***

Вечер незаметно перетёк в дымчато-розовую летнюю ночь. Погода стояла тёплая и ясная, но ближе к полуночи небо затянулось полупрозрачными облачками, в разрывах которых виднелся изящный лунный серп и крохотные светлые звёзды.

Я танцевала с графом Ланнером уже третий танец подряд. Тонкие и неразличимые для обычных людей паутинки моих чар окутывали его с головы до ног. Он горячо сжимал мою талию и не сводил глаз с блестящих малиново-розовых губ.

– Виктория, – шептал он мне на ухо, касаясь щекой щеки. – Что вы делаете этой ночью?

– Всё что угодно, – еле слышно ответила я, водя пальчиками по его спине.

Кто из присутствующих в зале мог бы разглядеть, что на самом деле я выписываю на сюртуке графа одной мне известные формулы очарования? Никто.

Четверть часа спустя я сидела на коленях Ланнера в отведённых ему гостевых покоях, а мои перчатки и накидка небрежно валялись у ножки огромной кровати.

– Как вкусно ты пахнешь! – задыхался граф, скользя губами по моей шее и от нетерпения прикусывая нежную кожу.

Его руки были заняты шнуровкой на груди. Он торопился и путался в ленточках, поэтому мне пришлось незаметно ему помочь. Я дрожала от напряжения. Небесный глаз всё ещё был на пальце Пера Ланнера, и не было похоже, что он собирается снимать его сейчас.

У меня было два выхода – позволить ему идти до конца и снять перстень с пальца, когда граф заснёт. Либо вложить все магические силы в создание собственной иллюзорной копии. Тогда зачарованный граф будет думать, будто занимается со мной любовью, а на самом деле погрузится в гипноз. Я улучу момент и стащу Небесный глаз.

Первый способ был куда надёжнее, но я колебалась. Ланнер оказался не только красив, но и прекрасно сложен. В его возрасте многие аристократы начинают отращивать животы и просиживать вечера за игрой в карты. Этот был другой породы. Эльфийская кровь (если это всё-таки была она) наливала его тело жизненной энергией, и думаю, что спорам о политике и просиживанию задницы в уютном кресле он предпочитал охоту или прогулки верхом по своей обширной провинции. А я ещё наивно полагала, будто он опьянеет от вина!

– Жасмин? – шепнул он, втягивая носом аромат моих духов.

– И тубероза, – улыбнулась я.

Нужно было принимать решение. Сейчас! Граф добрался до моих бёдер и уже запустил пальцы за кружевной край шёлкового белья. «Ну же, Вики, это всего лишь развлечение на один вечер! Тебе не помешает сбросить напряжение и совместить полезное с приятным», – зазвучал в моей голове ироничный голос Арио. «Отпразднуем нашу победу», – робко всплыли мои собственные слова. Нет, я не отличалась верностью, но что-то помешало мне. Что-то необратимо сломалось в прежней Виктории Эллер, а я, её создательница, пока никак не понимала, где образовалась трещина.

Проклятая Нальси или проклятый инквизитор – одно из двух. Я уже не могла по-прежнему выполнять задания Гильдии и веселиться на полную катушку.

Граф завалил меня на кровать, стаскивая платье. Я решилась и произнесла заклинание!

– Какая же ты горячая штучка! – рычал Ланнер.

В его объятиях осталась моя копия. Я понятия не имела, на сколько её хватит, никогда нельзя рассчитать точно. Три минуты? Пять минут? Граф будет думать, что ласкает настоящую женщину, будет чувствовать под пальцами её дрожащее тело, будет слышать её стоны, но потом иллюзия развеется. Неизвестно, сколько времени понадобится ему, чтобы прийти в себя, но судя по здоровому телу и ясному сознанию – недолго. Успею ли я удрать? Я поспешно запахнула на груди расстёгнутое платье.

Быстро подобрав с пола перчатку, я надела её на правую руку и потянулась к Ланнеру. Тот как раз овладел сотканной из магии Викторией и думать забыл о перстне на безымянном пальце. Его глаза были полуприкрыты, губы жадно хватали воздух. Ловкое движение – и Небесный глаз у меня! Я схватила со стула сумочку, зажала кольцо в кулаке и бросилась к двери.

В этот же самый миг мне навстречу из темноты шагнул личный слуга графа Ланнера. Когда он успел войти? Кто дал ему ключ от покоев?

