Внимание к вопросам национальной политики Советским правительством стало уделяться по мере продвижения РККА на национальные окраины бывшей Российской империи, когда в феврале 1920 года ВЦИК принял постановление об образовании особой комиссии по разработке вопросов федеративного устройства РСФСР601. Осуществление советской национальной политики в Сибири, где имелся «ряд малых национальностей с своеобразной культурой, историей и группировкой классов», было возложено на сформированный при Сибревкоме национальный отдел. В задачу его и подчинённых ему губернских отделов входили проведение в жизнь указаний СНК, ВЦИК и Наркомнаца и принятии мер к поднятию классового самосознания трудящихся масс, массовая агитация за советскую власть, пропаганда идей коммунизма, а также подъём экономическое и культурного уровня.
Важным элементом этой политики считалась культурная революция, одним из идеологов которой был Е. Ярославский. Первоначально внедрение новой системы народного образования в Якутии было возложено на организованный в январе 1920 г. губернский школьный коллектив. Его деятельность определялась «Положением о единой трудовой школе» и «Основными принципами единой трудовой школы», которые содержали в себе идеи доступности обучения, его светском характере и преемственности знания. Первым шагом ГШК стала реформа школьной системы. Согласно ей, все начальные602 школы и высшие начальные училища были отнесены к школам I ступени, а мужские и женские реальные гимназии – II ступени. Помимо этого, вводилось совместное обучение мальчиков и девочек.
31 марта 1920 года ГШК сформировал комиссию по составлению учебников для школ I ступени на якутском языке, в которую вошли составители первого якутского букваря С.А. Новгородов, Н.Е. Афанасьев и П.А. Слепцов603. Комиссия привлекла к составлению учебной хрестоматии А.Е. Кулаковского, А.И. Софронова, Е.М. Егасова, Р.И. Оросина, К.О. Гаврилова, И.Н. Скрябина, В.Д. Давыдову, М.А. Яковлеву и 3–4 учащихся, и даже добились временного освобождения В.В. Никифорова, участвовавшего в составлении географического описания Якутии.
ГШК руководил учебно-воспитательной и административной работой органов просвещения до августа 1921 года, когда был реорганизован в бюрократический орган – губернский отдел народного образования. Очередным деструктивным шагом ревкома стал роспуск культурно-просветительного общества «Саха аймак» и обвинение его лидеров контрреволюционерами. Естественно, что этот шаг был негативно воспринят якутской национальной интеллигенцией. Финансирование по остаточному принципу и борьба с национальной интеллигенцией привели к сокращению учебных заведений в 1920-21 гг. Так, с 1 октября 1920 г. по 1 апреля 1921 г. число дошкольных учреждений в области сократилось с 3 до 2, а число детей в них с 400 до 90. В 1921 году в Якутии оставалось только 186 школ обеих ступеней604.
Отношение властей к образованию характеризуют жалобы, поступившие в отдел народного образования Сибревкома от Г.С. Ефимова и Д.И. Титова605 на действия Якутского райревкома, который 26 июля 1920 года постановил передать помещения духовной семинарии под казармы караульного батальона. Его решение расстроило «все планы Наробраза по проведению школьной реформы, поскольку 400 учащихся 14 классов трех школ лишились здания с пансионатом на 100 учащихся, столовой, медицинским пунктом, мастерскими, обширным участком с опытными полями и садом возле озера…»
Якутск, здание духовной семинарии (на заднем плане)
Контролировавшие ревкомах большевики и их последователи понимали культурную революцию несколько в ином ключе и начали её с притеснения религии. Сначала под удар революционеров попала православная церковь606, у которой конфисковали собственность и стали закрывать храмы607. Вслед за попами608 преследованиям подверглись ойууны, представлявшие собой довольно влиятельную прослойку в якутских улусах. Обвинённые коммунистами в шаманизме, язычестве и других грехах они были вынуждены уйти в подполье и совместно с национальной интеллигенцией и тойонами составили влиятельную оппозицию режиму.
Вместо того, чтобы ограничить произвол своих эмиссаров Якутский ревком постоянно усиливал борьбу с тойонами и кулаками. Важным шагом в этом направлении было постановление от 8 сентября, лишившее их избирательных прав609. Несколько позже Губревком предоставил волостным съездам ревкомов право лишать избирательных прав некоторых категорий граждан. Естественно, что подобные меры вызвали недовольство и скрытое сопротивление наиболее продуктивной части населения области. В связи с этим уже с начала 1921 г. звучали «левацкие» требования об изоляции тойонов, о проведении в улусах линии на классовое расслоение административными методами. Весной 1921 года для усиления политического влияния советской власти в улусах коммунистами были проведены санкционированные Москвой610, «беспартийные» конференции бедноты и ревкомов, целью которых была ликвидация влияния тойонов на местные дела. В апреле 1921 г. состоялась Вторая Чурапчинская конференция бедноты 10 улусов611, которой руководил С.В. Васильев612. Согласно составленным на ней спискам подлежали изоляции613 214 человек614. В этом обширном списке оказались не только тойоны, но и середняки и бедняки «защитники» тойонов. Радикальные решения, принятые на «беспартийных» конференциях, являлись следствием мобилизации беднейших и маргинальных слоёв якутов. Ощутив вкус власти, многие из них преследовали сугубо личные цели, используя сложившуюся ситуацию не столько для личного обогащения, сколько в качестве «социального лифта», позволяющего самим стать «красными тойонами». Большая часть из них поплатилась за это жизнью, но уцелевшие достигли своей цели.
Только к лету 1921 года у Губревкома произошло осознание допущенных ошибок. Однако вместо их исправления эта политика приобрела террористический характер и вылилась в постановление губревкома, подписанное об изоляции тойонов и кулаков и о принудительных работах для «врагов советской власти» от 29 сентября 1921 года. С этого времени заседания «беспартийных» конференций заканчивались составлением списков, приговоренных к аресту, отправке на принудительные работы и высылке не только тойонов и кулаков, священников и «подкулачников», но и их родственников и близких.
Оппозиционные настроения политике ревкома стали назревать в июле 1920 года. Их выразителями стали якутские интеллигенты и учащаяся молодёжь, группировавшиеся вокруг «Саха аймах». Оппозиционеры вели себя неосторожно, допуская высказывания, которые можно было легко интерпретировать, как антисоветскую пропаганду. Получив информацию об этих разговорах, П.А. Слепцов(Ойунский) специально выезжал в Амгинский улус, где дал установку местной милиции: «надо уничтожить всех кулаков и изъять их имущество, расстреливать всех кулаков и подкулачников». Однако руководство Амгинского улуса ограничилось арестом 40 подозреваемых лиц и высылкой их в Якутск, где они были вскоре освобождены615.
