Оказалось, что вид сверху заметно отличался от реалий. Это на фоне деревьев пустошь на берегу казалась голой, слегка заросшей травкой-муравкой. На самом деле тут трава доходила мне до середины груди. А некоторые её отдельные представители возвышались надо мной на полметра.

— Тут косить нужно, — заметил Игнат, второй новичок, что попал ко мне в группу вместе с Прапором.

— Кому? Нам? — произнёс я. — Нам не нужно. Просто посмотрим, потопчемся, оценим и назад. Но в целом место нормальное вроде бы.

Как оказалось, здесь раньше стояло поселение людей. Давно стояло, лет пятнадцать назад, если судить по размеру кустарников и молодых деревьев. То, что тут стояли дома нам поведали останки этих самых домов. От них остались несколько полусгоревших брёвен, камни фундаментов и горы угля с золой там, где стояли жилища. А про людей мы узнали, когда Максимка нашёл обычный человеческий череп. Он ничем не отличался от тех, которые каждый из нас видел в учебниках, книгах и по телевизору.

Находки слегка понизили градус хорошего настроения. Угли и кости старого пепелища навели сразу на мысль, что тут побывали орки и предали всё и всех огню и острой стали. Переночевав на месте древнего поселения, с утра мы отправились назад через перевал.

Новость про удобное место на берегу большой реки обрадовала весь совет без исключения. Никого не напугало возможное повторение нападения. Как и свежевыдвинутая версия про то, что поселение спалили сами жители из-за вспыхнувшей заразы. Успокаивали себя тем, что к землянам местные болячки не прилипнут. А даже если и так, то за долгие годы бациллы погибли.

— Большая площадка?

— Метров четыреста по берегу и метров на двести пятьдесят вглубь, — дал я ответ.

— Нормально, — довольно улыбнулся Старцев. — Есть где на первое время нам развернуться. Огороды разобьём, вода под боком. Из реки ещё и ил можно таскать в качестве удобрения. Вы не видели, какая она? Что за дно?

— Нет, — отрицательно мотнул я головой. — Вдоль берега много песка и мелких камней. Сам берег тоже сильно песчаный.

— Ясно, — чуть нахмурился Василь, — не зер гуд, но сойдёт на первые пару лет. Потом удобрим землицу чем придётся.

Переезд затянулся аж на три недели. К моменту, когда последний человек и последний гвоздь переместился от озера на другую сторону гор к неизвестной реке, в новом посёлке уже стояли два больших сруба-барака и куча шалашей с палатками, которым предстояло однажды превратиться в небольшие деревянные домики.

Вся трава была скошена и после сушки уложена в две копны. Кустарники и молодые деревца срублены под корень. Часть берега срыли и сделали там ступеньки, вбив толстые сучья и наложив жердей. Теперь было удобно спускаться к реке. Также два дня почти все мужчины перекапывали землю под посадку овощей. Примерно на площади в тридцать соток почва была перекопана, удалены все сорняки и корешки, все камни и камешки. Потом там уже другие люди, те, кто на Земле занимался подобным, копали грядки и засеивали те семенами. Их натаскали мешок с руин. Пакетики с разной редиской-помидорами в наше время не продаёт только самый ленивый владелец мелкого магазинчика. По ряду признаков сейчас стоит начало лета, то есть, можно успеть снять урожай чего-то скороспелого. Для полива огорода была сделана простейшая ручная помпа для забора воды из реки.

Во время расчистки территории были найдены останки семнадцати человек и шести орков. Вместе с ними мы получили полдюжины наконечников для стрел. Металл, из которого они были откованы, оказался дрянного качества, лишь чуть получше того, которым использовался в топорах орков, убитых моим отрядом. Больше ни одной полезной находки.

— Всё утащили победители, — сказал Иван. — А остальной хлам сгнил за прошедшие годы. Стрелы тоже взяли бы. Но видимо не нашли их после боя.

Все кости оттащили подальше в лес и прикопали.

