Какой-то солдат армии СССР в 1944 году пришел к начальству и начал говорить о будущих планах Германии. Ясное дело, ему никто не поверил и об этом благополучно забыли. Но в районе девяностых его дневники всплыли из народа, а точнее, из семьи этого самого солдата, и тут началось такое. Сотни сообщений о предсказателях посыпались в прессу, а семья солдата вмиг стала богатой и знаменитой. И не мудрено. В старой потрепанной тетрадке с желтыми листами и изображением серпа и молота на лицевой стороне ее страницы были покрыты всего несколькими записями, но каждая из них красноречиво говорила о победе или проигрыше СССР во время второй мировой. И вроде бы что такого? Всего-то записи уже прошедших дней, но они были сделаны за год до самого раннего события из них. Хотя вопрос подлинности до сих пор остается спорным. Одни говорят, что всё это правда, а другие, что ложь. Разобраться никто толком не успел. Планировали вроде как после двадцатых годов нормально заняться этим, но там началась такая движуха с металлом, экологией, и прочим, что никому не было дела до советского Нострадамуса или злостного мошенника и его семейки. Докопаться до правды Тим так и не смог, и потому быстро потерял интерес к этой теме.

В истории было немало предсказателей, а с этим все еще более непонятно, подумал парень, но все же этот случай внес в его душу очередное сомнение. И таких сомнений было много. Десятки фактов, на которые он раньше не обращал внимания, виделись ему следами или другой вселенной, или вмешательством в историю его и Лики. Под конец шестого дня Тим просто откинулся назад и, свесив голову, надрывно замычал, изнывая от досады и обиды.

— Тима, что такое?! — тут же спохватилась сестра.

— Лика у него какие-то припадки или что-то типа того? — поинтересовалась Нина.

— Да все со мной нормально. Просто не могу кое-чего понять, и все, — так же надрывно проговорил им Тим, и, вновь запрокинув голову, закрыл глаза, и, сжимая зубы до боли, кипел от злобы, проклиная все. Этот ковчег, эту Нину, и, конечно же, камень, который мотал их по истории. По пришествии нескольких часов, когда Нина отправилась на ужин, парень заговорил со своей сестрой.

— Слушай. Последние несколько дней я рыскал по интернету в поисках хоть чего-то, что могло бы нам сказать, наша это вселенная или нет.

— А разве не очевидно? Я не припомню, чтобы в наше время были такие кораблики, — ответила сестра.

— Нет, Лика. Это не доказательство. Они появились после нашего ухода, а там могло быть все, что угодно. Я не могу понять, Лика! Честно! Наше путешествие в Египет! Вроде бы я нашёл его доказательства, а вроде бы и нет. Глобальных изменений в истории я не нашел. Но множество мелких я выудил. Но и это не показатель. Если мы действительно были в древнем Египте, и это наша вселенная, то это могло смело повлиять на всю историю. В конце концов

дни могли начать считаться по-другому. Я просто не знаю! Может быть, это наша вселенная, а может, это полностью чуждый нам мир. Я не знаю! — последнее он чуть ли не проорал. Смотря на брата, Лика начала говорить ему, что вовсе неважно, какая это вселенная. Главное, что они живы и им не угрожает опасность, с чем брату все же пришлось согласиться. Чуть успокоившись, Тимофей решил убрать вопрос о вселенной в долгий ящик. Не желая сойти с ума, он нацелился на другое. Пересматривая десятки роликов, прочитывая сотни статей, он с каждой секундой понимал, что, может, и неизвестно, что это за вселенная, но знания, которые тут есть, Тим может сделать не просто своими, а достоянием всего человечества его времени. Он попросил у Нины флешку, она с удивлением уставилась на него.

— Зачем тебе такая древность? Если надо что-то сохранить, то вот, пожалуйста, — проговорила она, и из ее костюма вышла небольшая пластинка размером с сим карту. — Двадцать терабайт хватит?

— Нет, Нина. Мне нужна флешка именно две тысячи двадцатого года, — возразил Тимофей.

— Вот где я тебе возьму флешку такого года? Такие штуки только в музеях и остались, или у тех странных, что коллекционируют всякий хлам.

