Утром на небольшом костерке приготовили поесть, перекусили, и отправились к руинам. До них было куда ближе, чем от нашего нового дома до грузовика с кунгом. И поэтому я рассчитывал, что у нас будет достаточно времени и на обыск развалин, и на путь в полузатопленную двухэтажку.

— Матрасов бы здесь найти, — с надеждой произнёс Сергей, когда наша команда оказалась на месте, — надувных.

— Да хоть каких, — добавил Платон.

— Тряпочные? Ну на фиг, они должны быть все мокрые. Такие только тащить на своём горбу несколько часов.

— Есть тонкие из лёгкого поролона что ли. Они воду не впитывают и весят пару килограмм всего.

— Потом про свои матрасы поговорите. Давайте сначала едой озаботимся, — прервала начинающийся спор Ирина.

Развалины пятиэтажки, под которыми скрывался сетевой продуктовый магазин, мы впятером осмотрели очень подробно. В первую очередь искали собачьи следы. Ведь должны же звери где-то днём отсиживаться, раз так любят ночную пору? Вторым важным пунктом был поиск способа собственными силами разобрать часть завалов, чтобы облегчить путь Ольге.

— Тут бы пару домкратов помощнее, тонн на двадцать пять. Приподняли бы вот эту плиту, подложили под неё эти блоки, тогда ещё приподняли бы и можно было залезать вприсядку, — сообщил Платон, указав на панель, покрытую мелкими керамическими квадратиками, которая нависала над щелью, сквозь которую проглядывала часть магазина. В эту щель пролезла бы собака, и то некрупная.

— С домкратами бы любой поднял. Ты без них попробуй, — пробурчал Сергей. Пнул несколько раз названную плиту и посмотрел на одарённую. — Оль, сможешь?

— Я попробую. Сначала только гляну, — неуверенно произнесла она.

Девушка опустилась на четвереньки, прижалась головой к щели и… буквально втянулась в неё. Конечно, это только показалось, так как массивная плита скрыла в себе бесплотное тело. Но это не умаляло эффектности картины. В воде всё выглядело совершенно по-другому. Прошло секунд пять, когда вновь раздался её приглушённый голос:

— У меня всё норм! Я в магазине!

— И как там? — опередил нас Сергей.

— Тут мусор какой-то, еды нет. Сейчас отдохну и двину дальше.

Наружу Оля выбралась минуты через четыре. В руках она держала матерчатую магазинную сумку, заполненную наполовину.

— Ты как? — спросил я её. — Как чувствуешь?

— Ого, с уловом! — одновременно со мной воскликнул Сергей и потянулся к сумке. — Давай помогу.

— Более-менее, — ответила она мне, одновременно передавая сумку товарищу. — Я там место нашла, где и вы можете пролезть. Только немножко разобрать нужно будет.

— Отдохни и потом покажешь.

Лаз, который она нам показала, со стороны улицы был закрыт куском бетонной плиты, отколовшейся от основной части и повисшей на загнувшихся арматуринах. Кое-какой инструмент мы с собой взяли из двухэтажки, но его было мало для расчистки прохода.

— Завтра принесём кувалды с ломами. А сегодня будем считать, что провели разведку, — сказал я. — Возвращаемся, а то скоро темнеть начнёт.

В сумке лежали по большей части консервы — горошек, кукуруза, фасоль и горбуша с фаршем из лосося. Две пачки рисовой каши в варочных пакетиках, две маленьких упаковки полбы и чечевицы, литровая бутылка пепси и бутылка коньяка в подарочной упаковке. Рис, к сожалению, весь вымок, пролежав столько дней в воде. Картонная упаковка расползлась в руках, стоило её вытащить из сумки.

— Там молочки много плавало, но я решила не брать, — сообщила Оля, — вдруг просроченная.

— Ультрапаст можно брать, да и остальную, наверное, тоже. Вода ледяная и в ней всё долго сохранится, — не очень уверенно сказала Ирина.

— Там света почти нет. Собирала на ощупь и подносила к глазам, чтобы хоть что-то увидеть.

— Магазин затоплен? — уточнил я и машинально глянул в сторону развалин, из которых недавно выбралась наша спутница. Там всё выглядело так, будто магазин стоит на камнях.

— Частью, — кивнула она. — И затопленная часть самая целая. Но там прям лёд настоящий, бр-р, — Оля зябко передёрнула плечами.

