18

В школе все было по-старому. Выпускные классы активнее готовились к экзаменам. Ввели пару новых факультативов. Один из них должен был помочь определиться с выбором колледжа для поступления, но Мишель на него не записался. Он понял, что ему все равно. Он потом посоветуется с отцом и Берни и пойдет туда, куда они скажут.

В первые дни в школе после болезни Мишель уже сумел сдать две контрольные работы на отлично и записаться на промежуточный экзамен, чтобы выявить пробелы в своих знаниях.

На третий день в школе и спустя две недели после вечеринки у Берни, Мишель увидел Марка.

Эта встреча была неожиданной и немного неприятной. Они с Берни шли к первому уроку. На улице все еще не до конца рассвело, а вокруг было много спешащих людей и машин, поэтому они даже почти не разговаривали. Берни, видимо, очень хотел спать, так как каждые пять минут начинал зевать, широко открывая рот и выпуская целое облако пара.

Они свернули с оживленной улицы в небольшой переулок, на котором и находилось здание их лицея. Здание было старым, отреставрированным, но все равно не похожим на обычную школу. Мишелю нравились эти большие светлые окна, деревянный пол и старомодные панели на стенах. Нравились красивые барельефы, которые решили оставить после ремонта, нравились запутанные коридоры и красивая парадная лестница в главном холле. У лицея была своя небольшая огороженная территория, куда не пускали посторонних, даже родителей учеников, и именно перед приоткрытыми воротами с постом охраны их ждал Марк.

Мишель сначала его почувствовал, остановился на месте, рефлекторно схватил Берни за руку. Опять кажется?

— Чего? — недовольно спросил Берни.

Сперва Мишель не поверил, что это именно Марк перед ним. Он мог быть ненастоящим, лишь очередной шуткой его воображения. Этот Марк не улыбался, как это делал настоящий и даже смотрел на Мишеля не так. Этот Марк выглядел довольно плохо — его расстегнутая куртка была грязной, а из-под нее выглядывал все тот же куцый свитер. Шапки не было, кудрявые волосы были неаккуратно собраны в разваливающийся хвостик. Не было серьги.

— Мы можем поговорить? — сразу же спросил Марк, как только подошел к ним. Он стоял близко. Мишель чувствовал его запах, такой же, как и прежде, только с ноткой горького табака. Мишель мог даже руку протянуть и прикоснуться к нему.

Берни не стал ему помогать и ушел дальше, к небольшому пяточку, спрятанному от дороги голыми деревьями — там самые наглые из учеников курили перед уроками. Мишель с Марком остались стоять около самой калитки, мешали всем остальным, Мишеля уже пару раз толкнули, но он даже не смог отойти в сторону.

Внешний вид Марка и его поведение напугали Мишеля. Марк всегда был очень добр и вежлив, он вел себя как настоящий джентльмен из романов, но сейчас Мишель видел как раз того парня, который мог попасть в участок за драку.

— У меня урок скоро начнется. — Ответил Мишель и уже хотел сбежать через ворота, чтобы Марк не мог его догнать. Чтобы Марк не мог начать свой страшный разговор.

— Да постой! — Марк схватил его за руку. Аккуратно, без боли, но крепко. Мишель резко остановился, резко повернулся в его сторону и все-таки сумел посмотреть Марку прямо в глаза. Не испуганно, а твердо. Но Марк был не менее тверд в своих намерениях.

— Отпусти меня. — Сказал Мишель.

Они создали затор и привлекли внимание.

— Поговори со мной.

— Они вызовут полицию, если ты меня не отпустишь. — Продолжил Мишель с непонятно откуда взявшейся смелостью. И он выиграл. Пальцы Марка разжались, а его рука безжизненно упала вниз. Но Марк не отошел, даже когда к ним подошел охранник. Складывалась неприятная ситуация. Марку, действительно, могла грозить встреча с полицией за то, что он пристает к ученику.

— Все нормально, — сказал Мишель охраннику. Он так и не прошел через калитку и вернулся на узкий заметенный тротуар, еще ближе к Марку. — Мой кузен думает, что я сломал его машину. — Соврал Мишель. Сказал первое, что пришло ему в голову. Лучше было назвать Марка своим родственником и придумать убедительную причину его агрессивного поведения.

