Так какого черта ты пытаешься нассать мне в уши!? Говори, ты один в лесу?

— Найн! Есть отряд! В двух километрах к северу от меня.

— Вы захватили связиста в плен? — спросил Иван.

— Чт… — было хотел сказать немец, но вовремя замолчал и через секунду ответил, — да! Мы захватили связиста! Он жив и с-с ним в-все в порядке.

— Хм, хорошо. Далее, — продолжил командир, закончив издеваться над врагом, и начал проводить допрос. И, смотря на это, Тим не мог понять одного. Ему не было противно при виде того, что делал командир. Нет, он почему-то чувствовал необъяснимое желание помочь ему в этом. Наказать врагов, которые посягнули на его землю в славной битве! Покарать их. Ведь хороший фашист — это мертвый фашист! И командир словно прочитал его мысли. Как только он выведал у фашиста все что хотел, замолчал, обдумывая полученную информацию. После чего посмотрел Гертруду прямо в глаза.

— Знаешь, народ у нас богат на выдумку, и кое-что я, пожалуй, повторю. Есть одна мудрость, надеюсь, ты не против? Так вот, есть такая поговорка в народе: «Хороший фашист — это мертвый фашист», — сказал он, и немец только и успел вскрикнуть, как его грудь пробила пуля.

Иван же стоял и смотрел на то, как легкий дымок, вырвавшийся из ствола, растворялся в лесном воздухе.

— Все, идем, — проговорил он, и убрав пистолет, пошел вперед. Остальные засеменили за ним, как и Тим. Пройдя мимо мертвого фашиста он спросил.

— А прятать тело не будем?

— А что толку? Все равно выстрелы слышали далеко отсюда, так что без разницы, — отмахнулся один из солдат. — Эх, жаль, что раньше не заметили гада.