— Гидрокомбинезон бы найти, — произнёс Платон. — В нём даже в воде будет тепло.

— У нас тут море что ли? — фыркнул Сергей.

— Вообще-то, в рыболовных они продаются для тех, кто ловил рыбу с гарпунами, — с едва заметно язвительностью сообщил ему самый младший из нас. — Море тут не требуется.

— И где тут видишь твои рыбацкие магазы?

— Так, уймитесь, — повысила голос Ира. — Жень, ты чего стоишь, скажи им что-нибудь?

— Я им не нянька и не воспитатель, а они не дети. Сами перебесятся и осознают. А не осознают… — я сделал паузу и продолжил через пару секунд. — Одним станет меньше.

— Сам хоть понял, что сказал? — буркнул Сергей. И всё, продолжать спор или начинать новый не стал…

На следующий день мы вышли из дома как следует нагруженные инструментом. Кувалды, ломы, стальные трубы с насечками, которыми в седые времена пробивали кирпичные стены до широкого распространения перфораторов. Вчера вечером одну из труб напильником заточили до бритвенной остроты. После этого я укрепил её духовными искрами. Проверка на кирпичной стене показала, что самые мощные удары ничуть не тупят острейшие грани. К слову, я потратил ещё несколько духовных искр на то, чтобы сделать из трёх столешниц обогреватели. Их размеров хватало, чтобы полностью уместиться поверх, поджав ноги. И тепла они давали более-менее.

— Ну, с помощью кувалды и какой-то матери — начали, — сказал я и взялся за лом. — Серый, держи трубу, Платон, ты бей. Только аккуратно.

— А почему… — немедленно возмутился первый.

— А потому. Не хочешь работать? — перебил я его.

— Нет, но…

— Тогда делай, что сказали, — отрезал я.

Проход в нутро бывшей пятиэтажки мы пробили только через пару с лишним часов. Получился извилистый проход, в котором можно было передвигаться только на четвереньках, а местами только ползком. Зато в конце я оказался в, можно сказать, помещении с кривыми стенами, созданном сместившимися плитами. Здесь были два лаза, которые вели дальше в магазин. Там всё оказалось куда хуже, мало свободного пространства, много обломков и ледяной воды. Освещение шло из самодельной лампады из половинки бутылки, куска тряпки в самодельном жестяном кольце и розжига для костров. Этого света вполне хватало.

— Ну как?

Неожиданно вышедшая из стены и задавшая вопрос девушка заставила сильно вздрогнуть.

— Ну, блин… Оля! — сказал я, сдержав ругательство.

— Испугался?

— А сама как думаешь?

Та только хихикнула и ушла в стену, напоследок приглашающе махнув рукой, мол, за мной. Пришлось вставать на карачки и лезть в дыру, бывшую когда-то оконным проёмом, сейчас наполовину заваленным перекрытиями. Несколько раз болезненно натыкался на острые углы. Пусть одежду я сделал сверхпрочной, но от ударов она практически не спасала.

Худо-бедно за день работы мы пополнили запасы продуктов. Очень много всего побилось или смялось во время катаклизма. И как специально все они попадались на каждом шагу. А вот за целыми банками с бутылками и пакетами приходилось забираться в такие щели, куда и кошка побоялась бы сунуть нос.

— Давайте завтра поищем вещи какие-нибудь, а? — предложила Оля поздним вечером, когда мы сидели у себя и пили чай с конфетами при свете самодельных светильников из бутылок, тряпки и жидкости. — Еды у нас на неделю хватит точно.

— Я тоже за вещи. А то надоело в этих обносках ходить, — поддержала её Ирина.

— Я за, — подал голос Сергей.

— Мы все за, — последним откликнулся Платон.

И вся четвёрка посмотрела на меня.

— А что смотрите? Будто я тут всем командую. За вещами, так за вещами, — произнёс я.

Кое-что мы нашли в магазине: десяток пар носков, несколько маек и футболок, тряпочные тапки и резиновые сабо, двое трико. Половина маек была отложена, так как не налезла ни на кого, сабо отдали Ольге, ей же достались одни штаны. Вторые получил Платон, на которого они отлично подошли. Носков хватило всем. В этой одежде, цивильной, как её обозвал Платон, мои товарищи ходили только дома. Наружу выбирались в старом тряпье, грязном и провонявшим соляркой до состояния, когда от них спасёт только всеочищающее пламя.