— Ну, так попроси ее у них, — не унимался парень.

— Да зачем она тебе? — Не могла понять женщина.

— За сеном. Неси, а то можешь попрощаться с одним из синих камушков в золотой статуэтке, — угрожающе проговорил Тима, на что Нина тут же завертела головой.

— Не надо, не надо! Эх, хорошо, попробую достать, — вздохнула она и ушла из каюты. Вернулась она через пару часов с чуть растрепанными волосами и слегка запыхавшись.

— Вот, держи свое старье, — проговорила она, приглаживая волосы.

— Ну вот. Просто же было.

— Ага, проще некуда, — шикнула она. Тима же, воспользовавшись специальным переходником, который подстраивался под само устройство записи, вставил флешку. Она, как оказалось, имела размер целых двести гигабайт. Тима сперва порадовался такому, но прикинув в голове, понял, чтобы записать все необходимое, придётся найти ещё с десяток таких же. Но делать было нечего, а до Марса оставалось еще очень долго лететь, и потому он принялся бесперебойно скачивать всё, что мог найти о металле, холодном синтезе, протезировании и десятках других отраслей науки, про которые мог только подумать. И вот уже пятый день нахождения на ковчеге он продолжал скачивать данные.

— Тима, а ну, быстро ешь суп! — в приказном тоне сказала сестра, уже успев поужинать.

— Ох, ладно, ладно, — недовольно ответил брат, и, наконец, отвел взгляд от монитора. Опять этот Доширак, подумал Тим, прозвав так тот супчик, что почти каждый день он ел со своей сестрой.

— А что, котлет не было? Или чего-то такого? — поинтересовался он у Нины.

— Почему же, были.

— Ну, так чего не принесла.

— Слушай, я тебе не официантка. Надо, так иди и возьми. Только перед входом в столовую сразу ляг на пол, чтобы тебя могла максимально быстро и небольно скрутить местная охрана и отправить на Землю безвыходно к тем, кто останется, — огрызнулась Нина.

— Тем, кто останется? — переспросил он.

— Ну, да, — кивнула Нина и продолжила смотреть что-то в своих очках.

— Так, стоп. Я чего-то не поняла. Землю можно спасти? — задала вопрос Лика.

— Нет, — уверенно заявила Нина.

— Тогда почему кто-то на ней остается? — задал логичный вопрос Тимофей.

— Ну как, кто-то остаётся? Ох, как же вы меня уже задолбали. Ладно, костюмы, ладно, нет билетов, но та чушь, что вы иногда говорите. Жуть! — закатила глаза Нина, но, увидев, какие выражения были на лицах ребят, решила ответить на вопрос, побоявшись за свое будущее богатство. — В общем, да, Земля умирает. И всех людей вывезут с нее, кроме некоторых видов преступников, таких, например, как вы. Кстати, поэтому никто и не пытается пробраться на ковчег тайно. Смысла нет. Все равно ты рано или поздно улетишь, так что чего спешить. А то придётся остаться на планете вместе с этими.

— С кем? — Спросили хором Тим и Лика.

— Как с кем? С клонами, конечно, — ответила Нина, мотая головой от недоумения своих пассажиров.

— Клонами, — произнес Тим. Читая множество статей, он, конечно, натыкался на те, что говорили о клонировании и о том, что эта технология, которую экстренно начали развивать в ответ на повальное протезирование тела, дабы замедлить распространение протезов, но ничего не получилось. Результаты были не те, на которые надеялись, и вместо бездумного куска мяса ученые смогли вырастить полноценного человека, который все же по некоторым умственным способностям уступал обычным людям, но был на достаточно высоком уровне.

— Но ведь они же люди! — воскликнула Лика.

— Чего!?! — ошарашенно произнесла Нина. — Клоны не люди. Клон — это выращенный из пробирки человек. Уж точно не люди.

— Но почему вы их оставляете? — не понимал Тим.

— Потому что людей и так много. Целых шесть с половиной миллиардов вывезти с планеты не просто, а тут прибавь еще миллиард клонов, если не больше. Места не хватит. Да и, тем более, будто бы вы их не видели. Их тупые рожи и вечные проблемы с эмоциями.