– Вы кто? – изумлённо прошептал слуга, переводя взгляд с меня на кровать, где его господин страстно терзал мою призрачную копию.

– Тс-с-с, – сказала я, приложив палец к губам.

– Ведьма, – выдохнул догадливый юноша и уже приготовился заорать что есть мочи: «Стража, ведьма!»

Я собрала всю оставшуюся магию и ударила его зарядом чар в лоб.

Лицо молодого слуги озарила зелёная вспышка. Он вздрогнул, покачнулся, но всё же устоял на ногах. Его губы всё ещё повторяли последнее сказанное вслух слово, «ведьма», но уже беззвучно. Я взяла его за воротник рубашки и заглянула в лицо: глаза графского прислужника стали похожи на затуманенные стекляшки.

– Иди к своему хозяину. Раздели с ним веселье, – отчётливо прошептала я.

– Веселье, – повторил он и направился в сторону кровати, попутно расстёгивая на себе одежду.

Представляю, что будет, когда околдованный граф придёт в себя и обнаружит рядом с собой раздетого слугу! Мальчишка наверняка через пару минут потеряет сознание. Одно дело медленно и аккуратно сплетать иллюзионные сети, и совсем другое – ударить концентрированной магией прямо в мозг. Я выдохнула, спрятала Небесный глаз в сумочку и отступила к двери.

На мою удачу, в холле никого не оказалось. Комнаты для гостей губернатора располагались в отдельном флигеле на третьем этаже, а стражники ратуши наверняка отсиживались в дежурке на первом, играя в кости и попивая самогон. Я без приключений добралась до тёмной служебной лестницы и, подобрав полы платья, побежала вниз по узким и крутым ступеням. Разряженные магические светильники в пыльных колбах освещали стены мертвенно-голубым светом. Арио сказал, что будет ждать меня в своём доме, но из ратуши я должна была ускользнуть незамеченной и в одиночку.

Оставался последний лестничный пролёт, когда я увидела внизу двигающиеся отсветы рыжего пламени и услышала звуки осторожных шагов. Кто-то поднимался наверх с факелом в руке. Стражник! Я метнулась в угол площадки. Возвращаться было опасно: если граф пришёл в себя, то он мог поднять переполох из-за пропавшего кольца уже сейчас.

Сил на заклинания совсем не было, руки и ноги дрожали от слабости. Оставалось последнее: на дне сумочки было припрятано зелье исчезновения, которое позволит мне стать невидимой ровно на двадцать пять секунд. Время, достаточное для того, чтоб разминуться со стражником и выбраться на улицу. Но у зелья, помимо невероятно гадостного вкуса, был и отвратительный побочный эффект. Оно возвращало истинный облик.

Я выхватила из сумки прохладный флакончик, зубами выдернула пробку. Шаги приближались, спрятаться было негде. Делать нечего, я проглотила зелье и растворилась в воздухе. Один, два, три… Стражник добрался до верхней ступеньки и принюхался. Он был совсем рядом и, скорее всего, недоумевал, откуда на чёрной лестнице взялся аромат жасмина. «Ну же, проходи быстрее», – взмолилась я про себя. Двенадцать, тринадцать…

Бдительный охранник поднял факел повыше, освещая тёмные углы площадки. Сделал ещё шаг. Ура! Я проскользнула под его локтем, едва не коснувшись затянутого в кожаную броню бедра, и помчалась к выходу из флигеля. Выбраться в городские переулки из ночного сада не составило труда, вот только теперь образовалась новая проблема: я не могла явиться к Арио прямо сейчас. Иллюзия была уничтожена зельем исчезновения, и сейчас по тёмной улочке бежала, увы, не прекрасная Виктория Эллер.

– Ну ладно, – сказала я себе, добравшись до студенческого квартала. – Пусть Арио думает, что я развлекаюсь с графом Ланнером.

У меня был только один выход – переночевать в квартире тётушки, чтобы восстановиться. Энергия моего дара была истощена. Чтобы вернуть Викторию, требовалось много сил.

Задёрнув шторы и задвинув засов, я достала Небесный глаз и долго рассматривала его при огоньке свечи. Бриллиант по-прежнему был идеально чист и сверкал отполированными гранями, но свечение изнутри исчезло. Что бы это значило? На миралит невозможно наложить никакие чары. Я подозревала, что предки Ланнера именно по этой причине оправили перстень в металл инквизиторов. Миралит подавляет дар магов, поэтому никакие волшебные эффекты на нём не держатся. И проклятия – тоже.