Хочу добавить, что обнаружили старую дорогу, которая вела из древнего поселения в лес. Там она и терялась в зарослях кустарников и под завалами деревьев.

Понемногу быт налаживался, всё шло своим чередом. Забылись ужасы болота, нападения эворков (так решили называть злобных плюшевых тварюшек в горах) и орков. Больные и раненые почти все встали на ноги. Рыбаки таскали рыбу из реки, охотники били быков и косуль в лесах. Они даже умудрились привести двух мелких телят. Те остались стоять рядом с коровой, когда ту сразила арбалетная стрела. От мысли прирезать их ради молодого и мягкого мяса мужики отказались и привели их в лагерь, чтобы откормить и оставить на чёрный день. Часть периметра вокруг посёлка закрыли высокой бревенчатой стеной. Часть перекрыли волчьими ямами, рогатками и колючей проволокой. Были поставлены три вышки с широкими площадками, на которых установили большие арбалеты с механическим взводом. Они могли отправить стрелу, весом чуть менее килограмма на дистанцию в три сотни метров. Мало того, каждая такая стрела была усилена Лизой и потому могла остановить хоть тролля, хоть огра. Не, ну а что? Если есть орки, то запросто может быть и прочая фэнтезийная братия. И лучше заранее приготовиться к встрече с грозным противником. Ленивых практически не было. Здесь собрались все те, кто выжил на болоте благодаря тому, что не ныл и не ждал божественного чуда, а старательно работал руками и ногами.

Я со своей командой почти не занимался работами. Вместо этого с утра до вечера мы носились далеко от поселковых стен, изучая местность и ища следы врагов. По большей части исследовали правый берег. Противоположному уделили буквально два дня, только чтобы убедиться, что на той стороне в пределах пары десятков километров нет ни одной вражеской деревни или города.

За время поисков нашли ещё несколько следов присутствия в далёкие времена людей. Ещё одну деревню, которая сохранилась слегка получше первой. И полуразрушенную башню с остатками каменной стены вокруг неё и едва заметными следами, что когда-то там была деревянная постройка, возможно, конюшня. По внешнему виду древнего средневекового оборонительного сооружения можно было понять, что та не пережила нападения лет тридцать назад.

Из полезных находок стоит отметить огромный солончак ближе к горам далеко левее того места, где мы спускались с гор. Хотя соли у нас было с избытком, забывать подобное место не следовало. Уже через полгода придётся устраивать сюда экспедицию с мешками под этот пищевой минерал.

Всё те же огородники и дачники, прозванные в посёлке фермерами и агрономами, устроили множество компостных куч. Из жердей и гвоздей делали щиты с большими щелями, складывали их в квадраты и набивали внутренности травой и листвой, которые затем часто поливали. Фермеры обещали, что через год выдадут с десяток тонн отличного экологически чистого удобрения, которое очень хорошо напитает местную песчаную почву. Ещё они просили устроить новую экспедицию на болото, чтобы покопаться в развалинах. Лелеяли надежду отыскать там добавки с бактериями, которые ускорят процессы гниения растений и превращения тех в компост. Совет обещал им поддержку в данном деле, но не торопился с выполнением обещаний.

Ещё хочу сказать, что мой особый талант был перепрофилирован на укрепление печей, на которых готовили еду. Их делали небольшими и из тонкого металла, который прогорал уже после десятой готовки. Учитывая дефицит железа, мне пришлось засучить рукава и сесть за работу, упрочняя печки. Всё это время мой отряд шатался по лесам и полям без меня. Старшим там я назначил Ивана.

Где-то на четвёртый день такого занятия, когда я уже в мыслях прокручивал свой будущий разговор (а скорее спор вплоть до ссоры) с Колокольцевым на тему того, что задолбался ремесленника изображать и уже тошнит от применения своего дара, с улицы донеслись странные крики. Я даже не успел толком определить, что слышу и как реагировать, как раздался частый стук стального прута по куску двухдюймовой трубы, что означало сигнал тревоги.