Мишель глубоко вздохнул, пытаясь немного себя успокоить. Но это не помогло. Только еще больше вдохнул запаха Марка. Захотелось поближе подойти к альфе, вцепиться в него, насладиться тем, что уже забыл за две прошедшие недели. Мишелю хотелось застегнуть его куртку, надеть на него шапку, хотелось спросить, что с ним случилось, куда он потерял свою серьгу и улыбку? Почему он курил?

Но Мишель догадывался.

Он прошел мимо Марка и побрел в строну пустого пешеходного моста, где они с Берни любили посидеть после уроков. Он уже опаздывал на урок, но даже не думал об этом. Мишель, на самом деле, всегда знал, что школа — это не самое главное.

Марк шел за ним. Всего пару минут по заснеженной улочке через толпу спешащих учеников, чтобы оказаться на пустом в это время мосту. Обледенелые бетонные перила и скамейки прятались под пушистыми снежными шапками. Магистраль внизу скрывал туман, и шум машин доносился до них как будто из пропасти.

Мишель огляделся вокруг. Они сами как будто зависли в этом облаке тумана. Странное одиночество посреди шумного утреннего города давило на него. Марк тоже вертел головой по сторонам. Он не знал так хорошо этот район, как Мишель, который вырос здесь. Для Марка это было новое место.

— Охрана тебя запомнила, и если я скоро не вернусь, они забеспокоятся. — Заговорил Мишель первым.

— Плевать. — Бросил Марк. Он стоял рядом, но теперь даже не пытался прикоснуться к Мишелю. Прятал свои руки в карманах куртки и избегал прямого взгляда. — Ты не должен был просто так пропадать и делать вид, что меня нет. — Вдруг зло заговорил он.

Мишель чуть было не уронил свою сумку.

— Ты сам ушел и не звонил мне. — Выдохнул он. — Я…я не отвечал сначала, да. Но я ждал потом.

— Так ждал, что заблокировал? — усмехнулся Марк. — Я не хотел приходить к школе и пугать тебя, но как мне еще было с тобой встретиться? Я спрашивал у Берни, думал, ты не хочешь больше со мной общаться. Я бы тогда не тревожил тебя больше. Берни говорит, ты сам не знаешь, что хочешь!

У Мишеля противно потянуло в животе, а грудь сдавило. В этом тумане, почти как в невесомости, ему казалось, он только что умер от разрыва сердца и попал в другой мир. Но Марк был реальным и настоящим. Потрогать бы его, но это, наверное, сейчас было нельзя.

— Это правда, что ты рассказывал про наших родителей? — продолжил говорить Марк. — Мы с братом мало что знаем. С папой об этом не поговоришь, он сразу психовать начинает. Ты уверен, что это были именно они?

— Твоего отца звали Макс Мельгор. — Мишель отвернулся. — Он и мой папа умерли двадцатого ноября, скоро годовщина. Это не совпадение.

Марк недолго молчал. Мишель успел немного отойти от него к краю моста. Машинально стряхнул снег с перил и взглянул вниз на пробку из машин.

— Ладно. — Заговорил Марк у него за спиной. — Ладно, пусть будет так. Да и черт с ними, я же с тобой хочу быть, а не с ними. Да и это было сто лет назад, чего сейчас переживать?

Мишель вытер холодной рукой глаза.

— Семнадцать лет назад. — Поправил он.

Что Марк от него хотел? Чтобы Мишель заставил себя не думать? Чтобы он смог выкинуть из своей головы все эти переживания, которые зрели там не один год? Что Мишель уже давно чувствовал себя одиноким, слабым и никчемным, что Мишель долгие годы думал, что он не нужен был папе, что потом Мишель чувствовал за собой огромную вину, вину за то, что его жизнь оценили выше чужой жизни, что Мишель думал, что он тоже в чем-то виноват, что он теперь обязан? Мишель чувствовал вину перед всеми — перед отцом и Берни, перед дедушкой, за то, что они многое для него сделали, а он такой плаксивый и бестолковый.

Теперь Марк тоже просил от него не быть таким. Стать каким-то другим. Каким Мишель не умел.

Разве он сам не устал от своих выдуманных проблем?

Берни говорил, что Мишель имел право на любые загоны. Берни говорил, что его переживания так же важны, как настоящие проблемы других людей.